Сердце Мириаля - Мэгги Фьюри

Мысленное касание Вельдан исчезло из разума Элиона, предоставив ему сорвать свою злость на фее воздуха.

— Ну, спасибо, Шри, — проворчал он, — огромное спасибо! Ночевка в снегу на вершине горы — это все, чего мне не хватало для успешного завершения столь замечательного дня!

Резкий порыв ветра швырнул ему в лицо пригоршню колючего снега.

— Всегда к твоим услугам, дорогой мой чародей! — И тут же мысленный голос феи посерьезнел. — Впрочем, для нас это в любом случае был бы наилучший выход. Вельдан и без нас подвергается большой опасности, а вам, хрупким человечкам, нужно бы поскорее отыскать надежное укрытие. Пойдем же, Элион, нечего дуться, словно дитя малое! Будешь мешкать — погибнешь. Разворачивайся, и двинемся назад, в овраг.

Элион не мог не признать — хотя бы в душе — правоту Тиришри. Уязвленный в самое сердце обвинением в ребячливости, он стиснул зубы и развернулся лицом к ледяному ветру, волоча за собой упирающегося коня.

И сразу же узнал, какова по-настоящему убийственная сила бури. Ветер хлестал в лицо, слепя глаза горстями жесткого, как крупа, снега, мороз яростно щипал уши, прохватывал зубы до ноющей, нестерпимой боли. Элион шатался, скользил, не в силах разглядеть дорогу в буйстве снежной заверти, и порывы ветра точно гигантским кулаком молотили его в грудь. Молодой чародей слишком долго медлил, прежде чем повернуть назад, — и сейчас задыхался, точно выброшенная на песок рыба, слепо хватая ртом ледяной ветер.

И вдруг все стихло. Элион от неожиданности шатнулся вперед, едва не потеряв равновесие. Сейчас, когда промозглый холод не высасывал из его измученной плоти остатки тепла, ему стало почти что жарко. Наслаждаясь этим призрачным чувством, Элион жадно глотнул ледяного воздуха, затем еще и еще; протер слезящиеся глаза, смахнув налипший на ресницы иней. В ушах у него звенело — как будто где-то совсем рядом все еще выла буря…

— Да не мешкай же, болван! Я же здесь одна-одинешенька против разбушевавшейся стихии! Как ты думаешь, долго ли я продержусь?— Даже мысленный, голос Шри прозвучал хрипло и сорвано.

Чародей изумленно моргнул и огляделся. И справа, и слева от него все так же густо валил снег, крутясь водоворотами на воющем ветру, — и только впереди был узкий клин ясного безветрия. Точно так же, как фея создала из воздуха невидимый щит, чтобы уберечь Тормона от стрел, сейчас она прикрывала своего напарника от беснующейся бури.

— Треклятый человечишка, да сойдешь ли ты, наконец, с места? Не торчать же нам здесь всю ночь!

— Извини! — Элион резко дернул повод многострадального коня и поволок его назад по тропе. Даже с помощью Шри обратная дорога оказалась сущей мукой. Элион совсем выбился из сил, руки и ноги закоченели от холода. Хотя снег, заваливший тропу, смутно белел в темноте между голых черных склонов горы, вокруг стояла такая непроглядная тьма, что молодой чародей шел почти вслепую. В седельных сумках у него хранился надежный источник яркого света, но его Элион приберегал на крайний случай — свет понадобится им позже, когда нужно будет отрыть убежище. Ветер больше не наметал вдоль склонов сугробы, но смерзшийся снег покрыл тропу нетронутым толстым слоем, и Элион, едва волочивший ноги, продвигался по ней медленно и с немалым трудом. Он уже и сосчитать не мог, сколько раз падал, да и коню приходилось немногим лучше, хотя до сих пор он как-то ухитрялся сохранять равновесие — должно быть, оттого, что ног у него не две, а четыре. Это же нечестно, с завистью подумал Элион и хотел даже обернуться, чтобы высказать это гнедому вслух, но вовремя сообразил, что от холода и усталости у него просто помутилось в голове.

В этот самый миг за спиной у чародея что-то брякнуло, заскребли по мерзлому снегу копыта, и темноту прорезало перепуганное ржание — гнедой ублюдок наконец-то потерял равновесие и упал. Что-то неимоверно тяжелое ударило Элиона в спину, и он рухнул ничком на тропу, как поваленное дерево, а нечто увесистое намертво вдавило его в снег.

На мгновение Элион, охваченный паникой, решил, что на него сверху свалился конь и теперь ему суждено здесь же и замерзнуть до смерти. Потом неведомая тяжесть зашевелилась и — о счастье! — разразилась ругательствами. С запоздалым смущением чародей сообразил, что гнедой, оступившись, упал на колени, а его седок, спасенный торговец, полетел вверх тормашками через голову коня и свалился прямиком на Элиона. Он подал голос впервые с тех пор, как они тронулись в путь, а было это почти час назад, хотя Элиону казалось, что целую вечность. Все это время торговец ни разу не шевельнулся, не заговорил — так и сидел мешком в седле, оцепеневший в своем безмолвном горе. Наконец-то тебя хоть что-то проняло, подумал Элион и тут же содрогнулся тому, с каким злорадством прозвучал его мысленный голос. Молодой чародей напомнил себе, в каком потрясении пребывал он сам после смерти Мельнит. Онемевший, согнувшийся под нестерпимой тяжестью своей потери, он был тогда примерно в том же состоянии, что сейчас Тормон. Если бы не Казарл, ни Элион, ни тяжело раненная Вельдан не ушли бы из владений ак'загаров живыми.

Мгновенно в сердце Элиона вспыхнула жалость. С немалым трудом он выбрался из-под торговца, и они, помогая друг другу, кое-как поднялись на ноги. В темноте, в снежной заверти глаза их на миг встретились — и Элион ощутил, что их обоих объединило братскими узами страдание… но тут яростный порыв ветра сбил обоих мужчин с ног, и буран, бешено завывая, обрушился на них с новой силой.

— Извини, я больше не могу удерживать щит. — Мысленный голос Шри был от усталости едва различим. — Но вы уже почти пришли, Элион. Еще несколько шагов…

Эти шаги показались Элиону последним путешествием в его жизни. Если б он не опирался на крепкое плечо Тормона, то наверняка не дошел бы до цели… впрочем, ни один из них не сумел бы выстоять без помощи другого. Вдвоем им удалось поднять гнедого, но когда Тормон опытной рукой провел по его ногам, на ладони оказалась кровь. Стало быть, конь расшиб в кровь колени. Элион от души надеялся, что с ним не стряслось худшей беды. Несчастное животное кое-как ковыляло за ними, уныло свесив голову. Его жесткая грива сосульками прилипла к шее.

— Давай же, Элион! Налево! — крикнула Шри. Чародею не верилось, что они все же добрались до оврага. Он крепко взял за руку торговца, и жалкая процессия кое-как спустилась вниз, под прикрытие крутых склонов.

Напор ветра разом ослаб, и измученному Элиону почудилось, что в овраге почти тепло. Сейчас он бы охотней всего рухнул прямо на снег и проспал до весны… но чародей понимал, что расслабляться еще рано. Вернуться в овраг и укрыться от ледяного ветра — только первый шаг. Здесь ведь тоже можно умереть, разве что не так скоро, как наверху. Хотя отвесные склоны оврага и укрывали путников от ветра, снег здесь валил так же густо, и следы разрушительного оползня уже были им надежно скрыты. Если Элиону и чудилось, что здесь тепло, то лишь потому, что не дул ветер.