Расплавленное море - Сергей Самаров

Васек вытащил из кармана трубку, проверил — связь есть, значит, можно звонить. К тому же военные строители и водители уже рядом. Правда, их осталось только шесть человек, а он, Васек, седьмой, но это не столь суть и важно.

— Эй, братва! — крикнул Ладогин. — Сообразили, куда добираться сразу надо было. Но лучше поздно, чем никогда.

— Кто там? — раздался голос младшего сержанта из военных строителей. — Кто там спрятался, да еще и учит?

— Это я, Васек Ладогин, — отозвался рядовой. — У меня машина на подъеме сломалась, а вы меня бросили. Я только из машины вылез, слышу, взрывы, а потом стрельба. Схватил автомат и сразу сюда. Когда бандиты на вас шли, я их и остановил. Несколько человек положил. И двух гранатометчиков. А скажи, кто-то звонил уже, предупредили своих?

— Если только офицеры… С того света… Но с того света на этот дозвониться трудно.

— Я сейчас позвоню. Пусть выручают.

— Звони. У меня трубка разбилась, когда из машины выпрыгивал, бортом придавил, а то бы давно уже позвонил.

— Куда звонить?

— В полицию. Куда еще!

— Толку от них. Через неделю соберутся приехать…

— Звони куда знаешь.

— Своему командиру роты позвоню.

— Да хоть комбату, только звони быстрее. Бандиты из леса выходят. Огонь! Не давать им приближаться!

Треск автоматных очередей не помешал рядовому Ладогину найти в списке номер трубки командира роты капитана Савушкина. Перед тем как позвонить, он выглянул в свою бойницу между камнями. Бандиты в самом деле вышли из леса и двинулись в гору. Бегом бежали. Военные строители и два оставшихся водителя стреляли в них, и не безуспешно. Бандиты попробовали снова дать залп из «подствольников», но теперь гранаты просто перелетели горку и разорвались на другом склоне. Гряда камней была расположена недалеко от гребня, а прицеливаться на ходу и вообще стрелять из «подствольника» с плеча бандиты умели плохо.

Васек несколько секунд подумал. Уж очень ему хотелось дать несколько очередей по бандитам. Сегодня, видимо, его день. И он нашел реальное оправдание своему желанию: бандитов нельзя подпускать. Чем ближе они подойдут, тем опаснее будет ситуация, тем больше вероятность не дождаться подмоги.

Положив трубку на камень, рядовой дал пять очередей. И все удачно. Только после первой, когда он стрелял бандиту в грудь, защищенную бронежилетом, свалил того очередью с ног. Но бандит быстро поднялся, даже отряхнуться не забыл и побежал вперед. Но тут чья-то другая очередь нашла его и снова свалила. Теперь уже окончательно.

Всего бандитов было около двух с половиной десятков. Большая банда, если учесть, что они до этой атаки потеряли, как считал Васек, семь или восемь человек, потери для них почти катастрофические. Бандиты стали чаще залегать, прикрывая атаку своих собратьев, и в какие-то моменты получалось, что залегли все, и прикрывать им элементарно некого. Положение военных строителей и водителей было не критически безнадежным, каким казалось вначале. Если бы они догадались раньше отойти к каменной гряде, сохранив больше наличных сил и стволов, оно вообще было бы, пожалуй, выигрышным, стрелять сверху вниз гораздо удобнее и проще.

Васек отложил автомат, взял трубку и нажал клавишу вызова, потому что номер в списке он уже выбрал. Капитан Савушкин ответил не сразу. Видимо, трубку долго из кармана доставал и сразу не понял, кто ему звонит. Пришлось представиться:

— Товарищ капитан, рядовой Ладогин.

— А… Ты, Васек… Что там у вас за треск стоит? Бетономешалка, что ли, крутится?

— Стреляют, товарищ капитан. Мы стройку закончили. Выехали сегодня колонной. Попали в засаду. Майор Марголин, кажется, сразу погиб.

Внизу, на дороге, взорвался бензобак горящей машины. Капитан услышал звук, переспросил. Пришлось ему объяснить ситуацию:

— Короче, товарищ капитан, мы с военными строителями еще отбиваемся, как можем. Но бандитов много, и они хорошо вооружены. Подмога нужна.

— Где это случилось? В каком месте дороги?

— Километров пять-шесть от стройки отъехали. Как с горы спускаешься, дорога сразу в лес уходит. Там они дорогу и взорвали.

— Хорошо, Васек. Держитесь. Я сейчас оповещу о происшествии командование. Что смогут, сделают.

— Мы ждем, товарищ капитан.

