Юки-онна, или Записки о ёкаях - Лафкадио Хирн

И он положил перед бедным крестьянином кошелек, полный золотых рё. Однако старик, после многочисленных поклонов, осторожно отодвинул подарок в сторону и сказал:

– Добрый господин, нам золото не нужно, а вам, вероятно, пригодится во время долгого пути. Мы за всю жизнь не истратили бы столько денег, даже если бы захотели. А что касается девушки, мы уже отдали ее вам даром – она ваша, и не нужно спрашивать нашего позволения, чтобы ее увезти. Она сказала нам, что надеется сопровождать вас и оставаться вашей служанкой, пока вы изволите терпеть ее присутствие. Мы счастливы знать, что вы согласились принять ее, и просим о нас не беспокоиться. Здесь для Аояги не нашлось бы даже приличной одежды, тем более приданого. Кроме того, мы стары и в любом случае вскоре расстались бы с ней. Нам крайне повезло, что вы решили забрать нашу дочь с собой.

Напрасно Томотада убеждал стариков принять подарок. Деньги им были не нужны. Однако он видел, что они искренне хотят вверить ему судьбу дочери; тогда он твердо решил взять Аояги с собой. Он посадил ее на коня и простился со стариками, многократно выразив им свою признательность.

– Досточтимый господин, – ответил отец, – это мы должны вас благодарить. Мы не сомневаемся, что вы будете добры к нашей дочери; за ее судьбу мы не опасаемся.

(Здесь в оригинале повествование странным образом прерывается, и дальнейшее кажется немного несвязным. Больше ничего не сказано о матери Томотады, о родителях Аояги, о даймё Ното. Очевидно, автор утомился и стал наскоро дописывать историю до конца. Я не в состоянии заполнить пробел, но все же постараюсь внести несколько поясняющих подробностей, без которых рассказ будет невразумителен. Очевидно, Томотада привез Аояги с собой в Киото и из-за этого попал в беду.)

Самураю не позволялось жениться без согласия господина, и Томотада не надеялся получить разрешение прежде, чем исполнит свое поручение. Поэтому у него были основания опасаться, что красота Аояги может привлечь нежеланное внимание, и возлюбленную попытаются у него отнять. В Киото он старался держать ее вдали от любопытных глаз. Но придворный господина Хосокавы однажды увидел Аояги, узнал, в каких она отношениях с Томотадой, и обо всем сообщил даймё. Молодой даймё, большой любитель хорошеньких женщин, отдал приказ привезти девушку во дворец; Аояги забрали немедленно и без всяких церемоний.

Томотада невыразимо грустил, но понимал, что бессилен. Он был лишь скромным гонцом и находился в полной власти могущественного правителя, которому не следовало противоречить. Более того, Томотада понимал, что поступил неразумно – он сам навлек на себя беду, вступив в тайный брак. Оставалось лишь надеяться, что Аояги сбежит, и тогда они вместе покинут Киото. После долгих размышлений он решился написать ей письмо. Это, конечно, было опасно: послание, отправленное Аояги, могло попасть в руки даймё. Отправить любовную записку обитательнице дворца значило нанести правителю непростительное оскорбление. Но Томотада решил рискнуть и, прибегнув к стихотворной форме, сочинил письмо, которое постарался затем переправить Аояги. Стихотворение состояло всего лишь из двадцати восьми иероглифов. Однако в них он вложил всю свою страсть и боль[25].

Коси о-сон годзин о оу,

Рёкудзю намида о тарэтэ ракин о хитатару,

Комон хитотаби иритэ фукаки кото уми но готоси

Корэёри сёро, корэ родзин.

(Молодой князь преследует деву, подобную драгоценному камню; слезы прекрасной, падая, увлажнили ее одеяния. Но царственный господин влюблен в нее, и его любовная тоска неизмерима, как морская глубь. Только я один покинут, только я брожу в одиночестве.)

В тот самый день, когда стихотворение было отправлено, Томотаде приказали явиться к господину Хосокаве. Юноша сразу заподозрил, что его предали; если даймё прочел письмо, следовало ожидать самого сурового наказания. «Он потребует моей смерти, – подумал Томотада, – но зачем мне жить без Аояги? Что ж! Если будет вынесен смертный приговор, я хотя бы попытаюсь убить Хосокаву». Он сунул мечи за пояс и поспешил во дворец.

Войдя в зал аудиенций, он увидел, что правитель Хосокава сидит на возвышении, окруженный самураями высокого ранга, сплошь в парадных одеяниях и головных уборах. Все молчали; когда Томотада приблизился, чтобы поклониться, тишина показалась ему зловещей, словно перед бурей. Но внезапно Хосокава сошел с возвышения и, взяв юношу под руку, произнес:

– Коси о-сон годзин о у…

Томотада увидел в глазах князя слезы.

Хосокава сказал:

– Раз уж вы так друг друга любите, я решил дать вам дозволение на брак вместо своего родственника, даймё Ното. Свадьбу сыграем сегодня же. Гости собрались, и подарки готовы.

По знаку господина отодвинулись ширмы, скрывавшие часть зала, и Томотада увидел множество разодетых сановников и Аояги в уборе невесты. Так она к нему вернулась, и свадьба была роскошной и веселой. Князь и его приближенные поднесли молодой чете дорогие подарки.

Пять счастливых лет Томотада и Аояги прожили вместе. Но однажды утром Аояги, беседуя с мужем о каких-то домашних делах, вдруг издала громкий крик боли, смертельно побледнела и – замерла. Затем она произнесла слабым голосом:

– Простите мне эту оплошность… боль настигла меня внезапно. Мой дорогой муж, мы, вероятно, встретились благодаря тому, что были связаны в предыдущем существовании. Полагаю, наш счастливый брак еще неоднократно сведет нас вместе. Но в нынешней жизни нам пришла пора расстаться. Прошу вас, прочтите молитву нэмбуцу… потому что я умираю.

– Какая странная причуда! – воскликнул испуганный муж. – Тебе лишь слегка нездоровится, моя дорогая. Полежи немного, отдохни, и все пройдет.

– Нет, нет, – ответила та. – Я умираю! Мне не мерещится, я точно знаю. Больше нет нужды скрывать от вас правду, любимый супруг. Я не человек! Моя душа – душа дерева, мое сердце – сердце дерева, ивовый сок – моя жизнь. Чьи-то жестокие руки рубят сейчас мою иву. Даже плакать у меня нет сил! Скорее, скорее, прочтите нэмбуцу… скорей! Ах!..

Вновь издав крик боли, она отвернулась и хотела закрыть свое прекрасное лицо рукавом. Но в то же мгновение ее тело странным образом изогнулось и стало оседать на пол. Томотада поспешил подхватить жену, но она исчезла! На циновке лежало только платье и украшения, которые она носила в прическе.

Томотада обрил голову, принес буддийские обеты и стал бродячим монахом. Он обошел всю империю и во всех святых местах возносил молитвы за душу Аояги. Добравшись в своих странствиях до Этидзэна, он стал разыскивать дом, где жили родители его жены. Но, поднявшись на