Девять хвостов небесного лиса (Ку-Ли) - Анастасия Монастырская

Месяц назад я смотрела на ладонь Олега и видела всего лишь проблемы в бизнесе, пусть нечеткие, размытые, но — обычные ситуации, с которыми сталкивается любой предприниматель. Но насильственная смерть? В подворотне? И почему я ничего не почувствовала? Пусть мы расстались, пусть считались заклятыми врагами, но эмоциональная связь ни на секунду не прерывалась. Почему я не вздрогнула в тот момент, когда нож оборвал его жизнь? Как сказала Алла? Зарезали, как свинью.

Стоп! Я вдруг поняла, что именно беспокоило и не давало уснуть. Способ убийства.

Алла сказала, что Олегу перерезали горло.

Марга — об ударе в живот.

Маман упомянула ранение в спину.

Общее − нож.

И общее — Олег.

Значит, кто-то из них говорит правду, остальные врут. Или врут все.

«Я получил письмо. Это как свою смерть вдруг увидеть — четко и ясно. Только не спрашивай, что за письмо. Пока не могу тебе сказать, иначе все будет бессмысленно, и мы с тобой ничего не сможем изменить. А если не сможем, то все вокруг погибнут».

Рванула оконную раму. Холодный воздух, замешанный на дожде и снеге. В ночной темноте множились влажные тени. Балансируя на подоконнике, тихонько позвала его душу, надеясь найти либо в мире живых, либо в мире мертвых.

В ответ — тишина. Я по-прежнему не чувствовала Олега, но вместе с тем знала, что среди мертвых его нет. Как нет и среди живых. Что за чертовщина?

Тогда кого сегодня похоронили?

ТРЕТИЙ

Я встала с кровати, сгребла одежду и направилась в ванную — отогреваться и одеваться. Вода − тонкой струйкой, скорее остужая, чем согревая. Кое-как вытерлась, накинув махровый халат. Шесть утра. Горячий кофе. Стареющая, усталая тетка. Тут даже хороший стилист не поможет. Глаза все выдают. Правда, тетка не без способностей. Хотя кому нужны эти способности? Миром правит бездарность, миру она по душе. Нельзя исправить, но должно презирать. Сенека.

Дом еще спал.

На улице ветер со снегом.

Салон во дворе-колодце на Невском.

Марге нравился центр города — с мрачной аурой и обманчивой предсказуемостью. Я же сейчас стояла на Среднеохтинском проспекте. В общем, не так уж близко, но не так уж и далеко. Руки в карманы, и — вперед.

Оказалась на мосту. Декабрь, но река уверенно противостояла льду, существуя по своим законам. Я перегнулась через перила. Кто вчера думал о самоубийстве?

Ну же…

Визг тормозов.

— С вами все в порядке?

Зеленая «audi». Приоткрытое окно. За черными очками не видать глаз. Мелькнула мысль: зачем даме зимним утром солнцезащитные очки? Как мелькнула, так и пропала.

— Все отлично!

— Вас подвезти?

Добрая самаритянка на Большеохтинском мосту.

Села в теплый надушенный салон.

— Инга.

— Кассандра.

— Ого! Знаковое имя. Пророчите? Гадаете?

— А что еще остается?

— Тоже верно. И как предсказываете? Удачно?

— Не всегда. Если пророчество плохое, никто не верит. Точнее, не хочет верить.

— Например? − у нее тонкие, сильные пальцы. Марге бы понравились.

— Например, когда говоришь человеку, что ровно через год он умрет. Или через месяц. Можете предсказать его реакцию?

— Легко, — улыбнулась. — Мы все знаем, что когда-то умрем, но надеемся, что этого никогда не случится. Ваши слова как выбитая табуретка — оп-па, и нет опоры. Может, в таком случае лучше промолчать?

— Может, да. Может, нет.

— Не поняла. Да или нет?

— Вижу, не знаете этой притчи, − мы уже ехали по Суворовскому проспекту.

— Н-не знаю.

— И ладно. Как-нибудь в другой раз.

— В другой, так в другой.

Затейливая барышня. На вид — глянец: все подобрано, подогнано, прилажено. Но именно обманчивая слаженность − главный диссонанс: за дорогими одежками, хорошими манерами было еще что-то. И это что-то не давало проникнуть в ее «я». Или все дело в темных очках?

— Вот здесь притормозите. Сколько я должна?

Она задумалась.

— А можно я к вам на сеанс приду?

— Приходите. Вот только не знаю, будет ли это правильно.

Она усмехнулась:

— Может, да. Может, нет.

Никого.

Я открыла дверь. Сразу — мерзкий писк. Ах, да! Сигнализация. Марга предупреждала. Если вдруг что — нагрянут бравые молодцы с оружием наголо.

Зачем ребят напрягать? Код − дата, месяц и год рождения. Не забудешь. Не ошибешься.

Писк сник. Спите, мальчики, спокойно. Тетя Кася на страже родины.

