Пещера Лейхтвейса. Том первый - В. Редер

Граф Батьяни провел свою молодую супругу по винтовой устланной коврами лестнице в спальню. Шелковые обои и портьеры, широкая резная кровать под роскошным балдахином, множество драгоценных безделушек из серебра, тонкого фарфора и слоновой кости украшали эту комнату. По всему видно было, что на убранство ее было обращено особое внимание. Широкие, сводчатые окна ее выходили на Рейн.

Введя свою молодую жену в комнату, граф схватил ее за руку и крепко стиснул.

— Теперь мы одни с тобой, — произнес он далеко не ласково, — и с этого часа ты принадлежишь исключительно мне. Я знаю, что Лора фон Берген, еще до брака со мной, склонила свои взоры к недостойному ее человеку, лакею и преступнику.

Лора вздрогнула и подняла голову.

— Если вы знали, граф, что я люблю другого, — твердым голосом ответила она, — то меня поражает, как вы согласились, с вашей честью, заключить брак со мной?

— Пустяки. Разумный человек не станет обращать внимание на бессмысленные девичьи фантазии, — воскликнул он, проводя по разгоряченному от выпитого вина лицу шелковым платком. — Меня не касается то, что делала Лора фон Берген. Но за увлечениями графини Лоры Батьяни я буду строго следить. Я потребую от нее супружеской любви и верности. В случае надобности я сумею взять свое силой. А теперь, дорогая Лора, — продолжал он вкрадчивым тоном, — сбросьте вуаль, закрывающую от меня ваше прелестное личико. Мы у себя, и я желаю обнять свою молодую жену. Лора, ты не знаешь, как воспламеняет меня твоя красота. Разреши мне запечатлеть наш союз поцелуем и завладеть тобою всецело.

Сгорая страстью, он хотел привлечь ее к себе и осквернить ее губы своим поцелуем, но она вырвалась от него и отошла на шаг.

— Я прошу у вас еще несколько минут, граф Батьяни! — воскликнула она. — Вы не лишите меня права, предоставленного даже женщине самых беднейших классов: после того, как супруг введет ее в брачные покои, остаться наедине с собою.

Сандор вежливо поклонился.

— Я понимаю вас, — сказал он со странной улыбкой, — и я пришлю к вам камеристку. Но считаю долгом вас предупредить, во избежание тщетных надежд на побег, что эта комната имеет только один выход, а под окнами протекает река.

С громким хохотом он вышел. Он был уверен, что жертва от него не ускользнет.

Как только Лора осталась одна, она заглянула в букет и нашла там маленькую записку, прикрепленную к стеблю красной дикой розы.

— Его записка, — прошептала она и поднесла бумажку к губам, а потом прочитала следующее:

«Ожидаю тебя в лодке на реке. Воспользуйся удобным моментом и беги через сад. На ближайшие дни мы найдем убежище в одной горной пещере. Господь Бог указал мне эту пещеру, чтобы я мог приютить тебя, моя дорогая. Под землей мы тоже будем счастливы, так как с нами будет наша любовь.

— И я навеки твоя, — прошептала Лора, — с тобой готова жить и под землей, готова лечь с тобой даже в могилу.

Она еще раз прикоснулась губами к записке и сожгла ее на свече.

Раздался стук в дверь, и вошла камеристка Гильда. Она была одного роста со своей госпожой и даже фигурой сильно походила на нее. Молодая графиня подошла к своей молочной сестре и обняла ее.

— Готова ли ты принести мне эту жертву? — вполголоса спросила она. — Ты ведь знаешь, что это сопряжено с опасностью.

— Для вас я готова умереть, если нужно.

— Итак, поторопимся. Ты слышишь пение соловья там под окном? Это он зовет меня. Я должна идти к нему, в его объятия.

— Графиня! Взгляните, там ужасная погода. Собирается гроза. Я содрогаюсь при мысли, что вы доверяете себя волнам Рейна — вы слышите раскаты грома? Не раз уже погибали маленькие лодки в такую погоду.

— Не бойся, Гильда, Бог поможет нам. Так — дверь заперта. Скорей за дело.

Тем временем граф Сандор в соседней комнате ожидал исполнения своих надежд. Минуты казались ему вечностью.

Наконец отворилась дверь.

Появилась камеристка, хорошенькая девушка в простом, темном платье. Стыдливо опустив голову вниз, она быстро направилась к выходу.

— Готова ли графиня принять меня? — спросил граф.

— Да, — ответила камеристка и поспешно ушла.

Выпрямившись во весь рост, со сверкающими от страсти и коварной радости глазами, граф Батьяни вошел в спальню своей жены и в недоумении остановился на пороге.

Лора, все еще под вуалью, сидела на краю постели.

— По-видимому, твоя камеристка плохо служила тебе, — воскликнул граф, — придется мне заняться ее делом!

Он подошел и сел рядом с женою на кровать. Молодая женщина не пошевельнулась. Когда он обнял ее, она даже не вздрогнула.

Близость красивой девушки, «жемчужины Рейна», привела Сандора в опьянение, восторг и блаженство.

— Долой эту вуаль! — воскликнул он. — Предстань предо мною во всей своей красоте.

Грубой рукой схватил от тонкую ткань, рванул — и вуаль с миртовым венком соскользнула на пол. В то же мгновение комната озарилась яркой молнией. Батьяни увидел перед собою незнакомое лицо.

Хрипло вскрикнув, дрожа от ярости, он, подобно тигру, накинулся на девушку в подвенечном наряде, бросил ее поперек постели и схватил за горло.

— Обманщица, — заскрежетал он. — Где моя жена?

Девушка молчала. Тогда венгр схватил ее, поднял на руки и поднес к окну. Он распахнул обе половинки и, угрожая несчастной выбросить ее из окна, дрожащим голосом произнес:

— Сознайся! Твоя госпожа сбежала вместе со своим любовником, с Лейхтвейсом, грабителем и разбойником? Сознайся, или я швырну тебя вниз в черные волны бурного Рейна!

— Я не выдам своей госпожи, — в ужасе воскликнула Гильда, — убивайте меня, если хотите! Этим вы все равно не вернете Лоры фон Берген. Она не любит вас, граф Батьяни, она никогда не любила вас. Она бежала с тем, кому отдала свое сердце.

Сандор Батьяни испустил нечеловеческий крик ярости.

— Ты поплатишься за свою госпожу! — проревел он. — А если Лора фон Берген не хочет принадлежать мне, то пусть думают, что ее нет в живых. Таким образом я завладею хотя бы ее состоянием.

Раздался страшный удар грома. На мгновение водная поверхность Рейна озарилась желтовато-зеленым блеском молнии. Волны высоко поднялись вверх, брызги белой пены взлетели еще выше, как бы стараясь схватить свою жертву.

— Молись скорее, — крикнул венгр несчастной Гильде, — настал твой последний час!

— О, Боже, — отчаянно вскрикнула девушка, — неужели вы на самом деле убьете меня?!

— Молись, — повторил злодей, — я не хочу, чтобы ты умерла, не покаявшись… А, ты не хочешь! Ты не желаешь молиться. Так погибни же в волнах реки!..