Отечник проповедника - игумен Марк Лозинский

В одном монастыре жил затворник, служивший в духовной жизни образцом для других и между прочим поставивший себе за правило никогда ничего не принимать от кого бы то ни было. Но вот однажды явился в монастырь старейшина города с милостыней и, раздав каждому монаху по сребренику, стал умолять и этого затворника, чтобы он принял от него златницу. Старец побоялся оскорбить высокого гостя и взял подаяние. Старейшина затем ушел, а затворник, пропев каноны и прочитав положенные молитвы, лег по обычаю на рогоже, чтобы немного уснуть. И что же? Он почувствовал себя как бы в восторге и увидел себя стоящим на поле, которое все было покрыто дурной травой. Тут явились и монахи монастыря, в котором он жил, а вместе с ними и грозный юноша, который стал приказывать им, чтобы они сжали все терние. Потом приступил и к нему самому и сказал: "Опояшься и жни худую траву." Затворник стал отговариваться. Тогда юноша продолжал: "Не имеешь права уклоняться, ибо нанялся со своими монахами, взяв деньги у бывшего у вас вчера старейшины. Итак, приступи и жни." В это время затворник проснулся и тотчас понял смысл видения. Он пригласил к себе давшего ему милостыню и стал умолять, чтобы он взял назад свое подаяние. Когда же тот отказывался, старец сказал: "Не хочу чужие грехи принимать, ибо и своих у меня множество!" И с этими словами выбросил подаяние и затворил окно своей келии. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 527).

445. Подавая милостыню, пресвитер допустил мелочную расчетливость, за что и был обличен старцем

См. также: Мелочность

Говорил некий старец: "Часто случается, что иной делает много добра, но диавол влагает в его сердце мелочную расчетливость в ничтожных вещах, чтоб похитить у него ту награду от Бога, которой заслуживал бы он за свое дело. Однажды, когда я был в Оксиринхе и сидел в гостях у некоего пресвитера, подававшего много милостыни, пришла к нему вдова и попросила немного пшеницы. Он сказал ей: "Пойди принеси четверик, я отмерю тебе." Она принесла. Он, смерив рукой четверик, сказал ей: "Слишком велик!" Эти слова заставили вдову покраснеть. Когда она вышла, я спросил его: "Авва, ты дал вдове пшеницы взаймы или нет?" Он отвечал: "Нет! Подарил." — "Если ты все отдал даром, то для чего позволил себе в мелочи быть расчетливым и привел вдову в смущение?" (Еп. Игнатий. Отечник. С. 508. № 124).

446. Один человек, тяжело болея, раздал нищим богатую милостыню, и ради нее Бог дал ему выздоровление; когда же он стал сожалеть о разданных деньгах и в храме отказался от своей милостыни в пользу своего друга, то был поражен внезапной смертью

См. также: Наказание; Неблагодарность; Скупость

Некий человек, живший в Царьграде, тяжко заболел и, будучи объят ужасом смерти, решил привлечь к себе милость Божию через милостыню. Он раздал нищим тридцать литр (Мера веса драгоценных металлов; одна литра приблизительно равна 269 г.) золота, и милостыня действительно спасла его: он выздоровел. Что после этого, казалось, оставалось делать ему, как ни день и ночь благодарить Бога за свое спасение? Но нет! Крепко затужил он о своем золоте, и мысль о разданной во время болезни милостыне не давала ему ни минуты покоя. Мучимый ею, он пришел к одному из друзей и открыл ему всю свою скорбь. Этот человек был благочестивый и милостивый и решил вразумить сребролюбца. "Брось, — сказал он ему, — этот диавольский совет и Бога, воскресившего тебя из-за милостыни, не гневи. Иначе, кто знает, может, Он поразит тебя внезапной смертью и тогда без покаяния умрешь." Но скупец этими словами не вразумился. Тогда друг сказал ему: "Ну, если не слушаешь меня, так пойдем со мной в церковь, там твои деньги я тебе возвращу, только скажи перед Богом, что не ты сотворил милостыню во время болезни, а я." Сребролюбец очень рад был такому предложению, и оба пошли в церковь. Там, получив от друга золото и сказав, чего он требовал, сребролюбец спокойно было пошел домой, но, увы! Дома своего увидеть ему уже не пришлось. В дверях церкви он внезапно упал и тотчас же испустил дух. Ужас объял присутствовавших, которые во внезапной смерти неблагодарного скупца явно увидели Божие наказание за его скупость и неблагодарность. Друг взял у умершего свое золото и тут же раздал его бедным. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 393).

447. Скупой епископ, сожалевший о соделанной милостыне, был вразумлен в видении, что он лишен награды

См. также: Награда; Скупость

Во дни святителя Иоанна Милостивого, Патриарха Александрийского, жил один скупой епископ Троил. Раз Иоанн пригласил его в больницу, где лежали бедняки, и сказал: "Вот тебе, отче, прекрасный случай утешить бедных: подай им милостыню." Троилу стыдно стало не исполнить предложения, сделанного самим Патриархом, и он дал каждому больному по златнице. Но когда пришел домой, так стал жалеть о разданных деньгах, что даже слег в постель. Иоанн, узнав причину болезни Троила, пришел к нему и сказал: "Отче, я возвращу тебе деньги, которые ты раздал в больнице, только напиши, что награда за них от Бога последует не тебе, а мне." Скупой епископ согласился, взял назад деньги и написал, что от него требовали. Господь, однако, скоро вразумил его. В следующую ночь Троил увидел во сне прекрасный дом и над ним надпись: "Обитель и покой вечный Троила-епископа." Несказанно обрадовался Троил, но ненадолго. Явился некий муж и сказал бывшим тут слугам: "Господь повелевает переменить надпись и вместо Троила написать имя Иоанна, Патриарха Александрийского, который купил этот дом за тридцать златниц." И написали. Можете после этого представить ужас и раскаяние несчастного Троила. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 723).

