Две жизни - Владимир Корчагин

— Как же так? — удивилась Софья. — Разве Ярин не выдал до сих пор новые энцефалитные костюмы, плащи, сапоги и все, что положено полевикам?

— Я в первый раз слышу об этом, — ответил Сергей, — даже не знал, что нам положена какая-то спецодежда.

— Ну как же! — всплеснула руками Софья. — И эти костюмы, и плащи и все прочее я сама отбирала на центральном складе. И полагала, что Ярин давно доложил вам об этом.

— Пока не докладывал. А ну-ка, Степан, пригласите сюда Вадима Федоровича.

— А-а, вон вы о чем! — махнул завхоз рукой, выслушав Сергея. — Так всего этого у меня нет.

— Как нет?!

— Сам не знаю, как это получилось. Может, на складе недодали, может, при отправке куда-то запропастилось. Это бывает. Да вы не расстраивайтесь, Сергей Петрович, я все давно списал.

— Как списали? Почему списали?

— В ваших же интересах списал. Ведь, не спиши я это барахло, вам же пришлось бы и отвечать за него. Чего доброго, в конце сезона и из зарплаты могли бы вычесть его стоимость. А раз списано, то и делу конец!

Сергей не нашелся даже что ответить наглому прохвосту. А Софья так и вспыхнула от охватившего ее негодования:

— Ну вот что, товарищ завхоз, эту свою байку вы расскажете кому-нибудь другому. А сейчас проводите-ка нас в свою кладовку.

— Это еще зачем?

— Посмотрим, как вы устроились на новом месте, как хранятся у вас хозяйственные ценности.

— Это что, обыск?! — взвился Ярин. — Не имеете права!

— Сергей Петрович, объясните этому правоведу права и обязанности начальника партии.

— Да, Вадим Федорович, я просто обязан поинтересоваться, в каких условиях содержится имущество партии.

— Тогда только вы! — сдался Ярин. — Вы один!

— Ну уж позвольте мне самому решать, с кем я пойду. Степан, Петя, Софья Васильевна, пойдете со мной.

— Ладно, пошли, — махнул рукой Ярин. — Но учтите — никаких перестановок, никакого перекладывания вещей я не допущу. Не для этого наводил там порядок.

Порядок в кладовке Ярина был действительно образцовым: все разложено по полочкам, все расставлено по местам. Только в дальнем углу высилась большая груда сложенных друг на друга ящиков с керном. К ней и подошла Софья:

— Что же вы так небрежно керн храните?

— А я его не храню! — с вызовом ответил Ярин. — Керн не моя, а ваша забота. Давно пора соорудить специальное кернохранилище. Пока же я просто пошел навстречу буровикам, разрешил на время забросить сюда их лотки. Представляете, что было бы сейчас с ними под дождем.

— Да, об этом мы не подумали. Кернохранилище, конечно, необходимо. А пока… Ребята, уложите-ка все это поаккуратнее.

Степан и Петр дружно взялись за верхние лотки. Но к ним сейчас же подскочил Ярин:

— Не сметь! Я здесь хозяин. И мне доверили буровики эти ящики.

— Ну, это, положим, не просто ящики, а ценнейший геологический материал, и нам, геологам, лучше знать, как он должен храниться. Давайте, давайте, ребята, переложите все это вон к той, свободной, стене, да так, чтобы были видны и номера скважин, и значения интервалов и чтоб каждый образец был целехонек.

— А, чтоб вас… — Ярин грязно выругался и тяжело плюхнулся на скамью, не спуская глаз с Софьи, которая с живейшим интересом просматривала содержание каждого лотка.

— Та-ак… Это все та же глинистая толща, — провожала она глазами коробки с керном. — Это — то же самое. А вот это… Это уже что-то совсем другое! Похоже на валанжинский конгломерат. Завтра надо будет посмотреть получше… А это что?! — вдруг вскрикнула она. — Ну-ка, ну-ка! Сергей Петрович, взгляните-ка сюда!

Сергей глянул через плечо Софьи и едва сдержал возглас изумления: на полу кладовки, под последним рядом ящиков, лежали плотно упакованные пачки плащей, энцефалитных костюмов, полевых сумок, совсем новеньких рюкзаков, стопки постельного белья, связки сапог и ботинок и даже коробки с походными аптечками.

— Так что же вы… — обратился он к Ярину.

Но тот уже сам подскочил к Сергею, выдавил на лице самую что ни на есть благостную улыбку и радостно всплеснул руками:

— А, ч-черт! Вот, оказывается, где все это барахло! А я думал, оно в Рязани осталось. Совсем забыл, что при разгрузке его сюда сбросили. А эти проклятые буровики, будь они неладны, все завалили своими ящиками. Спасибо, ребята, что помогли раскопать пропажу. Так что же, Сергей Петрович, может, теперь сразу все это и раздать людям? Вот радость-то какая! — на лице его было написано одно сплошное умиление. И только в самой глубине глаз притаилась, как хищный зверь, готовый к прыжку, жгучая ненависть, ненависть пойманного вора.

