Роботы и империя - Айзек Азимов

– Однако вы говорили, что они не варвары.

– Агорафобия – не обязательно варварство. По их словам, они цивилизованы.

– По их словам! Ну, ладно, это неважно. Сейчас проблема – Солярия. Ни один из Внешних Миров не движется. Принцип невмешательства – главнейший, и считается, что внутренние проблемы Солярии – дело одной Солярии. Наш Председатель инертен, как и все, хотя Фастальф умер и его парализующие пальцы больше не давят на нас. А сам я ничего не могу сделать… до тех пор, пока не стану Председателем.

– Как они могут предполагать, что у Солярии внутренние проблемы, в которые нельзя вмешиваться, если соляриане исчезли?

– Они не видят глупости, а вы сразу увидели? – ядовито сказал Амадейро. – Они говорят, что нет твердой уверенности в полном исчезновении соляриан, и пока хоть сколько-нибудь их остается на планете, другие Внешние Миры не имеют права влезать туда без приглашения.

– Как же они объясняют отсутствие излучения?

– Они думают, что соляриане, может быть, ушли под землю или развили технологию, устраняющую утечку излучения. Говорят также, что никто не видел, как соляриане уходили, и что им абсолютно некуда податься. Конечно, никто не следил, поэтому и не видели.

– Чем они доказывают, что солярианам некуда уйти? Пустых планет много.

– Аргумент – что соляриане не могут жить без своей несметной толпы роботов, а взять их всех с собой они не смогут. Явись они, например, сюда – как по-вашему, сколько бы роботов мы выделили им?

– А каков ваш аргумент против этого?

– Никакого. Но, исчезли они или нет, ситуация странная и беспокоящая, и просто невероятно, что никто не хочет расследовать ее. Я всех предупреждал, насколько мог настойчиво, что инерция и апатия станут нашим концом, что как только Поселенческие Миры узнают, что Солярия опустела – или, возможно, опустела – они без колебаний кинутся расследовать дело. У этих насекомых бездумное любопытство, я хотел бы, чтобы у нас была часть его. Они, не подумав дважды, рискуют жизнью, если им светит какая-то прибыль.

– Какая же прибыль в данном случае, доктор Амадейро?

– Если соляриане ушли, они должны были оставить почти всех своих роботов. Они были исключительно изобретательными роботехниками, и поселенцы, при всей их ненависти к роботам, не поколеблются захватить их и продать нам за хорошие деньги. Они уже объявили об этом.

Два поселенческих корабля уже высадились на Солярии.

Мы послали протест, но они, разумеется, не обратили на него внимания, а мы, ясное дело, ничего больше не сделаем. Наоборот: некоторые Внешние Миры уже посылают запросы о том, какие роботы будут продаваться и за какую цену.

– Наверное, так и должно быть, – спокойно сказал Мандамус.

– Так и должно быть, что мы ведем себя так, как о нас говорят поселенческие пропагандисты? Что мы действуем так, словно и в самом деле дегенерируем и скатываемся к гниению?

– Зачем повторять их жужжание, сэр? Мы уравновешены и цивилизованы, и пока еще нам никто не вредит. Если это случится, мы будем драться и, будьте уверены, сотрем их в порошок. Технологически мы пока впереди них.

– Но мы и сами потерпим урон, а это не очень приятно.

– Это означает, что мы не готовы к войне. Если Солярия опустела и поселенцы хотят ограбить ее, возможно, нам не следует мешать им. В конце концов, я могу предсказать, что мы сделаем свой ход через несколько месяцев.

По лицу Амадейро прошло нечто вроде яростной жадности.

– Месяцев?

– Я уверен в этом. Поэтому первое, что мы должны сделать, это избегать провокации. Мы погубим все, если ввяжемся в конфликт без необходимости, и потерпим урон; даже если и победим, а зачем нам это? Через какое-то небольшое время у нас будет полная победа без сражений и без урона. Бедная Земля!

– Если вы так печалитесь о землянах, – сказал Амадейро с притворной легкостью, – то вы, возможно, ничего и не сделаете им.

– Наоборот, – холодно сказал Мандамус, – именно потому, что я жалею их, я и намерен сделать им кое-что и знаю, что это будет сделано. Вы будете Председателем!

– А вы будете Главой Института.

– Маленький пост по сравнению с вашим.

– А после моей смерти? – почти рыкнул Амадейро.

– Так далеко я не заглядываю.

– Я совершенно… – начал Амадейро, но его прервало жужжание аппарата для сообщений. Амадейро не глядя, чисто автоматически положил рук на выходную прорезь, взглянул на появившуюся тонкую полоску бумаги и медленно улыбнулся.

– Два поселенческих корабля, высадившихся на Солярии… – сказал он.

– Да, сэр? – хмуро спросил Мандамус.

– Уничтожены! Оба!

– Как?

– Взрывным пламенем радиации, легко определенным из космоса. Вы понимаете, что это значит? Соляриане вовсе не ушли, и слабейший из наших миров легко справился с поселенческими кораблями. Это отличный щелчок по носу поселенцам, и они его не забудут. Вот, почитайте сами, Мандамус.

Мандамус оттолкнул бумагу.

– Но это не обязательно означает, что соляриане все еще на планете. Они просто могли оставить мину-ловушку.

– Какая разница, личная атака или мина-ловушка, ведь корабли-то разрушены.

– Их застали врасплох. А как будет в следующий раз, когда они предупреждены? А что, если они сочтут эти события намеренным нападением космонитов?

– Мы ответим, что соляриане только защищались от намеренного вторжения поселенцев.

– Сэр, вы советуете вести словесную битву? А если поселенцы не станут разговаривать, а сочтут уничтожение их кораблей военным действием и немедленно ответят?

– С чего бы это?

– Потому что они такие же безумцы, как и мы, когда задета наша гордость, тем более, что у них большие истоки насилия.

– Ну, их больше.

– Вы же сами признали, что даже в этом случае они нанесут нам непоправимый ущерб.

– Чего вы от меня хотите? Аврора-то не уничтожала эти корабли.

– Убедите Председателя сделать совершенно ясным, что Аврора тут ни причем, что вина за такие действия лежит на одной Солярии.

– И бросить Солярию? Это будет трусливым актом.

Мандамус возбужденно выпалил:

– Доктор Амадейро, вы никогда не слыхали о стратегическом отступлении? Убедите Внешние Миры отступить на небольшое время под каким-нибудь приличным предлогом. Ведь всего через несколько месяцев наш план на Земле принесет плоды. Конечно, всякому тяжело отступать и извинить космонитов за то, что они не знают происходящего – но мы-то знаем.

В сущности, мы с вами с нашим особым знанием можем рассматривать это событие как божий дар. Пусть поселенцы разбираются с Солярией, пока готовится их уничтожение на Земле. Неужели вы предпочитаете, чтобы мы были уничтожены накануне нашей победы?