Ревизор: возвращение в СССР 23 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А не надо всё подряд проверять. Выборочно. Достаточно того, что вся Москва будет знать, что есть такой орган и он в любой момент нагрянет и проверит. И не дай бог у них там будет отписка!
— Ну, что-то в этом есть, — задумчиво проговорил зампред. — Может и сработать.
— А главное, у нас комсомольцы есть, которые могут этим заниматься. Только вот беда, я уже методы работы группы начал прорабатывать, так руководители комсомольцев не хотят, чтобы их от работы отвлекали. Саботаж какой-то!
— Это кто ещё такой умный? — возмутился Камолов.
— Пархоменко из Секретариата и Валиев из Комитета по миру.
— Всё те же, — заметил Камолов. — Ладно. Разберёмся.
Глава 3
Москва. Сауна в спортивно-оздоровительном комплексе часового завода «Полёт».
Собирались в этот раз вразнобой. Нечаев и Осипов задержались минут на пятнадцать, все их ждали, набивая желудки и потягивая пивко, а кто-то и коньячок. После рабочего дня все были голодны.
— Как поживает твоя методичка по поисковым отрядам? — поинтересовался Захаров у Сатчана.
— Хорошо поживает, почти готова, — ответил тот. — С Минобороны хочу ещё заранее пару моментов согласовать, чтобы потом меньше правок было.
— Всё равно будут править, — уверенно заявил Бортко. — Так что, чем быстрее отдашь проект на рассмотрение, тем быстрее согласуют.
— Согласен, — кивнул Захаров.
— Понял! — сказал Сатчан.
Подтянулись опоздавшие. Пошутили немного насчёт штрафной, дали им хоть что-то перекусить и совещание началось. Первым слово попросил Пахомов и доложил о проблемах с поставкой импортной технологической линии для камвольной фабрики.
— Стройотрядовцы МГУ, — при этом он взглянул на меня и кивнул, как будто благодарил, — цех сдали ещё в ноябре, а оборудования нет.
— И в чём там проблемы? — спросил Захаров. — Где оно?
— Наши валят на японцев, темнят что-то. Опасаюсь я, как бы кому-то другому линия не ушла… А потом просто поставят перед фактом.
— Японскую линию закупили? — удивлённо спросил Ригалёв.
— Нет, — ответил Пахомов, — линия американская, закупаем через японцев.
— Вечно у нас всё через одно место, — проворчал Майоров.
— Ладно, разберёмся, где наша линия, — ответил Захаров. — Напомните мне завтра с Внешторгом связаться. Что у нас по автобазе? — посмотрел он на меня.
— Завтра должно состояться совещание представителей различных министерств, — начал докладывать я, — где наш эксперимент будет обсуждаться. Надеюсь, утвердят и начнём работать по-новому.
— Ничего не понял. Какой эксперимент? И причём тут министерства? — спросил Бортко.
— Ну, помните, проверка была? Там ещё Главмосавтотранс нашей новой схемой работы заинтересовался, — напомнил я. — Вот они и пробивают сейчас нашей идее дорогу, написали методику проведения эксперимента с экономическим обоснованием, занялись согласованием, уже до самого верха дошли.
— А без этого никак нельзя было? — удивлённо спросил Осипов. — Зачем к нашему предприятию такое внимание привлекать?
— Там совершенно новая система расчёта оплаты труда должна применяться, — объяснил я. — Если без согласования на неё перейти, кто-нибудь из водителей-бездельников, которых работать заставят, а не баклуши бить, как сейчас, на самоуправство руководства автобазы мог начать жаловаться. Лишние проверки на нашу голову начались бы. А так всё официально, по инициативе министерства, кому не нравится — идите туда жаловаться. Сказать так недовольным — и никому не захочется сутяжничать.
— Ну, тоже верно, — поддержал меня Захаров, внимательно слушавший наш разговор. — Ещё какие новости?
— Есть новости, — задумчиво проговорил я. — На раскопках в Городне, в выбранном нами кургане, обнаружили двойное захоронение. Женщина с ребёнком совсем маленьким. С точки зрения науки, там ничего нового, но захоронение богатое, археологи говорят, непростые это были люди. Я попросил оставить находки нашему будущему музею. И хочу согласовать с вами пластическую реконструкцию по черепу, чтобы знать, как они выглядели. Будут со временем тогда необычные экспонаты в нашем музее. Закажем художникам их портрет, оживим, так сказать, экспозицию. Землеотвод надо делать там по максимуму, чтобы можно было парк разбить. Выберем где-то место, перезахороним по-человечески мать с ребёнком, памятник поставим и сделаем это особенностью нашего музейного комплекса.
— И что, могила будет в парке? — с сомнением спросил Войнов.
— Почему нет? Там церковь рядом, при ней, наверняка, погост есть, нас же это не смущает, — возразил я. — Опять же, могилу их мы разрыли, значит, должны куда-то перезахоронить.
— Представляю себе, сколько легенд родится вокруг этой истории, — заметил Сатчан.
— Так нам это на руку, — заметил я, — реклама музею. Городецкая мадонна… Закажем памятник настоящему скульптору на новую могилу, к нам паломничество будет со всех концов Союза. Опять же, рядом трасса Москва-Ленинград, проходимость бешеная… Землеотвод, только, по максимуму надо сделать. Мы там и гостиницу со временем построим, и ресторан.
— Ну ты размечтался, — скептически посмотрел на меня Войнов, — Городецкая мадонна… Там ещё нет ничего.
— А кстати, когда археологи закончат? — спросил Захаров. — Архитекторы говорят, что им надо на местности как следует осмотреться, прежде чем проектировать начинать.
— До Нового года обещали закончить, если больше ничего не найдут, — ответил я.
— Подождём. Что тут осталось? — проговорил Бортко. — А с типографией что?
— Дело не сразу, но все же пошло. Пришлось несколько раз съездить, серьезно переговорить, и первый том одной из серий, наконец, Ганин запустил в работу, — доложил я и он удовлетворённо кивнул.
— Ну, пусть Ганин учится теперь работать на отдельном участке. Раз ему не нравилось с нами тут сидеть, — сказал Захаров.
— Далее, по шинному заводу, — продолжил я. — Там вся проблема в плане, он предполагает полную загрузку мощностей завода. Они государственный план с трудом выполняют, дополнительный выпуск обеспечить не могут. Мне подготовили уже справку по заводским мощностям. Надо вносить коррективы в план, если мы не хотим ждать ещё три года без прибыли до конца пятилетки. И ещё, передавал с Павлом Сатчаном информацию по новой разработке. Была возможность ознакомиться? Про зимние шины?
— Да, я просмотрел, — кивнул Бортко. — Ты считаешь, есть смысл в это впрягаться?
— На Западе это направление уже много лет развивается, оно перспективно, это бесспорно. Тут и снижение аварийности, и увеличение
