Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы XIX - начало XX в. - Сергей Александрович Токарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В процессии ряженых св. Николая часто сопровождала спутница Николаусфрау (Nikolausfrau) в белой одежде, с напудренными волосами и лицом, часто она появлялась в венке невесты или с золотым обручем на распущенных волосах. В шествии Николая она несла подарки или раздавала их вместе с ним. Иногда она имела и христианские атрибуты — епископскую митру на голове и крест на груди. В Бургенланде, Верхней Австрии, Штирии и Тироле вместо нее выступали другие женские фигуры Будель (Budel), Пуддельмуттер (Puddelmutter), Корбвайбль (Korbweibl), внешний образ которых противоречив — то это красивые молодые женщины, подобные Николаусфрау, то уродливые старухи. В Хартбергерской области (Бургенланд) раньше рассказывали, что Пуддельмуттер приходила одна в сопровождении повозки с подарками, запряженной козлом. Однако ее деятельность не ограничивалась раздачей подарков — еще в XIX в. верили, что она следила за пряхами, наказывала ленивых[506].
Большая роль принадлежала свите Николая, разнохарактерной и разновременной по своему происхождению. В Заувельде все ее персонажи объединялись под общим названием — «Midlao», в Каринтии их делили на «белых» (weiss) — Николай, Николаусфрау и «черных», «диких» или «ниглов» (Schwarz, Wilder, Niglo). Таким образом, ниглы часто противопоставлялись св. Николаю. «Дикие» и «черные», страшного облика и очень шумные они превратились в пугала для детей, ударами веток они наказывали непослушных, чьи проступки будто бы были внесены в книгу Николая. Магический удар рутой приобрел здесь значение наказания. В альпийских районах главным действующим лицом среди них был Клаубауф (Klaubauf). Одеждой ему служила черная овечья шкура, черная маска с большими козьими или бараньими рогами и красным языком закрывала его лицо. В когтях он держал ветки для наказания детей. Подобную рель выполняли также и Бартль и Крампус. Образ Крампуса вначале был известен только в городах, но в последнее время появился и в сельской местности. Как более позднюю их замену нужно рассматривать появление в свите Николая черта[507].
С древними народными верованиями связаны маски, закутанные в солому или ветки елки — возможно в них отразились представления о духах поля, урожая и леса. К числу первых принадлежал образ Habergeiss’а, распространенный в различных областях Австрии. В альпийских легендах это фантастическое животное с огромной головой, телом птицы, покрытым перьями, и тремя ногами. Его появление и крик, подобный крику совы, считались здесь знаками несчастья: говорили также, что он вызывает ночное удушье. В зимних и других календарных обрядах появлялись ряженые, представлявшие его: белая накидка или солома, маска с птичьим клювом или козлиной головой — характерные их черты. Последний сноп осенней жатвы называли его именем. По мнению исследователя этих обрядов Бургшталлера, в насмешливых обращениях к нигло (смысл которых в настоящее время неясен), например, — «Нигло, заколи кошку, брось ее под стол, сделай, как раньше, свежей (живой)», в животном символизируется дух умирающей и воскресающей растительности. Включение этих образов говорит о связи этого праздника в прошлом с аграрными культами[508].
13-е декабря — день св. Люции, по юлианскому календарю, кратчайший день года. Ее культ, связанный также с обычаями дохристианского происхождения, известен в ряде европейских стран. В Австрии он получил значительно меньшее развитие и ограничивается главным образом Бургенландом — крайним востоком страны. В народных представлениях Люция подобна женским персонажам, появляющимся в день св. Николая: то это красивая женщина с длинными волосами в белой одежде, что, по-видимому, соответствовало значению ее имени (Люция — светящаяся), то — страшная старуха. Люция ходила по домам и смотрела, кончены ли женские работы, особенно прядение. В Бургенланде рассказывали, что Люция якобы обрезала детям пятки и сыпала в раны соль; помогал ей в этом Штефль (Steffl, может быть, это св. Стефан). Иногда легенды придавали ее внешнему облику также какие-то черты животного или птицы — толстое тело этого таинственного существа (Lutscherl), покрытое мехом, опиралось на гусиные лапы. По преданиям она связана с лесом — люди, собирающие грибы и ягоды, боялись встречи с ней. Эти представления отчасти воплотились в страшных масках ряженых (Lutzeihorde), появляющихся 13 декабря[509].
После проведения григорианской реформы самым коротким днем в году стало 21 декабря — день христианского святого Томаса, или Томерля; с этого времени, по-видимому, увеличилась и его роль в народном календаре. Однако значение этого дня в зимней обрядности восходит к дохристианскому времени, так как св. Фома, или Томас, в пантеоне христианских святых не занимает такого важного места, как в народном календаре, где его день входил в число «шумных ночей» или «роковых дней» и даже в число четырех «диких ночей» (Rauhnächte).
Совершенно очевидно, что обычаи этого дня связаны не с христианским святым, а с каким-то демоническим существом, заимствовавшим от него свое имя — «Thomerl», «Thomasnigl» и т. д. или известным под описательными названиями — «Thomaskopf» («Голова Томаса»), «Tomasschädel» («Череп Томаса») и др.
Основная область распространения этих представлении охватывала почти всю Верхнюю Австрию, прилегающие к ней районы Штирии и Нижней Австрии, север Зальцбурга, а также часть Бургенланда (центр). Между всеми этими образами, представлявшими местные варианты, много общего. Так почти повсеместно его воспринимали как приносящего смерть. Верили, что в день св. Томаса с наступлением темноты появлялся Томерль; невидимый и бесшумный, проникал он в дома, ища свою жертву, чтобы занести ее в книгу смерти. Еще недавно считали опасным выходить на улицу вечером, в Инфиртеле еще в 30-е годы не выпускали детей из дому. Беда тем, кто не запер двери. Молча (образ его всегда молчалив) входил Томерль в дом, испытующе смотрел на всех, а потом указывал на кого-нибудь. Тому, чье имя он быстро записывал в книгу, в будущем году угрожала смерть или болезнь; однако от Томерля можно было откупиться, дав ему обрядовое печенье или яйца (возможно, что этот выкуп заменил давние жертвоприношения). Рассказывали, что запоры не всегда могли спасти от него: вооруженный огненными вилами, он мог проникнуть через дымоход. В этот день в сумерках прекращались все работы на дворе, запирались двери хлевов, за дверями в качестве оберега устанавливали крест-накрест вилы и метлы. В старину считали, что нельзя выносить воду, молоко и сено во двор.
