Хотел ли Гитлер войны: к истокам спора о Сионе - Дуглас Рид

18. Мы требуем беспощадной войны против всех, чья деятельность наносит ущерб общим интересам. Все преступники, ростовщики, спекулянты и пр. должны быть наказаны смертью независимо от их веры и национальной принадлежности. (Насколько я знаю, в гитлеровской Германии не наказали смертью ни одного ростовщика и спекулянта. Вообще, за эти преступления наказали в принципе очень немногих — так, в показательно-пропагандистских целях. К смерти приговаривали только тех, кого обвиняли в государственной измене — например, при выдаче секретов, касающихся перевооружения Германии.)

19. Мы требуем заменить римское право, служащее этому меркантильному мировому порядку, на германское общее право.

20. С целью предоставления каждому способному и работящему немцу возможности получения высшего образования и последующего продвижения на ведущие позиции, государство должно рассмотреть схему тотальной перестройки нашей национальной системы образования. Программы всех образовательных учреждений должны быть выстроены в соответствии с требованиями реальной жизни. Как только у человека начинают развиваться умственные способности, школа должна быть нацелена на выработку у ученика понимая идеи государства. Мы требуем, чтобы особо одаренные дети из бедных семей вне зависимости от происхождения и рода деятельности обучались за счет государства. (Для выполнения первого и последнего предложений из этого пункта не было сделано ничего.)

21. Государство должно заняться повышением стандарта здоровья нации путем защиты материнства и детства, запрещения детского труда, повышения физического здоровья через обязательные занятия гимнастикой и спортом и расширенной поддержки клубов, занимающихся физической подготовкой молодежи. (Германия при всех режимах является одним из мировых лидеров по этим вопросам, и после того как Гитлер пришел к власти, было сделано очень многое, чтобы выполнить вторую часть этого заявления, однако, главным образом, по соображениям сугубо военного плана.)

22. Мы требуем упразднения наемных войск и образования национальной армии. (Этот пункт был выполнен полностью, абсолютно, с переизбытком и крайним энтузиазмом. Он даже был перевыполнен. История быстрого перевооружения Германии собственными силами — это отдельная и крайне богатая история.)

23. Мы требуем узаконенной борьбы против сознательной политической лжи и ее распространения в прессе. Желая способствовать созданию немецкой национальной прессы, мы требуем: а) чтобы все редакторы и сотрудники газет, выходящих на немецком языке, были членами нации; б) чтобы государство выдавало специальное разрешение не-немецким газетам до начала их выхода в свет (они не обязательно должны выходить на немецком языке); с) чтобы представителям иных национальностей было запрещено законом участвовать финансово или влиять каким-либо иным образом на немецкие газеты и что наказанием за нарушение этого закона должно стать закрытие любой такой газеты и незамедлительная депортация участвовавших в этом лиц иностранного происхождения. Выпуск газет, которые не работают на дело национального благосостояния, должен быть запрещен. Мы требуем закрепленного законодательством судебного преследования всех тенденций в искусстве и литературе, которые способствуют разрушению целостности нашей национальной жизни, и подавления всех организаций и учреждений, которые будут выступать против вышеупомянутых требований. (Читатели сами могут судить, насколько при Геббельсе со страниц немецкой прессы была изгнана ложь и насколько там воцарилась правда. Что касается последнего предложения этого пункта, то был реализован план, безусловно необходимый и здравый, который устранил всякое чуждое и тлетворное влияние.)

24. Мы требуем свободы для всех религиозных направлений в государстве, но настолько, насколько они не представляют для него опасности и не вступают против морали и духа немецкого народа. Сама партия выступает за христианство, однако она не привязывает себя в вопросе веры к какой-то определенной конфессии. Она борется с еврейско-материалистическим духом внутри нас и вовне и убеждена, что наш народ может достичь здоровья духа только при условии, что благополучие всех будет основано на благополучии каждого.

25. Для того чтобы все вышеупомянутые предложения были реализованы, мы требуем создания в рейхе сильной центральной власти. Неограниченной политической власти центрального парламента над всем рейхом и всеми его структурами. Создание органов законодательной власти и профессиональных структур для выполнения общих законов, опубликованных рейхом в различных землях конфедерации. Лидеры партии клянутся делать все, независимо от последствий — если необходимо, даже ценой собственной жизни — для выполнения вышеуказанных пунктов.

