Контракт на молчание (СИ) - Гейл Александра

— Это правда — то, что Сибил написала? Извини за прямоту, но выглядит отвратительно.

— А тебе какое дело? — спрашиваю я.

— Какое мне дело? — огрызается он. — Я общаюсь с парнем, за которого ты собираешься замуж! Может, тебе и нормально смотреть ему в глаза после такого, но мне — нет.

Общается с Клинтом? Общается? А давно ли он в последний раз ему звонил, если даже не в курсе, что тот больше не на острове?

Я уже было открываю рот, чтобы хлестнуть его правдой о том, почему с ним не хочет быть Элейн — уж не из-за этой ли категоричности, — но в последний момент понимаю, насколько это подло. Так поступить значит уподобиться Эннис или Сибил — в общем, тому, кто спалил меня на весь «Айслекс».

— Ребята, — неожиданно жалобно тянет Элейн. — Вы чего?

— А тебе, значит, нормально? — набрасывается Коннор и на нее тоже.

— Вон тот столик свободен, — вдруг вклинивается Боуи с характерной для него прямолинейностью.

Зубы Коннора сжимаются до скрипа.

— Вот как, — с тихим бешенством говорит он.

Он хватает поднос так, что сок расплескивается, и уносит его за соседний столик.

— Извини, Вэл, — серьезно говорит Финли. — После того, как от меня ушла жена, мне эта тема тоже ножом по сердцу.

Он тоже покидает наш столик.

— От Финли ушла жена? — спрашиваю я флегматично, и только чтобы заполнить тишину.

— К Донахью, — ровно отвечает Боуи. — Но ее сложно не понять, учитывая, какие суммы Фин спускает за карточным столом.

— Ясно.

Если честно, меня эта история совсем не трогает. В последнее время у меня вообще сложности с эмоциями вовне, потому что внутри настоящий ураган и все раскидало в клочья. Вот оно, оказывается, как бывает.

Но если я думала, что самое сложное позади, то на следующий день убедилась — это вовсе не так. Коннор не просто не успокоился, а ворвался в мой кондоминиум с намерением рассказать обо всем Клинту. Не знаю, что у него случилось в прошлом, раз он принял ситуацию так болезненно, но на понимание в этот миг я оказалась неспособна. Стоило представить, что он сделал бы это, скажем, три недели назад, когда Клинт еще был здесь, со мной, как все заволокло алой дымкой ярости.

— Что ты здесь забыл?

— Где Клинт?

Он врывается в мой дом точно так же, как и Эннис. Сдаюсь, в понедельник возьму полдня, но поставлю на дверь цепочку! Не хочу, чтобы каждый мог вломиться, прочитать мне мораль и посмотреть, как и с кем я живу. Даже пусть и в арендованном кондо.

— Вон из моего дома! — взвываю я раненым животным.

Но Коннор сильный и высокий парень. Вытолкать его не выйдет. На мои попытки его остановить он лишь отмахивается, обходит все помещения и, не найдя, спрашивает:

— Где он?

— Не твое дело, — рычу я. — Выметайся.

И снова его толкаю. На этот раз Коннор отчего-то теряет равновесие и отступает. А потом вдруг, ловко обходя меня, как в американском футболе, бросается к шкафу. Шкафу, где больше нет мужских вещей. Я не успеваю добежать первой, чтобы скрыть наполовину опустевшее нутро. Толкаю дверь обратно, но слишком поздно.

Мы застываем двумя сломанными куклами. Я — повиснув на створке шкафа. Коннор — пораженный правдой. Как я уже говорила, редко кто прикидывается хуже, чем он есть. Обычно — наоборот. Оттого подвох заподозрить сложнее.

— Почему ты скрываешь разрыв? — глухо спрашивает Коннор.

— Я с огромной долей вероятности нарушила контракт, чтобы рассказать ему правду. Сдашь меня Эперхарту или твоя жажда мщения удовлетворена? Я одна, меня почти все ненавидят или презирают. Ты должен быть доволен.

— По-твоему, я из-за этого…

— По-моему, тебя кинула какая-то девчонка, но вместо того, чтобы надрать ей задницу, ты решил отыграться на мне.

Коннор… краснеет. Ах, вот оно, оказывается, как выглядит, когда кому-то неловко! Мило. И действительно дает собеседнику ощущение власти над ситуацией!

