Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы - Александр Гогун

Знало, и ласково прозвало «отравой» (отурта).

О применении «Нептуна-47» охотно рассказывал и последний главком УПА: «Часто мы боялись брать у населения даже молоко, поскольку оно могло быть отравлено. Тогда мы что делали — пусть хозяин сам напьется этого молока, тогда и я буду пить. Но иногда они давали противоядие этим агентам, и тогда только один из нас пил молоко, а другие ждали. Ему плохо, а хозяин молчит. Дто ж ты молчишь? Людей травишь, и молчишь!" Что мы должны были делать с теми хозяевами, которые знали, что молоко отравлено, а нам его давали? Хозяина застрелили (вот тебе и почти мирное население!), а отравленного бойца пытались вылечить»[383].

Расскажем здесь еще об одном «специальном» методе борьбы с повстанцами до которого, наверное, могли додуматься только в НКВД. Приведём отрывок из спецсообщения министра внутренних дел УССР Рясного наместнику Сталина в Украине Никите Хрущеву. Документ датирован 7 декабря 1945 г.:

«Докладываю о дополнительных результатах при проведении комбинаций с приманками:

1. 2 декабря с. г. Серегинским РО НКВД Станиславской области в селе Новит были оставлены на ночлег при небольшом конвое семьи бандитов, изъятые для выселения.

С наступлением темноты у дома, где расположился конвой, была организована засада из бойцов ВВ НКВД.

Около полуночи к месту размещения конвоя подошла группа бандитов неустановленной численности, имея ввиду освободить бандитские семьи.

В результате открытого огня из засады убито 4 бандита, остальные, пользуясь темнотой, скрылись.

Трупы убитых не опознаны…

2. 4 декабря с. г. опергруппой Мельница Подольского РО НКВД Тернопольской области при проведении операции у села Устье было убито 3 бандита, трупы которых не были убраны.

С наступлением темноты у места нахождения трупов была организована засада.

Ночью для уборки трупов подошли 3 бандита, которые засадой были убиты

Среди убитых опознаны бандиты — жители села Устье — Пилипчук Дмитрий, кличка “Ивась”, Ильницкий Степан, кличка “Ручей” и Ткач Григорий, кличка “Ясень”.

3. В райцентре Рудки Дрогобычской области проживал расшифрованный агент “Олег” Рудковского РО НКВД, которого бандиты намеревались убить при появлении его в своем селе, б декабря с. г. Рудковский РО НКВД направил агента “Олега” к своим родным в село Новый Остров и организовал у его дома засаду. Ночью к дому агента “Олега” подошли 3 бандита из местной бо-евки СБ, которые из засады были убиты…

4. Подволочийским РО НКВД Тернопольской области с целью ликвидации самими бандитами станичного ОУН села Ду-бровилка Кухты Ивана и его связного Кухты Василия, находившихся на нелегальном положении, работниками РО НКВД одному из бандпособников было подброшено якобы утерянное Кухтой Иваном фиктивное сообщение в адрес органов НКВД о месте нахождения боевки СБ.

В результате, в ночь на 5 декабря с. г. станичный Кухта Иван был бандитами повешен, а его связной Кухта Василий — расстрелян»[384].

Стал жертвой агентурных комбинаций и Василий Кук — последний руководитель вооруженного антисоветского подполья в Западной Украине.

Это человек уникальной судьбы.

Он родился в крестьянской семье 11 января 1913 г. в Австро-венгерской империи — в селе Красное Золочаевского уезда Тернопольского воеводства. Сейчас это Буский район Львовской области. Кроме Василия в семье было семеро детей, двое из которых умерло еще в детстве, все остальные были членами ОУН. Двое братьев Василия за деятельность в ОУН в 1930-х были казнены польской властью. Сам Василий начал националистическую «работу» еще в конце 1920-х, позже многократно арестовывался польской полицией.

В 1937 г. он ушел в подполье. И задержался в нём аж до 1954 г.

То есть 17 лет Кук был сначала в антипольском, потом антина-цистском, а позже в антисоветском подполье. Из всего этого времени единственный период, когда он мог быть относительно спокойным за свою безопасность — с сентября 1939 по июнь 1941 гг.: он находился на территории захваченной Рейхом Польши. Нацисты с ОУН тогда сотрудничали. Как свидетельствовал ловивший Кука чекист Георгий Санников, «так долго пробыть в подполье он смог только из-за того, что был превосходным конспиратором».

В 1940 г., когда произошел раскол Организации, Кук, как один из тысяч молодых радикалов, примкнул к фракции Степана Бан-деры, где стал одним из ведущих деятелей.

Весной 1941 г. организовал и возглавил Центральный штаб походных групп ОУН. После того, как немцы развернули террор против бандеровцев, схватили и Кука. Однако, во время перевозки арестованных, ему удалось бежать.