Глава шестая

Это было тем более приятно, что явилось полной неожиданностью. Письмо от Гришки Инопланетянина!

В сутолоке последних дней Сергей забыл и думать о нем. И уж тем более о том, что они обещали писать друг другу. А Гриша не забыл. Вот она, настоящая мужская дружба!

Как-то он там устроился, в своем Уренгое? Сергей вскрыл конверт и углубился в чтение.

Письмо было небольшим. Вначале Гриша коротко описывал, как его встретили в нефтепоисковой экспедиции, куда он был направлен старшим геологом разведочного бурения, пожаловался на бытовую неустроенность. А под конец написал то, что сразу заставило Сергея вспомнить все свои сны и все, что было с ними связано.

«…А теперь, — писал Гришка, — самое главное. По пути к месту работы проезжал я через Екатеринбург, там пересадка была и целых шесть часов между поездами. Ну, закомпостировал я билет и пошел побродить по городу. Вышел на какую-то площадь, смотрю — церковь. Церковь как церковь. Я сначала и внимания на нее не обратил. Потом глянул попристальнее, и словно озноб меня прошиб — та это церковь, какую я во сне видел! Те же окна, двери, купола, паперть. А ведь в Екатеринбурге я никогда не был. Ну да мало ли бывает совпадений. И все-таки решил зайти внутрь. Дело в том, что в церкви, где я служил во сне, была одна примечательная вещица: в самом дальнем углу бокового притвора, как раз под единственным его окном, небольшая часть стены слегка порушилась, и на сколе камня образовалось нечто похожее на девичий профиль. Я еще тогда, во сне, не мог не подивиться на такую игру случая. Стоит ли удивляться, что и теперь, зайдя в екатеринбургскую церковь, я первым делом направился в этот притвор. Нет, я вовсе не ожидал снова увидеть удивительный феномен. Скорее я пошел туда, чтобы убедиться, что там ничего нет. И что же ты думаешь? На том самом месте, под тем самым окном, в такой точно выколотке в стене отчетливо вырисовывался изящный профиль женской головки, словно специально выбитый на камне. Я остолбенел. Повторяю, в Екатеринбурге я никогда не был и ни о чем подобном мне никто никогда не говорил. Так что же это? Следствие того, что называют реинкарнацией? Воспоминание о моей прошлой жизни? Никакого иного объяснения я просто не нахожу, хотя, честное слово, до сих пор абсолютно не верил ни в какие прошлые жизни, ни в какие переселения душ, и уж если на то пошло, только разговор с тобой (помнишь, на выпускном вечере?) и заронил в меня искру сомнения. И вот эта история с екатеринбургской церковью… Неужели все это действительно было когда-то в моей прошлой судьбе? Неужели человек в самом деле проживает несколько жизней? Ты сам-то как думаешь? И вообще — слышал ли ты об этой реинкарнации, в соответствии с которой душа человека после смерти не погибает, а рано или поздно вселяется в тело другого, только что рожденного, человека, который, естественно, и не знает об этом? И лишь кое-какие воспоминания об этой прежней жизни проявляются у некоторых людей хотя бы в виде снов или каких-то иных ощущений? И может быть, так было и с тобой в твоих снах о неведомой тебе Ермиши. Кстати, жду не дождусь узнать, не нашел ли ты уже каких-то подтверждений своим предчувствиям на столь желанной тебе рязанской земле? Что подкинула тебе твоя Ермишь?

Р.5. Ну а с мечтой моей мне придется, видимо, расстаться: разве можно разыскать в таком огромном городе, как Екатеринбург, какую-то дивчину из моих снов? Хотя, признаюсь тебе, в той церкви я проторчал все время, что оставалось до отхода поезда, все надеялся увидеть в толпе молящихся свою фею. Да где там…».

Сергей дважды перечитал заключительную часть письма и потер ладонью лоб. О реинкарнации он, конечно, слышал. Но то, что сны его — всего лишь воспоминания о какой-то прошлой его жизни, даже думать не думал. Не хотел думать! Все это было бы слишком тривиально. И уж во всяком случае не вызвало бы навязчивого стремления во что бы то ни стало поехать в Рязанскую область, побывать на загадочной Ермиши.

Нет, он ожидал встретить здесь нечто значительно большее, чем подтверждение какой-то идеи реинкарнации. Впрочем, и это отошло на второй план. Теперь для него значительно важнее был вопрос, что все-таки связывает Софью с его таинственной незнакомкой из сновидений? А в том, что какая-то связь существует, он убеждался все больше и больше. Хотя бы потому, что девушка явно что-то искала здесь, в чем-то старалась разобраться, помимо чисто геологической обстановки. Вот хоть вчера: почти целый вечер провела в районном архиве, отыскивая сведения о помещиках, чьи усадьбы располагались по реке Ермишь.