Марга оборудовала мое новое место работы на свой вкус — в духе гадательного салона: с черепами, хрустальными сферами, заунывной музыкой. Новенькие колоды карт, руны, китайские монеты − чего тут только не было. Марга невдомек, что все это не нужно.

− Желание клиента — закон. Если клиент хочет, чтобы ему погадали на картах — погадаешь. С тебя не убудет, а человеку приятно. Я специально узнавала, сейчас модно: руны, Таро, Книга перемен. Астрология — так себе, постольку поскольку. На всякий случай, поучись гороскопы составлять. Всякие там нательные карты.

− Натальные.

− А, значит, умеешь! Очень хорошо. Хочешь, мантию звездочета тебе купим? В магазине розыгрышей видела, со скидкой.

− Марга!

− Извини. Увлеклась.

Комфортно ли мне здесь? Прислушалась к ощущениям.

Опасность и нервозность. И предупреждение.

Желание клиента, значит? А вот и он, первый спозаранку, здрасьте! Точнее, она.

— Неужели все так плохо?

Брюки впились в бедра до синевы. Джемпер плотно обтягивал толстые бока. Три подбородка нервно подрагивали.

− Чтобы понять вашу проблему, мне нужно проникнуть в ваше будущее.

− А как?

— Просто позвольте мне сделать это.

Она кивнула.

Всего одна фраза, один кивок, и чужое сознание полностью подчинено. Сахарная вата. Я тонула в липкой субстанции, задыхаясь от запаха жженого сахара и ванили.

Выбралась, чувствуя себя липким и невкусным леденцом.

— Неужели все так плохо?

— Отчего же! У вас два пути. Первый — продолжать жить так, как вы живете.

— И?

— Через три года умрете. От закупорки сосудов.

— А второй?

— Пройти в соседний кабинет к нашему диетологу. Разработать программу похудания. Через два года у вас будет свой бизнес, через пять выйдете замуж за иностранца. За итальянца. Тут могу ошибаться. Может быть, за француза. Будете счастливы и богаты.

− Столько раз худела. А потом снова набирала. И снова худела.

− А почему вы худеете?

− Неприлично быть толстой. В транспорте люди ругаются. Много места занимаю. И муж ушел. Сначала спать не хотел, потом на людях стеснялся, а потом — просто ушел.

− Хотите его вернуть?

− А зачем? Вы же мне итальянца пообещали. Или француза.

— Я в тебе не ошиблась, — похвалила Марга. — Она сейчас у нашего диетолога. По двойному тарифу. Кстати, когда будешь разговаривать с другими, имей в виду, что у нас есть…

— Я знаю штатное расписание.

— Извини…

Марга замялась, что на нее совершенно не похоже.

— Тут к тебе еще гостья…

Я знала, кто.

— Сделай так, чтобы нам не мешали.

За то время, пока мы не виделись, Алла не слишком изменилась. Разве что стала суше, резче и откровеннее. Светлый свитер и бежевые брюки. На лице — легкий и уместный макияж. Не скажешь, что новоиспеченная вдова.

— Удивлена? — Вот проезжала мимо, решила навестить.

— Врешь.

— Ну, хорошо… Еще на прошлой неделе Марга сказала, ты будешь у нее работать. Не смогла сдержать любопытства. Решила посмотреть, неужели ты впрямь вернулась к нормальной жизни.

— И как?

— Смотришься неплохо, − Алла оглядела кабинет. — Кабинет у тебя забавный. Для идиотов.

− «Идиот» в переводе с латинского — человек думающий.

− Сама придумала или в книжке прочитала?

− В книжке. «Идиотка» называется.

− Про тебя, значит.

− Книжка хорошая. Поэтому мне лестно. Мы так и будем обмениваться колкостями?

− Извини, привычка. Ты меня раздражаешь.

Она покрутила в руках хрустальный шар и толкнула ко мне.

Шар с легким стуком покатился по мраморной черной столешнице.

Я поймала. Обжег пальцы.

Синхронно закурили.

— Как Ляля?

— С учетом обстоятельств, весьма неплохо. Пытается шутить.

Они с отцом не слишком ладили в последнее время. Ссорились.

— Была причина?

— Сложно сказать, − она стряхнула пепел в блюдце с шоколадом. − Олег в последнее время стал совершенно невыносим. Словно подменили. Когда бывал дома — срывался и кричал. В основном, на Ляльку, конечно. На меня − какой смысл? Мы с ним давно стали чужими людьми.

Я промолчала.

Алла внимательно вглядывалась в мое лицо:

− Рада?

− Чему?

− Тоже верно. Мертвого мужика уже не поделишь. А знаешь, почему я его у тебя увела? Что молчишь? Ведь интересно. А, подруга? Интересно тебе? А увела я его только по одной причине. Подумала, если он тебя ТАК любит в том состоянии, в каком ты была, то уж меня будет любить еще крепче.