448. Повесть о том, что монаху неполезно оказывать помощь тем, кто сам не трудится, и о пользе мирянам подавать милостыню от своих трудов

См. также: Труд

Некий монах имел брата-мирянина, бедняка, и все, что зарабатывал, отдавал ему. Но он тем больше беднел, чем больше подавал ему монах. Видя это, монах пошел к старцу и рассказал ему обо всем. Старец ответил: "Если хочешь послушать меня, больше ничего не давай, но скажи ему: "Брат! Когда у меня было, я давал тебе, теперь ты трудись и что заработаешь отдавай мне." Все, что он ни принесет тебе, принимай от него и передавай какому-либо страннику или нуждающемуся старцу, прося, чтобы они помолились о нем." Когда монах сделал так, как заповедано было ему старцем, мирянин ушел от него печальный. Но по прошествии некоторого времени пришел и принес из сада овощей. Монах, приняв их, отдал старцам и попросил, чтобы помолились за его брата. Когда они приняли это приношение, мирянин возвратился к себе. Некоторое время спустя он опять принес овощей и три хлеба. Монах, приняв их, поступил, как и в первый раз, а мирянин, получив благословение, ушел. В третий раз он принес уже много съестного — и вина, и рыбы. Монах, увидев это, удивился и, созвав нищих, угостил их трапезой. При этом он сказал мирянину: "Не имеешь ли нужды в нескольких хлебах?" Тот отвечал: "Нет, владыко! Прежде, когда я брал у тебя что-либо, оно входило в мой дом, как огонь, и пожирало его. Ныне же, когда не принимаю от тебя ничего, имею все с избытком, и Бог благословил меня." Монах пошел к старцу и рассказал ему обо всем. Старец пояснил: "Разве ты не знаешь, что имущество монаха — огонь? Куда оно входит, там пожигает все. Твоему брату полезно от труда своего творить милостыню, чтоб за него молились святые мужи. Таким образом он наследует благословение и умножится его имущество." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 462. № 50).

449. Святитель Афанасий Афонский уже в юности был так милосерд, что отдавал нищим свою одежду

См. также: Любовь к ближним; Нищелюбие

Авраамий, будущий святой Афанасий Афонский, к своим нищим братиям был необыкновенно милостив и сострадателен так, что все получаемое от сродников и друзей отдавал нищим и бедным. Если же не имел ничего, что мог бы им отдать, то снимал с себя нижнее платье и отдавал его в милостыню, а сам оставался в одном верхнем одеянии, лишь бы только прикрыть свое тело. Слуги, видя это, докладывали своей госпоже, богатой родственнице святого Афанасия, и она присылала ему новую одежду, но и с этой он поступал так же, считая наготу своего тела царским одеянием, а холод — приятной прохладой. (Афонский патерик. Ч. 1. С. 77).

450. Преподобный Маркиан, во время перенесения мощей святой Анастасии, отдал свою одежду нищему, а сам остался в одной священнической ризе; Бог сотворил чудо: все видели, что он имеет царские одежды под священническими

См. также: Нищелюбие

Преподобный Маркиан-пресвитер, питая особенное благоговение к святой мученице Анастасии, устроил в честь нее церковь и пожелал перенести туда ее святые мощи. Для этого он пригласил Патриарха Геннадия, много духовенства, и собралось множество народу. Когда шествие с мощами мученицы открылось и Маркиан шел впереди, один из нищих стал просить у него милостыню. Денег у Маркиана не было, но он не долго думал. Скрывшись на минуту от народа, он снял с себя одежду, отдал ее просившему, а сам остался в одной только священнической ризе. Поступка его никто не заметил. Мощи затем были перенесены и поставлены на свое место, началась Божественная литургия. Маркиан присоединился к числу служащих. По Причащении Святых Тайн они приступили к омовению рук, и с ними — Маркиан. Стараясь скрыть недостаток в одежде, он, озираясь, все оправлял на себе ризу, а окружавшие его, о чудо! видели, что под ризой у него надета чудная царская одежда. Это соблазнило их, и они доложили об этом Патриарху. "Да я и сам видел то же," — отвечал им святитель. По окончании службы он отозвал преподобного и сказал ему: "Поступаешь вопреки закону, брат! Ну прилично ли было литургисать тебе в царской одежде?" Маркиан со смирением пал к ногам святителя и воскликнул: "Прости меня, Владыко, я не виновен в этом!" — "Да мы все видели тебя в царской одежде, — продолжал Патриарх, — зачем препираешься?" Но в это время некто из присутствующих открыл ризу преподобного, и все увидели его тело без всякой одежды. Тут узнали и о его поступке с нищим и все поняли, что виденное на нем царское одеяние было особенным, чудесным знаком к нему милости Божией. Все прославили Бога. За свою любовь к бедным Маркиан удостоился впоследствии и других милостей от Бога: он получил дар чудотворений и изгонял бесов, исцелял больных и воскрешал мертвых. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 366).