Дальний Восток: иероглиф пространства. Уроки географии и демографии - Василий Олегович Авченко

мог не почувствовать огромного удовольствия по случаю прибытия в христианскую, как я называл её, страну, или, по крайней мере, управляемую христианами. Ибо, хотя московиты, по моему мнению, едва ли заслуживают названия христиан, однако они выдают себя за таковых и по-своему очень набожны». Ещё хуже путешественник отозвался о коренных забайкальцах – бурятах и эвенках: «Из всех виденных мною дикарей и язычников эти наиболее заслуживали названия варваров, с тем только исключением, что они не ели человеческого мяса, как дикари в Америке». Близ Нерчинска Крузо присутствовал при жертвоприношении и без долгих размышлений рассёк саблей деревянного идола. Едва спасшись от «дикарей», просвещённый англичанин затем вернулся и сжёг этого самого идола (как не вспомнить формулировку Константина Леонтьева 1888 года: «Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения»), предварительно связав молившихся, чтобы те видели гибель своего божества. Так турист Крузо приобщал к европейским ценностям диких россиян, чтобы они не оскорбляли его религиозных чувств. Интересно, что примерно за полвека до этого здесь же, в Забайкалье, принесение барана в жертву наблюдал протопоп Аввакум, отметив в «Житии…»: «Ох, душе моей тогда горько и ныне не сладко!» Если бы наши аввакумы и их начальники-воеводы вели себя подобно робинзонам, не было бы сегодня в Бурятии ни буддизма, ни шаманизма.

Книга о Крузо в Сибири говорит о психологии захватившего полмира европейца: конкистадора, крестоносца, экспансиониста. Она даёт ответ на мучивший Высоцкого вопрос о том, почему аборигены съели Кука. Вот только кто после этого дикарь?

Если бы это относилось только к прошлому и к иностранцам; есть ощущение, что модная ныне политкорректность – декорация, а в главном отношение людей Запада к людям Востока и вообще чужакам – от Сербии и Ливии до Ирака и Сирии – осталось прежним. Более того, даже для многих соотечественников зауральская Россия до сих пор остаётся почти такой же Тартарией, как для героя Дефо.

Дорога на Океан

К XVII веку стало ясно, что России некуда идти, кроме как на восток. Балтику контролировали шведы, Черноморье – турки. Россия продолжала уточнять свои границы на западе, севере и юге, но это уже не могло перевести страну в новое качество: ещё один пролив, ещё один полуостров, ещё одна провинция… Европа была занята развитыми агрессивными народами.

Оставался один путь – на восток. Там лежал материк Сибирь, и это определило судьбу России, сделало её самой собой. Без Сибири Россия рисковала остаться рядовой европейской державой.

Глядя на карту мира, не могу понять, где в европейских странах помещается провинция. Есть ли она там вообще – или только пригороды столиц? Настоящая провинция может быть в России, или Америке, или Китае, или Бразилии…

У европейских стран Сибири не было, и самые активные из них – Испания, Португалия, Голландия, Англия, Франция – искали себе колонии в Африке, Азии, Америке, на Тихом океане.

Англичане нашли свою Сибирь в Северной Америке, и она стала таким же полигоном для Европы, как Сибирь для России.

Во внутриамериканской системе координат с Дальним Востоком корректнее сравнить не Калифорнию, развитый West Coast, а Аляску – далёкую, оторванную, суровую, тем более что она успела побыть частью русского Дальневосточья вместе с Северной Калифорнией, включая крепость Росс, Russian River (бывшая река Славянка) и бухту Бодега (она же – порт Румянцева) – место съёмок хичкоковских «Птиц». Вплоть до 1840-х Калифорния жила под русским флагом на севере, испанским и мексиканским на юге; только в 1850 году, после начала золотой лихорадки и наплыва старателей на западное побережье, Калифорния стала 31-м американским штатом.

Если на Дальнем Востоке возникло новое значение слова «материк», то аляскинцы придумали для остальных Штатов прозвище Lower 48 – «нижние 48».

Американские старожилы гордятся предками, прибывшими в Новый Свет на «Мэйфлауэре» в 1620 году. История российского ДВ (аббревиатура разворачивается и в «Дикий Восток») началась примерно в те же годы.

Современники порой ведут себя так, как будто до них ничего не было. Читая записки перво– да и непервопроходцев, испытываешь трепет, осознавая: вот то, что больше тебя; ты не явился ниоткуда. Невидимая часть айсберга – не значит несуществующая; сколько огромной работы было до нас – и для нас! – переделано. А мы всё топчемся, пытаясь заново сформулировать то, что было давно понято и много раз сказано.

Чтобы история не закончилась нами, нужно быть соразмерными тем, кто жил до нас. Нам не оставлено выбора – и, может быть, в этом счастье и свобода.

…Удивительный, невероятный XVII век: за какие-то полстолетия, при жизни одного поколения, казаки-землепроходцы (какое тяжёлое слово, как будто речь идёт о проходке шахт – но примерно так и было) одолели Сибирь, выйдя к двум океанам и шагнув на Американский континент – за век до образования США. В 1581 году Ермак, двинувшись на восток, только-только оттолкнулся ногой от Урала, а полвека спустя отряд Москвитина, преодолев несколько тысяч километров дикой тайги и гор, вышел к краю континента. Именно тогда Россия стала самой обширной страной в мире – и остаётся таковой три с лишним века. Российский историк Иоганн Фишер в «Сибирской истории», изданной в 1774 году, писал: «Греция, Рим, Старый и Новый Свет могут гордиться и хвалиться своими героями, сколько хотят, но не знаю, отважились бы они на то, что сибирские герои Буза, Перфильев, Бекетов, Дежнёв, Нагиба, Хабаров, Степанов и многие ещё другие действительно чинили… И удалось бы им покорить через 80 лет не только восьмую часть земли, да при том ещё неудобнейшую и опаснейшую, где голод и стужа вечно имеют своё жилище, но и утвердить, то есть удержать её, эту землю, за собой». Герцен восхищался: «Горсть казаков и несколько сот бездомных мужиков перешли на свой страх океаны льда и снега, и везде, где оседали усталые кучки в мёрзлых степях, забытых природой, закипала жизнь, поля покрывались нивами и стадами, и это от Перми до Тихого океана».

Темп, взятый казаками, поражает и сейчас, в эпоху самолётов и интернета.

Несколько дат:

1632 – Бекетов строит Ленский острог (будущий Якутск).

1639 – Москвитин ставит зимовье на берегу Охотского моря, в устье реки Ульи. Несколько изб, окружённых рвом и изгородью из заострённых бревен, стали первым русским поселением на Тихом океане.

1641 – Стадухин идёт на Индигирку и Колыму, закладывает Нижне-Колымский острог.

1643 – Поярков идёт на Амур.

1647 – Шелковников закладывает Охотск, один из старейших городов Дальнего Востока, до середины XIX