С весны 1942 г. возглавил провод ОУН на Юго-Восточных Украинских Землях, то есть руководил Организацией на территориях, расположенных примерно южнее украинского города Черкасы (несколько областей южной Украины). То есть Кук был непосредственным начальником упоминавшегося ранее Евгения Стахова.

С 1945 г. Кук руководил деятельностью ОУН на Восточных Украинских Землях.

Тогда же он стал одним из заместителей главкома УПА Романа Шухевича.

С 1950 г., после гибели последнего, он возглавил всю Повстанческую армию. В 1950–1954 гг. Василий Кук был Главой ОУН в Украине, Главного Командования УПА и Генерального секретариата подпольного украинского предпарламента — Украинского главного освободительного совета (УГОС). Таким образом, четыре года Василий Кук (действовавший под псевдонимом «Ле-миш» или «Василий Коваль») возглавлял борьбу вооружённого подполья в Украине.

Может быть, возглавлял не столько борьбу подполья, сколько самосохранение остатков Организации.

В мае 1954 г. он вместе с женой Ульяной был схвачен чекистами. Обстоятельства его ареста с помощью бандеровца, завербованного коммунистами, описал уже упоминавшийся Георгий Санников:

«Чумак решительно встал и повернулся к спящим Лемишу и Оксане (псевдоним супруги Кука. — А. Г.). Два шага, и он вплотную подошел к нарам [в бункере]. Протянул руки и взял лежавшую рядом с крепко спавшими портупею провидныка с прицепленной к ней гранатой, ножом и пистолетом. Кобура пистолета жены провидныка и часть ремня оказалась у нее под спиной. Чумак осторожно потянул к себе ремень. Женщина не проснулась. Он разрядил пистолеты. Вынул запал из гранаты. Ни Лемиш, ни Оксана не пошевелились. Они продолжали спать. Тогда он приподнял все еще продолжавшего спать Лемиша и посадил его к стене. Провиднык продолжал спать. То же самое он проделал с Оксаной. Она всхрапнула и встрепенулась. Чумак сел за стол. Ствол его автомата был направлен в сторону сидевших на нарах. Женщина проснулась и закричала. Даже тогда, когда он казнил по приказу своих командиров людей, среди них попадались женщины, он не слыхал такого страшного крика, похожего скорее на вой волчицы, угодившей в смертельный капкан. Женшина смотрела на Чумака глазами, полными ужаса и недоумения. Лицо ее искажала гримаса отвращения и боли. Проснувшийся после короткого, как беспамятство, сна, Лемиш пришел в себя и, повернув голову в сторону Чумака, смотрел на своего уже бывшего связного глазами, выражающими сожаление, горечь и боль от случившегося с ними. Он не впал в истерику, как Уляна. Он пытался найти выход, что-то предпринять и хотел поймать взглядом глаза преданного ему в прошлом человека, никогда не вызывавшего у него и тени подозрения. Чумак явно боялся встретиться взглядом с некогда обожаемым им командиром, а ведь он раньше считал его за своего провидныка. Лемишу так и не удалось посмотреть в глаза своему связному. Чумак сознательно отворачивался от него, смотрел в сторону Ульяны. Глаза Ульяны горели гневом и ненавистью. Она неожиданно для Мыколы плюнула ему в лицо.

— Сдохнешь вместе с гэбэшниками, проклятый Иуда, — произнесли шепотом, показавшимся всем троим громким голосом, запекшиеся губы Ульяны.

Чумак достал из кармана серую от грязи тряпицу, служившую ему носовым платком, и вытер со щеки плевок. Не спуская с сидевших на нарах глаз, медленно пятясь от них, зашел за лестницу, нащупал в земляной нише “Тревогу” и нажал на кнопку. Раздался еле слышный и короткий щелчок. “Все, назад пути нет”, — подумал Чумак и облегченно вздохнул.

Где-то там, в каком-то райотделе ГБ зажглась сигнальная лампа на контрольном щите и раздался звонок, который мгновенно взметнул наверняка дремлющего дежурного офицера, сразу же поднявшего на ноги “тревожную группу”: “Сигнал от Чумака. Ле-миш захвачен или убит. Тревога”…

Чумак отодвинулся от включенного им аппарата. В бункере стало тихо. Чумак с автоматом в руках, изготовленный к стрельбе, сидел за столом напротив Лемиша и Оксаны. Он по-прежнему не смотрел в глаза ни Куку, ни Уляне. Взгляд его был где-то посредине между сидевшими на нарах. Наконец, Лемишу удалось поймать взгляд Чумака. Теперь они смотрели друг на друга глаза в глаза»[385].