Бебекля. Фантастика и приключения - Марфа Московская

Полгода назад собакиня принесла приплод от одного элитного крысодава, и щенков тут же разобрали другие гарнизоны, для разведок древних городских развалин и подземных строений. Так Щетка обрела почти мировую известность, но, правда, не знала об этом. Сейчас она деловито обнюхивала и трогала лапой какую-то корягу, а огромные мохнатые уши стояли торчком, слушая ответные движения воды…

Денек висел пасмурный, моросило, испарения над болотами сгустились в грязный туман, а всколыхнутая ногами Охранников муть нещадно воняла водородом. Но Василиса привыкла к запаху, он уже не кружил голову, как в первые дни.

Сели перекусить.

– Шестой день идем, – вздохнул командир, разламывая гречневую лепешку, – а картина прежняя. Сколько у нас осталось продовольствия?

– Еще на неделю. Надо бы поворачивать?…

– Нет, урежем паек. Задача – найти сухое место, оборудовать постоянный лагерь, отправить ворону и ждать смену.

– А если не найдем?

– Найдем! По последним сообщениям с шара-наблюдателя, тут где-то должна торчать сопка. Точнее, сейчас это небольшой холмик, но нам хватит.

– Так не видно ни зги в тумане, можно в пяти шагах пройти и не заметить.

– Значит, надо навострить уши, протереть зенки и глядеть в оба. Чему вас столько учили, зло задери?!

Все молча жевали. Перспектива топать еще неизвестно сколько по трясине никого не радовала, но возвращаться с невыполненным заданием хотелось еще меньше. Командир Маруха, хмурый высокий дядька, с неизменным старинным биноклем на груди, выжимал портянки. На длинной веревке, натянутой между мертвыми стволами, висело все, что только могло поместиться… С трудом разложенный из высохших сучьев топляка костер пытался хотя бы согреть мокрую одежду разведчиков; уж о том, чтобы высушить, в такую погоду можно было и не мечтать. Похоже, солнце здесь никогда не пробивалось через туман. Все встреченные за последние два дня грибы и лягушки были грязно-белого, выморочного цвета, и при мысли о том, что всю эту дрянь, возможно, придется жрать, подступала тошнота. Вожделенная сопка, может, и вправду где-то рядом, но места стали угрюмее и опаснее, это видно невооруженным глазом. Уже порвали и утопили одну лодку с припасами. Даже собака стала дольше возиться, выискивая безопасный путь, и движение вперед практически свелось к нулю.

…Через несколько часов один из бойцов чуть не наступил на останки мертвой почтовой вороны. Ее практически съели черви, но перья и кости остались. Специальная трубочка для записок, прикрепленная к желтой шлейке, оказалась пуста. Дальше шли молча, до рези в глазах вглядываясь в тяжелый туман… Василиса уныло чавкала мокроступами, перебираясь через небольшое илистое озерцо. За ней шел, тяжело дыша, Зверовед – он был уже немолод, и поэтому такие пешки давались ему с трудом. Однако каждую группу разведки должен обязательно сопровождать какой-нибудь ученый, разбирающийся в зверях и растениях. Василиса немного отстала и поравнялась с ним:

– А скажи-ка, звериный король, отчего здесь сплошняком чернолес да мелкие березки? Говорят, раньше все Зауралье покрывали высоченные деревья, с иголками вместо листьев. Куда же они все подевались?

– Хвойные почти все погибли во время урагана. У них корневая система уходит неглубоко в землю, и ствол жесткий. Ветер ломал их, как спички. А кого не ломал – тех выворачивал. Лиственные же к земле пригибались – тем и спаслись. Гибкость, девочка – основа выживания любого вида!

– Я не девочка. Что же, ветер так все хвойные и снес?

– Остальные сгнили, когда подтопило землю, или сгорели в страшных пожарах, когда лава полезла из недр.

– Жалко как…

– Еще бы не жалко… Во, видишь, какой толстенный ствол лежит?

– Вижу. Да, ничего себе деревцо было…

– Это кедровное дерево. Они были редкие, мощные и красивые… Такая топлятина уже почти два века гниет, и все никак не сгниет. Тут особый климат… Эх, столько их повалило! – печально сказал он, осторожно перешагивая очередной поверженный ствол.

– А отчего он вообще случился, весь этот ужас?

– Трудно сказать… Достоверно этого не знает никто. Я думаю, что Земля просто решила потрясти шкурой, чтобы сбросить докучающих ей паразитов. Не зря же это назвали Очищением!

