Война с демонами. Книги 1-5 - Питер В. Бретт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дороги внешних округов Лесорубовой Лощины петляли, следуя кривизнам великих меток, которые Лиша создавала с Арленом Тюком. В Лощине теперь было больше дюжины округов: неуклонно расширявшаяся сеть взаимосвязанных великих меток. Они еженощно оттесняли демонов все дальше, и Лиша знала эти контуры до последней выемки. Ей было незачем смотреть в окно, чтобы понять: кортеж минует Новобитель.
А скоро въедет в Лесорубову Лощину, столицу графства Лощина и центр великих меток. Всего два года назад Лощина была городишком с населением меньше трех сотен душ, чего едва хватало для точки на карте. Сейчас же она стала ровней любому Свободному городу.
Новая боль. Схватки учащались, и теперь их разделяло всего шесть минут. Зев расширялся, и Лиша чувствовала, что ребенок опустился. Она размеренно дышала. Можно прибегнуть к травам, но не раньше, чем она благополучно укроется в покоях.
Лиша выглянула из-за шторки и сразу пожалела об этом – полетели восторженные возгласы. Она надеялась вернуться тишком, приехала до рассвета, но при таком эскорте о тишине не приходилось говорить. И даже в столь ранний час народ высыпал на улицы; другие же приникли к окнам, наблюдая за возвращением посольства на родину.
Думать о крепости Тамоса как о доме было непривычно, но та отныне принадлежала Лише, графине графства Лощина. В ее отсутствие Дарси превратила домик в Лесу травниц в штаб-квартиру их школы – первого из многих, как хотелось надеяться, учебных заведений в Лощине. Лиша мечтала преподавать, но понимала, что добьется намного большего, если поселится в цитадели.
Она поморщилась, когда показалась крепость. Это было массивное здание с прочными стенами, возведенное скорее для обороны, чем красоты, – по крайней мере, так оно выглядело снаружи. Внутри отчасти было хуже и являло собой вопиющее мотовство – как будто кто-то построил дворец в разоренной стране. Что ж, отныне это место принадлежало Лише, и все проблемы решать предстояло ей.
Огромные ворота цитадели распахнулись, вдоль дороги с обеих сторон выстроились остатки деревянных улан, кавалерии Тамоса. Теперь их едва набралось пятьдесят; прочие же вместе с самим графом пали в битве при Доктауне. Они были великолепны на своих могучих энджирских мустангах. Люди и кони стояли, как изваяния. Уланы были вооружены и в доспехах, словно в любую минуту ждали, что Лиша поведет их на сечу.
Двор тоже, казалось, собрался в равной мере и на войну, и на встречу с графиней. Слева сидели в седлах капитан Гамон и его лейтенанты, возглавлявшие сотни вооруженных, стоявших навытяжку мужчин: тяжелые копейные древки воткнуты в землю, острия – под единым углом.
Справа, в форме чистой и отутюженной, не хуже пехоты выстроилась прислуга цитадели – самостоятельное войско.
«Интересно взглянуть, во что превратятся эти стройные ряды, если я разрожусь посреди двора». Мысль была озорной, но тут ребенок наподдал, и перспектива перестала казаться забавной.
Как и предупредила Уонда, у лестницы, которая вела в крепость, собралась группа людей. Впереди высился лорд Артер, затянутый в мундир и при копье. Рядом – Тариса, графская нянька, для Лиши ставшая камеристкой. Гаред ждал в обществе своей сговоренной Розаль и ее матери. С ним стояли инквизитор Хейс, травницы Дарси и Вика, ее отец Эрни и… ночь, даже мать Лиши, Элона, метавшая взгляды-молнии в спину Розаль. Лиша возносила молитву, чтобы сей ранний час уберег ее хотя бы от этого демона, но призыв, как обычно, не получил ответа.
Уонда заглянула в карету:
– Готовы, госпожа?
Лишу скрутило от очередной схватки. Ее бросило в жар и пот, хотя на дворе стоял зимний холод.
Улыбнувшись, Лиша ничем себя не выдала. У нее задрожали ноги, когда она встала, а ребенок опустился на дюйм ниже.
– Да, дорогуша. Теперь поживее.
С прибытием кареты Гамон спешился. Он, Артер и Гаред чуть не сцепились, предлагая Лише руки, когда она сделала шаг. Проигнорировав всех, Лиша схватилась за плечо Уонды и осторожно сошла по ступенькам. Негоже грохнуться на глазах у всего собрания.
– Добро пожаловать обратно в Лощину, графиня Свиток, – с церемонным поклоном произнес Артер. – Великое облегчение видеть вас в добром здравии. Мы убоялись худшего, когда узнали о нападении на Энджирс.
– Благодарю вас, – сказала Лиша, встав твердо.
Двор расцвел поклонами и реверансами. Держа спину прямо, Лиша ответила на почести величественным кивком, который мог сделать честь самой герцогине Арейн.
Затем она тронулась с места. Уонда изогнулась, чтобы идти первой и одновременно ее поддерживать. Сзади следовали две мускулистые лесорубки.
Растерянные мужчины неуклюже убрались с дороги, но быстро пришли в себя и поспешили вдогонку. Гамон поравнялся с ней первым:
– Миледи, я составил расписание для домашней охраны…
– Благодарю вас, капитан Гамон. – Лишу жгло изнутри. Она свела бедра, боясь, что воды отойдут, прежде чем она успеет дойти до дома. – Будьте любезны передать его капитану Уонде.
Глаза у Гамона округлились, и он резко остановился:
– Капитану… Уонде?
– Тем самым я назначаю Уонду Лесоруб капитаном моей домашней охраны, – громко объявила Лиша, не останавливаясь. – Давно назревшее повышение.
Гамон снова поспешил следом:
– Если мое командование было в каком-то смысле неудовлетворительным…
Лиша улыбнулась, думая, что сейчас ее вырвет.
– Вовсе нет. Ваше служение было образцовым, и ваша доблесть, проявленная ради Лощины, неоспорима. Вы продолжите командовать деревянными солдатами, но за мою личную безопасность будет отвечать только капитан Уонда. Прикажите людям разойтись и вернуться к своим обязанностям. Нападения мы не ждем.
Вид у Гамона был такой, словно он подавился камнем, но после месяцев, проведенных в Энджирсе, где Лиша не знала, кем себя считать – пленницей или гостьей, она устала видеть повсюду деревянных солдат. Уонда уже отобрала лесорубов для охраны дворца и подала им знак обезопасить вход и очистить дворец.
Ошеломленный Гамон отстал, и Артер быстро занял его место.
– Прислуга…
– …накрахмалена и готова приступить к дневным делам, – перебила его Лиша. – Не будем ее задерживать.
Она махнула рукой, распуская собравшихся.
– Разумеется, миледи.
Артер подал знак – и толпа начала расходиться. Он изготовился сказать что-то еще, но вперед протолкнулась мать Лиши. Эрни семенил позади. Элона была на шестом месяце беременности, но умело скрывала это с помощью глубоких декольте, которые отвлекали внимание от живота. Мужчины отшатнулись от нее, как от подземника.
– Дочь моя, графиня Лощины! – Элона распахнула объятия, сияя от… вот, значит, как проявляется ее гордость? Впору устрашиться.
– Матушка, батюшка. – Сдерживая дрожь, Лиша