(В отношении последнего пункта должен лишь сказать, что требование сильной центральной власти было выполнено наиболее полно и что лидеры национал-социализма не сделали все, невзирая на последствия, для выполнения этих пунктов, кроме, разве что, 1,2,4,22 и 25. Причем ни один из них не счел необходимым принести себя в жертву — если только на тех собраниях 25 февраля и 22 мая 1920 года не присутствовали Эрнст Рем и Грегор Штрассер, но я не могу проверить это. Если они были там, то они сдержали свое слово, хотя и не так, как они предполагали.)

ОБ АВТОРЕ ЭТОЙ КНИГИ

Люди склонны дрожать перед воображаемой опасностью и ленятся увидеть настоящую.

Дугласу Риду крупно не повезло. Массовому современному читателю, и не только в нашей стране, его имя практически неизвестно. Этот интересный человек и глубокий, оригинально мыслящий журналист-аналитик стал настоящим l'enfant terrible второй половины XX века. И причина тому — не в объективных обстоятельствах, а во вполне сознательном желании определенных кругов позиционировать Дугласа Рида как очередного, не совсем здорового борца с мировым еврейством.

От журналистской братии Запада и постсоветской России Дугласу Риду досталось сильно. Стремление наклеить ярлык, не вдаваясь в изучение текстов и уж тем более не углубляясь в размышления над сутью исторических процессов, над тенденциями из разряда вечных, привели к тому, что образ британского журналиста быстро принял вполне определенные очертания. «Кадровый сотрудник Интеллидженс Сервис, мастер черного пиара», «разоблачитель мирового жидомасонского заговора», шарлатан, сторонник геббельсовских методов пропаганды{98}, параноик… Согласно методикам «черного пиара», подобные записные бойцы информационного словоблудия типа Дмитрия Галковского «добивали» образ Рида совершенно определенным выводом: книги этого автора читать не рекомендуется.

Подобный ход не нов и вполне понятен: смесь «девятого вала» клеветы и презрения («всерьез произведения Рида воспринимают 50–60-летние литераторы из провинции») должны заставить вдумчивого и просто мало-мальски мыслящего читателя устыдиться своего желания познакомиться с творчеством «изгоя» и брезгливо вернуть книги Рида на библиотечный стеллаж или полку книжного магазина вне зависимости от того, о чем в них идет речь: о международной политике или о роли еврейского лобби в США. В том, что такое отношение сознательно культивируется, причем не без успеха, сомнений нет. Иначе как объяснить следующие слова современного историка Ричарда Турлоу: «Дуглас Рид — это ныне забытое имя, о чьей былой славе помнят лишь чудаковатые завсегдатаи букинистических магазинов»?{99}

К сожалению, объективная информация о личности Рида для русского читателя ограничивается переводным предисловием Айвора Бенсона, известного южноафриканского журналиста и политического аналитика, к самой популярной книге Дугласа Рида «Спор о Сионе». Но и там она подана, в основном, в контексте проблемы, исследуемой автором. Постараемся хотя бы минимально восполнить существующий пробел, представив небольшую биографическую справку о человеке, написавшем эту книгу.

26 августа 1976 года в южноафриканском городе Дурбане в своем доме на 82-м году жизни скончался Дуглас Ланселот Рид. В кратком некрологе, опубликованном в британской «Таймс», газете, которой Рид отдал 18 лет жизни, журналиста охарактеризовали так: «Он был настойчив и упрям и от природы был человеком неумеренным». Автор заметки отдал — правда, весьма дозировано — дань профессиональным талантам Рида, назвав его «компетентным, информированным в вопросах, его интересовавших, и весьма умелым в своих описаниях».

Дуглас Рид родился 11 марта 1895 года в Лондоне. Когда мальчику исполнилось 13 лет, он поступил разнорабочим в издательство. Незадолго до начала Первой мировой войны Дуглас перешел на работу в банк, однако с началом боевых действий уволился и пошел добровольцем на фронт.