Дождь так и сеял до темноты, словно какой-то неумный садовник лил с небес из бездонной лейки. Разведчики, завернувшись в муругие плащи, заснули прямо на лодках. Ночью Щетка завыла, окаянная, и словно блохи по телу побежали. Все мгновенно вскочили, схватившись за оружие – далеко в тумане промелькнул странный свет, но вскоре погас. До рассвета не спали, курили. Чудеса!…

Утром посланный с приказом не возвращаться без добычи Мансиец, мокрый по уши, принес целую связку чернопузиков, пойманных на живца. Пока Василиса, посмеиваясь про себя, перевязывала ему руки, двое ребят принялись жарить рыб на проволоках, продевая их сквозь жабры.

– Смотрите, глаза какие! – воскликнул один из бойцов, протягивая на перчатке рыбье тельце: темные вертикальные зрачки, как у змеи, недобро поглядывали на мир. Рыба дернулась и изошла кровавой слизью, но разведчик держал добычу крепко.

– Ну и мутантище… Рогов-то нет?

– Нет еще. Зато, гляди – зубы в жабрах растут.

– Это не зубы, просто колючки такие, для фильтрации.

– Такой фильтрацией можно палец оттяпать и не заметить…

– А ты не суй, куда не положено!

Все засмеялись, потом Мансиец спросил, глядя на языки пламени:

– Помните вчерашний огонь?

– Да, странная штука. Вроде как голубой фонарик.

– Может, это кто-то с «Терры Инкогниты?»

– Что за инкогнита? – спросила девушка, обгладывая пропахшее тиной, но вполне съедобное мясо первой готовой рыбки.

– Шар так воздушный назывался. Который сюда улетел и сгинул.

– А что эти слова означают?

– Да не знает никто… Маруха вон говорит, что это Уральская богиня какая-то древняя. Войны, что ли… Потому и назвали так.

– Аа-а… Красивое название!

– Да, только вот шарик-то пропал все равно. А что такое богиня?

– Это высшее существо!

– Вася, лекции мы все слушали. Ты вот скажи, что это такое – высшее существо? Выше кого оно?

– Не знаю… Может, такие существа раньше жили в горах, ну, выше, чем обычные люди. Оттого и название. А во время урагана их просто сдуло с гор.

– Понятно… Послушайте, братцы, я вот что думаю. Тот свет был не с «Терры»! У них экипировка наша, стало быть, и фонари должны быть с желтыми стеклами, как положено. С красным аварийным комплектом.

– Может, это евраки грешным делом по морю нас обошли?

– Станут они сюда переться! В таких болотах людям делать нечего, даже евракам, будь они трижды неладны.

– А вдруг они машину изобрели, чтобы по болотам спокойно разъезжать?

– Ага, и при этом она не издает никаких звуков и не оставляет следов. Чудес на свете не бывает, друг Мансиец.

– Это может быть машина типа воздушного шара! – авторитетно высказалась Вася, обсасывая мелкие кости.

– Тогда они должны были пересечь всю территорию Братства! Их бы заметили.

– Евраки хитрые. Могли лететь через южные степи. Подкупили ихнего царька – и сюда. Они все на нас зубы точат, сговориться нетрудно.

– Вполне возможно…

– Между прочим, говорят, что за этими болотами лежит горная страна, и во времена затопления она почти не пострадала. Там ведь тоже жили люди? Где они теперь?

– Да какие, нафиг, люди! Там все живое вымело, а сколько было землетрясений? В горах негде укрыться, кроме пещер, так наверняка всех и завалило. А выжившие – чем они питались? Ветрилой всю почву со склонов должно было смести. Ни растений, ни животных, только мертвые камни и пепел вокруг.

– Да… я слышал, там горячая сера била из земли, и газы всякие ядовитые расползались.

– Страсть какая… А наши предки как же выжили?

– У нас равнина, земля не тряслась, хотя и залило здорово. Когда ветер стих, люди огороды тут же начали копать, где почву не снесло. А вообще, в городах было много убежищ подземных и складов с припасами, на случай войны. Их сначала просто грабили, потом все раздавали по талонам. Потом опять грабили…

– А ты почем знаешь?

– Мне дед про это рассказывал. И еще в ту пору зимы были ужасные, люди жгли все, что могло гореть. Вот и мыкаемся теперь без подробных карт!

– Ага, да ворон наугад шлем!…

– Дед говорил, что раньше были какие-то специальные почтовые голуби. Он, правда, их не видел, их еще до его рождения подчистую съели. Только вороны остались, и то потому, что умные, прятаться в подземках научились.

– Ну, вороны-то молодцы. Что бы мы без них делали?

– Здесь на болотах, я слыхал, летает лунная крячка… Рыбу ловит, лягушек.

– Байки для новобранцев. Ты сам-то видел?

– Сам нет, но рассказывали…

– Это не байки, – вмешался Зверовед, – такая птица действительно существует. Правда, поймать ее до сих пор никто не смог, есть только зарисовки.