Навоз как средство от простуды (хроники пандемии) - Алекс Кожин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Среди шумной возни Женя успел спросить у Тихоновны, стоящей неподалеку, почему в хозяйстве не используют навоз, из которого в Израиле получают биогаз и удобрения.
Тихоновна встрепенулась и, перейдя на трасянку, чередуя русские и белорусские выражения, неожиданно начала вспоминать местного механизатора, который по пьяни зачем-то полез рукою в работающий измельчитель и скрылся там навсегда. Все, что от него осталось – это полупустая бутылка бурякового самогона, которую он дал подержать своему приятелю-шоферу, прежде чем совершить последний в жизни поступок. Как утверждали очевидцы, тракториста вместе с соломой втянуло в широкую пасть машины, где он бесследно исчез.
Колхозный механик вместе с участковым разобрали измельчитель на мелкие части, но кроме дырявой подошвы ничего не нашли. На выходе была лишь мелко порубленная солома. Это явление в деревне причислили к очередному чуду. А чудеса случались в Новых Оглоблях регулярно, особенно в праздники.
– Чэрци яго дакладна забрали, – закончила свой рассказ Тихоновна. Она помолчала, потом махнула рукой и без всякого перехода продолжила: – Яки тут навоз, тут не да яго. Нам бы малака надаиць, да глядзеть, каб каровы не здохли.
Женя, еще не утративший энтузиазма, спросил про надои.
– Якия надои! Каровы па калена у гауне! – расстроенно воскликнула Тихоновна и зашагала прочь.
Авдеич с трактористом наконец вытянули корову из грязи. Привыкшее к такому животное отряхнулось, взмахнуло хвостом и как ни в чем не бывало пошлепало к стаду.
Председатель курил в задумчивости. Женя, у которого еще не пропала решимость постигнуть технологии аграрного производства, предложил сходить на свинарник. Но тот оказался закрыт из-за вспышки африканской чумы.
– А свиньи что? – не унимался Женя.
Авдеич только махнул рукой и предложил вернуться домой, натопить баню, а вечером, как он выразился, «напиться к свиньям».
– Как захрюкаем, так и пойдем ‒ развил свою мысль председатель.
*) Прозвища НЮРА и КЛАВА так прочно прикипели к студентам, что называть их настоящие имена не поднимается рука. Помимо этого, сами студенты не против, чтобы их так называли при условии, что все буквы имен будут заглавными.
**) Возможно, читатель разочарован нарисованной мною картиной хозяйства Петра Авдеича Тарасенко. Нельзя сказать, что такое хозяйство типично для всей Белоруссии, но и редким его не назвать. Бывший председатель колхоза, став бессменным главой государства, превратил всю страну в один огромный колхоз. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Акт девятый
В Лазареву субботу, 11 апреля, Варвара Васильевна вернулась из Москвы в Гомель. Женькина теща была разочарована посещением столицы. Несмотря на связи, ей не удалось осуществить план продвижения навозолечения среди представителей высшего общества. Российская элита, обуреваемая жадностью и страхом, отгородившись от «глубинного народа» заборами, заперлась на дачах, и взломать эту оборону Варвара Васильевна не смогла. А публичные дома, включая театры, рестораны и клубы, где раньше собирались «правильные люди», закрылись на карантин и работали подпольно.
Также сорвался тещин план привлечь к здоровому образу жизни миллиардера Мельниченко, с родителями которого Варвара Васильевна когда-то была знакома. Миллиардер вслед за другими олигархами уединился на собственной яхте. Оборудовав на судне личный госпиталь, Мельниченко пожертвовал больнице Ленинск-Кузнецкого дезинфицирующие средства. Взамен оказанной безвозмездно помощи в размере десяти тысяч рублей Мельниченко поднял тарифы на электроэнергию для жителей России. Про родной Гомель миллиардер, слава богу, не вспомнил, иначе оставил бы земляков без последних трусов производства фабрики «8 Марта».
