Серийные преступления - Татьяна Ревяко

До смерти запуганный Игорь тоже молчал… Казалось, скатываться по наклонной низменных половых инстинктов Карасюку дальше некуда. Ан нет!

Набравшись, как свинья грязи, на свадьбе, он, выписывая зигзаги и восьмерки, приплелся домой, но вместо хаты попал почему-то в сарай. Где и набросился на родную бабушку 1919 года рождения. На крик пришедшей в ужас старушки подоспел сосед…

Лишь после двух последних «эпизодов» сельчанам, которые, как оказалось, не такими уж и «незнающими» были, стало ясно, что если чокнутого Карасюка не остановить, он, глядишь, и впрямь станет этаким ненаказуемым секс-маньяком местного масштаба. И «сдали» слесаря с потрохами в милицию.

Психиатрическая экспертиза, несмотря на «степень дебильности» Карасюка, признала подонка в отношении инкриминируемых ему действий полностью вменяемым. Что и позволило Брестскому областному суду отмерить «любителю острых ощущений» 10 лет лишения свободы.

(А. Луговец. Детективная газета, № 15, 1996)

Официанты из Крыма

Шайка автоугонщиков в Белоруссии и на Украине похитила около трех десятков легковых автомашин.

Некий импозантный гражданин, который так и остался для следствия «неустановленным лицом», сидя в гурзуфском кафе, приткнувшемся на берегу Черного моря, с интересом наблюдал за двумя медлительными парнями. Невооруженным глазом было видно, что обязанности официантов выполняли они со страшной неохотой и какой-то патологической ленью. Импозантного гражданина, наверное, не так поразила бы неповоротливость и почти демонстративное нежелание молодых людей работать, знай он, что хозяйка кафе — родная тетушка одного из безразличных к курортному люду «подавальщиков». Терпела, значит, племянничка и его дружка.

Впрочем, приглянулись эти ребята импозантному гражданину отнюдь не по причине внешней «заторможенности». Приобретенная в общении с «народом» наблюдательность, дополненная природной склонностью к психоанализу, стала достаточным основанием для того, чтобы за молчаливыми, презрительными масками официантов обнаружить запасы рвущейся наружу отрицательной энергии, которая по капле и абсолютно бездарно растрачивалась между хрупкими столиками прибрежного кафе. Было однозначно ясно: парни эти способны на большее, нежели поднести «Монастырскую избу» и холодные лангеты.

После того, как последний посетитель покинул питей-но-закусочное заведение, импозантный гражданин сказал официантам:

— Ребята, я предлагаю вам работу. Настоящую. Но в Минске. Приятели, сбросив не сходившие до этого с их лиц дурацкие маски превосходства над окружающими, вопрошающе насторожились:

— Суть?

— Суть такова…

…В декабре, не очень слезно попрощавшись с тетушкой-трактирщицей, 23-летние Костя Пешков и Олег Бобылев на «жигуленке» Пешкова взяли курс на Беларусь. Молодые люди ехали к минскому деловому человеку Лещинскому, адрес которого, перед тем как раствориться в неизвестности (наверное, полностью исполнил свою миссию), дал настроенным на «великие дела» официантам импозантный гражданин.

…Лещинский был краток:

— Ваш товар, мой — сбыт. Бабки делим без обид. Все.

25 ноября, ночью, в Минске пропала первая машина «сделанная» крымчанами. Впоследствии их число перевалит за два десятка. И ни следов, ни зацепок! Откуда у официантов такие «навыки»? А оттуда. Первоначальную «практику» молодые парни прошли еще в Гурзуфе и Алуште. К тому времени, когда Пешков и Бобылев поступили на «службу» в кафе сердобольной тетушки, на их счету числилось 14 похищенных автомобилей.

Минские гаишники и розыскники задумчиво морщили лбы, виновато объясняли что-то бывшим обладателям престижных легковушек (пропадали исключительно «восьмерки», «девятки» и их модификации), а машины все «испарялись» и «испарялись». Да как! Представьте такую ситуацию. Останавливается на улице Мирошниченко авто, водитель запирает двери, переходит улицу, направляется к лотку с фруктами, оборачивается. Его «девятка» набирает скорость и возле светофора, свернув налево, показывает «хвост». Водитель бросается к телефону, нервно набирает «02». Тут же объявленная в городе операция «Перехват» ничего не дает.