Васек убрал трубку в карман и снова взялся за автомат, дал пару прицельных очередей, одну удачную, вторую не очень, потому что, кажется, только руку бандиту прострелил, но тут же с удивлением увидел, что бандиты остановились и отходят.

Значит, и эта атака отбита. Так появилась надежда, что где-то на горизонте вскоре замаячит спасение. А спастись хотелось всем, и все без исключения в него верили. Иначе не было бы смысла и автоматы в руки брать…

Глава третья

Сначала все пошло по плану — начало было почти удачным. Только один из хваленых гранатометчиков Карима Каримуллаева послал гранату не в тент уже остановившегося автомобиля с людьми, а в двигатель, хотя необходимости в этом уже не было, грузовик и без того встал, не имея возможности выехать из середины колонны. И потому сразу не удалось уничтожить всех солдат. Когда следующая граната все-таки взорвалась в кузове, там оставалось всего несколько человек. Эмир Карим не проработал со своими гранатометчиками правильные варианты обстрела, а эмиру Абдулджабару пришлось положиться на правильность действий Карима. Вот поэтому-то Гулоханов не любил совместных операций. Как не осуждать, если Карим недоработал с инструктажем, а в результате остались боеспособные солдаты и гибнут моджахеды. Слишком уж большая часть солдат осталась жива и заняла позицию с автоматами. А это уже грозило потерями, которые не замедлили явиться. Причем первыми погибли два парня из джамаата Гулоханова. А он, эмир Гулоханов, виноват в том, что предоставил своих людей Каримуллаеву, не проверив весь план боя.

Боевая практика всех последних лет сложилась так. Обычно все джамааты, устраивая засаду, стараются сразу уничтожить живую силу противника, а если это не удается, отходят. Это не считается позорным. Бывали случаи и у Абдулджабара Гулоханова, когда приходилось уходить после незавершенного удачного начала. Что-то не так шло, и все. В длительный бой ввязываться не стоило. И такая тактика всегда давала победные плоды — удавалось с наименьшими потерями или вовсе без потерь нанести противнику наибольший урон. А если не получалось, значит, не получалось. Но когда два джамаата сошлись вместе, ни один из эмиров не захочет показать себя трусом, ни один не пожелает публично признать свою ошибку, но такая ситуация может стать гибельной.

Конечно, какие солдаты из военных строителей и военных водителей — это понятно. Не для войны парни созданы и не для войны подготовлены. Тем не менее все они прекрасно знали, что после засады подлежат уничтожению в бою или без боя, поэтому, стараясь сохранить свою жизнь, будут драться до конца. А за свою жизнь все дерутся хорошо, даже те, кто драться не умеет. Отчаяние — великая движущая сила. Отчаяние рождает ярость и отвагу. Даже заяц, когда на него нападает орел, ложится на спину не для того, чтобы показать свою беспомощность, а сильными своими задними лапами убивает, случается, орла наповал, разрывая ему грудь. И это заяц. Что же говорить о людях, которые держат в руках оружие! У них чувство самосохранения работает не менее активно…

После того как была отбита первая атака, а солдаты не отходили на более удобную верхнюю позицию, эмиру Гулоханову стало очевидно, что у них в рядах ни одного офицера. Сами солдаты были не обучены вести боевые действия, сказывалась существующая во всех армиях мира узкая специализация. Одни воюют, другие строят им дороги и мосты, третьи ставят мины, четвертые обеспечивают армию связью, патронами и пищей, пятые эту пищу готовят и так далее. И не оказалось среди солдат того, кто решился бы взять на себя командование.

Это навело на определенную мысль. Как раз в этот момент эмир Карим Каримуллаев отчитывал отступивших моджахедов, грозясь в следующую атаку повести их сам. Тут к общему кругу примкнул и эмир Гулоханов. Послушал высказывания Каримуллаева и вмешался в разговор, хотя обычно старался не вмешиваться, когда кто-то своих людей отчитывал. Но сейчас Карим общался не только со своими людьми, но и с людьми Абдулджабара.

— Карим, как ты думаешь, почему солдаты не отступили к каменной гряде? Там их позиция была бы намного сильнее.

— А кто их, этих солдат, знает? Может, не сообразили, может, им просто лень.

— Вот, насчет первого ты, я думаю, прав, необходимость перехода на новую позицию, на мой взгляд, очевидна, здесь им долго не продержаться. Но, думаю, дело в том, что у них погибли все офицеры, и никто из солдат не решается взять на себя командование.

— И что? К чему ты все это мне говоришь? — Кариму очень не понравилось, что Гулоханов вмешался в его разговор с моджахедами.