Приехав в Оздоровительный центр, Варвара Васильевна подивилась произошедшим за время ее отсутствия переменам. К этому времени заведение имени д-ра Гишгорна почти опустело, потеряв большую часть клиентов из-за закрытых границ. Шесты для стриптиза и барные стойки, заменившие спортивные тренажеры, пустовали. Полуголые стриптизерки, не занятые работой, спали в подсобных помещениях. Обессиленный ветеринар дремал на бильярдном столе. Студенты, как обычно, курили у входа в бывший холодильник.
Осмотрев Центр, Варвара Васильевна велела украсить залы лечебницы ветками вербы и пригласить попа, чтобы отслужил молебен. На возражения Жени, что Центр называется «израильским» и отмечать нужно скорее Песах, а не Вербное воскресенье, Варвара Васильевна не реагировала. Она была настоящим коммунистом и вслед за партией резко сменила идеи атеизма на государственное православие. К счастью, священник ехать в здравницу отказался, предпочитая служить богу дистанционно.
Узнав про участкового Степана и снизошедший на него «благодатный огонь», Варвара Васильевна посетовала, что Новоявленного не удалось удержать в лоне Центра.
– Ну, что вы за мудаки-то такие, – жаловалась теща. – Как было можно его отпустить. Это же, можно сказать, дар божий. Чудо, что засранный участковый был освящен, выздоровел и обрел слово. Теперь сидит, гад такой, посреди города и раздает благодать всем подряд бесплатно.
Женька и Петр Авдеич стояли перед Варварой Васильевной, опустив головы. Им было стыдно за промах. Но Женькина теща была женщиной деловой и долго сердиться она не привыкла. Расспросив в деталях Авдеича – единственного свидетеля произошедшего чуда, Варвара Васильевна каким-то образом пришла к выводу, что к исцелению Степана привела смена методики лечения, а именно: наружное средство было одноразово принято внутрь.
– Если крашенный навоз вылечил идиота-участкового, то должен подействовать и на других, – вслух поделилась Варвара Васильевна.
Она по очереди стала разглядывать Женю, Петра Авдеича, ветеринара и студентов-укурков, явно что-то задумав.
– Нееет! Только не это! – выдавил Женя, почувствовав недоброе.
Но Варвара Васильевна уже выбрала сакральную жертву. Суд был коротким и на место нового мученика был назначен полумертвый от усталости ветеринар. Авдеич попытался было заступиться за новоизбранного, мотивируя это необходимостью оздоровления коровьего поголовья, но все его доводы были отвергнуты.
Опытная теща постаралась в точности воспроизвести «путь на Голгофу», который прошел участковый Степан. Сонного ветеринара раздели, ополоснули в навозе, помыли и в халате доставили в зал конференций. Здесь ему поочередно предложили напитки, закуски и передовую колхозницу Катю, которая к тому времени перебралась на работу в Центр, мотивируя это большим окладом и чаевыми.
Ослабевший ветеринар едва сопротивлялся. Он выпил целебный коктейль Авдеича, поковырялся в закусках, а на Катю и не взглянул, привыкнув на работе щупать коровьи соски, а не сиськи доярок.
После всего ветеринара торжественно проводили в большой купальный зал. Стриптизерки и девушки низкой социальной ответственности успели украсить «храм здоровья» зелеными ветками. Студенты нацепили фраки и стали еще больше похожи на клоунов. Избраннику поднесли чашу с лекарством. Жидкость из джакузи шипела и пенилась, распространяя зловоние. Ничего не подозревая, ветеринар залпом хватил целебного зелья, вздрогнул и застыл на секунду. Затем его стало трясти и скручивать. Через минуту коровий лекарь замертво рухнул на пол.
– А Варвара Премудрая взмахнула рукой, обернулась три раза, ударилась оземь… да и убилась нахуй! – скорбно констатировал Петр Авдеич.
– Аминь! – отозвался Женя.
Акт десятый
Эпидемию, напавшую на