Надо отдать должное «крымским автопиратам»: отключали любую сигнализацию и отпирали любой замок на 2 — 3 минуты. Действовали дерзко и нагло. К примеру, однажды в центре Минска, на проспекте Машерова, возле кинотеатра «Москва», средь бела дня подцепили автомобиль тросом и… как говорится, «была ваша, стала наша»…

На первых порах компаньоны тяготились существенным неудобством. Краденые машины приходилось оставлять на «дикой» стоянке в Чижовке. Это было и опасно, и непрактично, с точки зрения их дальнейшей «перелицовки». Но вскоре проблему решили. Ушлые крымчане сняли в столице несколько гаражей, в которых во всю продолжали демонстрировать свои «таланты»: перекрашивали машины, меняли в них замки, перебивали номера кузовов и двигателей. Получалось: вроде и тот автомобиль, а вроде уже и не тот.

После того, как средство передвижения приобретало надлежащее «состояние», следовал звонок Лещинскому:

— Тачка в лучшем виде.

Тогда уже звонил Лещинский перекупщикам, в основном в Йошкар-Олу и Москву. Правила конспирации соблюдались свято. На вокзале «купцов» встречал дружок Лещинского Григорий Бурдынов и привозил к «шефу». Заключающая стадия купли-продажи выглядела впечатляюще. Прямо на квартире Лещинского выписывались фальшивые справки-счета на приобретенный якобы вполне легальным путем автомобиль, лицензии для постановки на учет в ГАИ. (Кстати, следствие так и не установило, где и как Лещинский достал пачки бланков московского автомагазина «Дружба» с подписями директора и бухгалтера и целый набор знаков.) Потом ехали в гараж, приценивались, рассчитывались на месте. Каждая машина уходила за 4 — 5 тысяч долларов…

12 декабря уставшие от хлопотной и почти беспрерывной «работы» Пешков и Бобылев отбыли «расслабиться» в милый сердцу Гурзуф. В Гурзуфе нашли своего дружка — Сергея Хоменкова. Был он натуральной еще «зеленкой», но на игле уже сидел плотно. А на «дурь», как известно, нужны деньги, и немалые.

— С нами поедешь?

Когда выворачивает ломка, а в кармане ни гроша, и завтра не намечается, поедешь не только в Минск — к черту на рога полезешь.

На старое место «работы» они вернулись в январе, втроем.

— Ну, где там Лещ?

Трубку подняла сожительница Лещинского Светлана Скипор.

— Лещ? Нету Леща. Умер.

— То есть? — Пешков обалдел.

— Разбился. Недавно. На машине. Пьяный… Пешков отрешенно молчал. Приехали! А какого рожна?! Без связей Лещинского ловить им тут шиш да камыш.

— Впрочем, — Светлана резко изменила скорбный тон на деловой, — если есть товар, готова помочь.

Наркоман Хоменков оказался способным учеником. Уже очень скоро он менял номера на кузовах и двигателях не хуже своего многоопытного учителя Пешкова.

А Светлана в свою очередь оказалась деятельной продолжательницей «дела ушедшего в мир иной» мужа. При ней «товар» пошел потоком. За два месяца крымские гастролеры умыкнули в Минске еще 15 машин. Расширился и «штат фирмы». Еще в Гурзуфе энергичные Пешков и Бобылев познакомились с представителями земли белорусской — бывшим автослесарем, директором солигорского МП «Кристина» Василием Рожковым, переключившимся к этому времени на широко распространенную форму трудовой деятельности, именуемую в народе «купи-продай». Правда, кой-каким ремонтом он с младшим братом по-прежнему занимался. Как говорят, по мелочам. Крымчане ему намекнули, что так, мол, и так… Рожков взял и согласился. Таким образом, фирма Светлана и Ко посягнула еще на один регион. И сразу успешно: солигорские автолюбители не досчитались двух персональных авто, причем оба исчезли с охраняемой стоянки и быстренько прошли «профилактику» в гараже Рожкова.

Естественно, после такой «напряженки» у Пешкова и Бобылева снова появилось здоровое желание капитального «расслабона». На этот раз рванули в Москву. На «Мерседесе-400» Пешкова. Обратно прикатили с новым «другом», неким господином неопределенных занятий Мироновым. И почти сразу нарвались на «неприятности». Их арестовали. В довесок — еще одна неприятность: в машине небрежно валялся пистолет ТТ, любимая игрушка отечественных киллеров. Следователям шустряки объяснили так: дескать, пистолет в купленном «мерсе» был, чей и что — без понятия. Миронова за отсутствие состава отпустили. И, похоже, зря. «Пушка», вроде, как его получается. Ищи-свищи теперь Миронова.

Ну, а остальные — на нарах. Пешков, Бобылев и Рожков проведут на них по 10 лет, Хоменков и Светлана Скипор — по 5 лет. Брат Рожкова Сергей отделался 8-ю месяцами СИЗО. Бурдынов — тот, который встречал на вокзале гостей-покупателей, — тоже в зоне, правда, по другому делу. В суд его привозили как свидетеля, но в наручниках.