— Не переживай, до тебя первыми меня отходили Клинт, Сибил и даже Эннис. Ты едва ли найдешь что-то новое, тем более что влез вообще не в свое дело, да еще ни черта не зная! Проваливай из моего дома и не вздумай со мной разговаривать. Но вдруг если тебе хоть чуточку стыдно за свои действия, будь добр попридержать свой язык и никому не говорить, что мы с Клинтом расстались, чтобы я хотя бы не лишилась работы и последних денег.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Коннор неловко проводит рукой по волосам, разворачивается и уходит, не сказав мне ни слова.

Глава 13

Когда Райан звонит мне на следующий день и предлагает встретиться, я пытаюсь отказаться. И он приезжает ко мне под окна. Сам. Как ни хочется его после такого послать, приходится выйти. У меня же дома «Клинт», который может увидеть под окнами машину и заинтересоваться, кто это мне названивает, а затем сложить два плюс два.

На краткий миг слабости я хочу плюнуть на все и рассказать Эперхарту. Тем более что у меня серьезные и обоснованные сомнения в лояльности Коннора Фокса и в его намерении смолчать. Я уже и не надеюсь, что за оставшиеся девять месяцев никто не узнает о разрыве с Клинтом. Список посвященных расширяется слишком стремительно. Остается разве что придумать другую правдоподобную причину для расставания, нежели мое признание. Шанс при этом обмануть Эперхарта, конечно, минимален, но еще хуже то, что как ни крути, а с Райаном мы после этого почти наверняка разойдемся тоже. Ему не нужна рядом свободная и даже ищущая девочка, неспособная спать с мужчиной не требуя взамен серьезности. А я осталась на острове, давайте уж честно, именно из-за него. Из-за проклятого Эперхарта. Все запуталось в ужасный клубок.

Я выхожу из дома прямо в той одежде, что была. Даже губы не крашу. И совсем не настроена сражать Райана своей красотой. Забираюсь в машину прямо под окнами, не став тратить силы на фальшивую конспирацию. Райан сам дурак, что предоставил мне возможность спалиться перед Клинтом.

— Плохо выглядишь, — отмечает Эперхарт, окинув меня беглым взглядом. Мы не виделись с четверга. С тех пор, как на него наорала Сибил. Насыщенная приключениями жизнь.

— Так вот для чего ты приехал, — изображаю я надменную улыбку. — Сказать мне, как плохо я выгляжу.

— Не угадала.

Он трогает газ, и машина срывается с места.

— Я не собиралась с тобой никуда ехать. Эперхарт, выпусти! Сказала, что дойду до супермаркета…

— Девочки такие девочки: где супермаркет, там и все бутики острова, неожиданная встреча с Элейн Гейз, кофе, жалобы на жизнь тяжелую — и вот уже двенадцать ночи.

— Врать ты мастер, — кисло выдаю я и отворачиваюсь.

За окном остаются горные серпантины, скалы с разбивающимися о них волнами, съезд на мост. Мы объезжаем остров, чтобы оказаться с другой его стороны. Там со своими перипетиями я не была еще ни разу. Мне вообще казалось, что все стоящее сосредоточено вокруг «Айслекса» и городка, к которому он боком примыкает. Хоть и знала, что по другую сторону горного хребта есть деревни.

Мы едем не меньше получаса в полном молчании, но не тягостном. Я будто оказалась в капсуле спокойствия среди бушующего океана. Пока я в ней, мне на почту не падают письма Сибил, а в дом не врываются Конноры Фоксы, не нужно придумывать способы обойти конкурентов-менеджеров и врать про жениха, которого больше не существует. Будто почувствовав изменения в моем настрое, Райан кладет мне руку на колено. Я ее не скидываю, но и не трогаю. Не хочется. Не получается забыть, что он — причина всех моих неурядиц. Он и моя разрушительная страсть к нему.

Эперхарт бросает машину невдалеке от дороги, а сам тянет меня через большие валуны, ограждающие пустынный пляж от чужих глаз. Я с удивлением обнаруживаю, насколько пронизывающий здесь ветер, слежу за закручивающимися пенными волнами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это самое недружелюбное место острова. Холодная вода, океаническая волна доходит почти до самого берега, а внизу валуны, где можно здорово пораниться. Но — красиво, — поясняет он свой выбор.