Отечник проповедника - игумен Марк Лозинский

Об авве Макарий Великом утверждали, что он был, как сказано в Писании, "бог земной," потому что, как Бог покрывает мир, так и авва Макарий прикрывал согрешения, которые он, и видя, как бы не видел, и слыша, как бы не слышал. (Достопамятные сказания. С. 150. № 31; Еп. Игнатий. Отечник. С. 310 № 11).

431. Богородица не наказала согрешившего Зенона, потому что он был милостив

См. также: Богородица

Некий Зенон обидел дочь вдовы. Вдова, пребывая в храме Богородицы, просила Владычицу со слезами: "Отомсти за меня Зенону." Так просила она много раз. Богородица явилась ей и сказала: "Поверь Мне, жена, что много раз Я хотела отомстить за тебя, но руки его возбраняют Мне." Был же Зенон очень милостив. (Алфавитный патерик. № 203).

432. За милосердие игумена Варлаама хлеб чудесно умножался в Махрищской обители

См. также: Помощь Божия.

В праздник Святой Троицы собралось много богомольцев в Махрищскую обитель. Игумен Варлаам заботился, чтобы не был нарушен устав гостеприимства преподобного Стефана, и после службы пошел помолиться на его гроб, с верой к нему взывая: "Знаю, о преподобный, что, если только захочешь, можешь нам помочь своими молитвами и малыми этими хлебами насытить множество народу, ибо ты сам по заповеди Христовой питал алчущих и призревал странных и то же ты заповедал нам, чадам твоим." Сказав это, он велел трапезному брату Симону положить весь хлеб, что был, на трапезу, хотя и в малых ломтях. Народу же было так много, что ни трапезная не могла всех вместить, ни даже келии, и некоторые расположились на монастырском дворе. Трапезник роптал на игумена, говоря сам себе: "Можно ли таким малым количеством хлеба насытить такое множество людей? Наутро нам самим не останется ни крохи." Но Господь, насытивший некогда в пустыне пятью хлебами пять тысяч человек, явил и здесь Свое знамение. Игумен по обычаю сотворил молитву перед началом трапезы и благословил всех, и что же? Не только насытились все участники дивной трапезы, но и с избытком осталось хлеба и пития столько, что хватило этого не на один только день, а больше чем на три месяца. Братия прославила Господа, дивного во святых Своих, и угодника Его Стефана. (Троицкий патерик. С. 339).

433. Будучи болен и получая много продуктов, старец все раздавал

См. также: Нестяжательность; Простота

Об авве Феодоре Фермейском рассказывали: "Когда скит был опустошен, он ушел жить в Фермею и, состарившись, заболел. Братия носили ему пищу. То, что приносил ему первый брат, он отдавал второму, и так по порядку, что принимал от одного, то отдавал другому. Когда же наступало время обеда, он ел то, что приносил ему приходивший в этот час. (Достопамятные сказания. С. 286. № 24).

434. Покупая у бедной старушки подушку, отец Моисей Оптинскии дал ей пять рублей вместо рубля

См. также: Подвиг тайный

Один раз у отца архимандрита Моисея были гости, с которыми он сидел в зале. В это время в переднюю пришла пожилая, бедно одетая женщина с подушкой в руках. Отец Моисей увидел ее в растворенные двери и по обычаю вышел к ней в переднюю с вопросом: "Что тебе надобно?" — "Батюшка! Сделайте милость, возьмите, у меня дома дети голодные, есть нам нечего." — "А что эта подушка стоит?" — "Полтора рубля." — "Это дорого, возьми рубль," — с этими словами отец Моисей пошел в спальню, взял пятирублевую бумажку и отдал ее старухе под видом рубля, приговаривая: "Дорого, дорого." Женщина поклонилась и вышла. Отец архимандрит пошел к своим гостям, но едва успел вернуться, как старуха, рассмотрев в сенях ассигнацию, опять отворила дверь со словами: "Батюшка, никак вы ошиблись." — "Да ступай, ступай, я сказал, что больше не стоит." Старуха ушла, а гости слышали только разговор про один рубль серебром. Много раз прикрывал он так свои благодеяния. (Оптинский патерик. С. 55).

435. Голос, исходивший от иконы, повелел богачу оказать помощь семье милосердного человека

См. также: Богородица; Икона; Молитва услышанная

В 1848 году был в Москве голод и свирепствовала холера. Люди умирали тысячами, как в Москве, так и в уездах Московской губернии. Однажды во время этого голода к Ивану Илларионовичу Украинцеву пришла одна женщина. В неописуемом горе и рыдании просила она сколько-нибудь хлеба для своей семьи, так как дети ее умирали. В доме же самого Ивана Илларионовича оставалась единственная коврига хлеба. Не раздумывая, он взял ковригу и отдал ее этой бедной женщине. Когда узнала об этом жена Украинцева, она пришла в такой гнев, что не знала, какими последними словами обозвать Ивана Илларионовича. Он два дня с кротостью и смирением переносил скорбь. Но на третий день, когда его дети слегли в постель и со слезами просили хлеба, он уже не мог вынести этого и из гимназии, где служил, пошел прямо в часовню Иверской иконы Божией Матери. Ей, как живой, поведал он свою лютую печаль, веря, что только Она сможет помочь ему в безвыходном положении. Слезы его на молитве текли непрестанно. В то время, когда он пламенно молился в Иверской часовне, в своей молельне молился московский князь Ватбольский. Ни Украинцев, ни князь, хотя и жили оба в Москве, друг друга не знали. Князь Ватбольский вдруг поразился голосу, исходившему от его келейной иконы Божией Матери: "Тотчас же пошли рабу Моему Иоанну Украинцеву для насыщения его семейства все необходимое, так как дети его умирают от голода." Дом и улица, где жил Украинцев, были точно указаны. Князь Ватбольский тотчас же послал своего управляющего по указанному адресу. Управляющий увидел в доме тягостную картину умирания от голода и все рассказал князю. Князь немедленно послал все, что нужно, в изобилии: и хлеб, и мясо. Так семейство Украинцева было спасено от голода. С того дня князь Ватбольский и семья Украинцева подружились. (Троицкие листки с луга духовного. С. 57).

436. Оказав милосердие бедной женщине, человек, хотевший покончить жизнь самоубийством, ощутил радость жизни и удалился на Афон

См. также: Вино; Грешник; Икона; Отчаяние; Покаяние; Радость жизни; Распутство; Самоубийство; Тоска

Поразительно обращение к Богу бывшего строителя Андреевского скита на Афоне Сибирякова. Сын весьма богатых родителей и рано осиротевший он в окружении дурных друзей встал на путь разврата и пьянства. В чаду распутных увлечений на него напала неизъяснимая смертельная тоска, которая стала настолько невыносимой, что он решил застрелиться. За день до того Сибиряков задумал сделать предсмертное распоряжение об имуществе. В связи с этим ему необходимо было побывать в Государственном банке. Когда ему подали экипаж, он, выходя на парадное крыльцо, заметил вблизи подъезда молодую женщину, бедную, исхудавшую от голода, в рубище. Держа ребенка на руках, она грустно просила оказать ей помощь. Бедность и страдальческое лицо женщины тронули Сибирякова до глубины души. Его сердце наполнилось чувством глубокого сострадания к ней. Отдав ей все наличные деньги, он, садясь в экипаж, подумал: "Разве велика моя помощь бедной? Ей хватит этих денег не больше чем на два месяца. Обеспечу я ее и ребенка на всю их жизнь. Пусть поминают мою душу." А потому, отъезжая от крыльца, он издали крикнул ей: "Часа через два или три приди сюда. Я еще тебе помогу," — и уехал. Когда он произносил эти слова, его сердце неожиданно наполнилось ощущением столь сильной неземной радости, какой он никогда прежде не испытывал. Такова благодатная сила милосердия! Проезжая мимо Казанского собора, он вспомнил, как часто привозила его сюда мать к иконе Божией Матери и как пламенно она молилась перед ликом Царицы Небесной. У него появилось непреодолимое желание помолиться в соборе. Оставив экипаж, он вошел в храм, подошел к Казанской чудотворной иконе Божией Матери и пристально взглянул на нее. Лик Царицы Небесной показался ему живым и таким милостивым, будто милость эта была не земная, а небесная. Склонив колена перед Богоматерью, он в одно мгновение почувствовал всю свою вину перед Богом за свою бесплодно прожитую, порочную жизнь. Не смея просить себе прощения, он, плача, только находил в себе силы повторять: "Матерь Божия, спаси меня!" Долго-долго плакал он, и слезы облегчали его сердце. Наконец, он поднялся от иконы и, выходя из Казанского собора, почувствовал себя совершенно обновленным душой. В банк для окончания своих дел он не поехал. Отчаянные мысли в нем вовсе исчезли. Напротив, жизнь для него стала теперь настолько дорога, что он почувствовал в ней неоценимое сокровище. Приближаясь к подъезду своего дома, он еще издалека увидел ту бедную женщину с ребенком, которой обещал помощь, и рад был видеть ее, как Самого Христа. Она явилась причиной его душевного воскресения. Обеспечив ее и ребенка на всю жизнь, он отпустил их с миром, прося молитвенно помнить его до конца. Опасаясь влияния прежних друзей, Сибиряков быстро ликвидировал все свои дела в нашей северной столице и вскоре выехал на Афонскую гору. Здесь остался предварительно на испытательный срок в качестве богомольца, а потом вступил в число братства Андреевского монастыря. Жизнь свою Сибиряков ознаменовал бесчисленными благодеяниями и закончил ее, соорудив на свои средства величественный собор в Андреевском скиту на Афоне, где и скончался в сане иеросхимонаха. (Троицкие листки с луга духовного. С. 93).