Как удачно выйти замуж - Гауф Юлия

Попала, блин.

Ну почему я-то? Почему?

— Я что-нибудь придумаю, Ирин, — тихо сказала я. — Офисный работник из меня аховый, да я еще и постараюсь работать похуже. И посоветую тебя на место секретаря. Меня Максим Вадимович долго не выдержит в этом качестве, уверяю.

— Будешь саботировать работу? — спросила она.

Я кивнула, хотя, если честно, саботировать и не придется. Не приспособлена я для офисной работы. Как вспомню свои потуги в рекламе после универа. Да хотя бы ту акцию: «Один по цене двух» вместо «Два по цене одного»… Это легендарный факап был, до сих пор вспоминают как я облажалась с той акцией.

Естественно, после того случая с работы меня «попросили». После были еще попытки работать как белый человек: офис, пятидневка, чтобы мама была довольна и не попрекала меня моим идиотским увлечением сватовством. И я устраивалась в компании, работала пару недель, но всегда случалось… что-то. Сама не знаю, что именно, но не получалось у меня.

Так что и моих секретарских потуг Максим Вадимович не выдержит. А если я еще и «постараюсь» от души, так и вовсе избавится от меня как можно скорее.

— Алён, а если ты будешь саботировать работу, то почему Максим станет прислушиваться к твоим советам, и посадит меня на место секретаря? Не наоборот ли он поступит? Кого угодно другого на эту должность примет, но не ту, которую посоветовал нерадивый сотрудник, а?

— Так не только я посоветую тебя. У меня знакомые в этом банке работают, вот они тебя и станут продвигать, — подмигнула я. — Мол, Максим Вадимович, гоните Алёнку в шею, вон какая девушка есть на примете, Ириной зовут — и умница, и красавица, специально для вас.

— А-а-а-а, тогда буду ждать, — расслабилась моя клиентка.

Мы обе насторожились, услышав неровные тяжелые шаги в коридоре, и Алёна закатила глаза:

— Этот бегемот возвращается с водопоя. Которая секретутка. Ладно, пойду я. Чао.

Я невольно поморщилась из-за того, как Ира окрестила Варю. Бегемот, угу. Помню я свою беременную близнецами сестру. После того, как рядом с ней побыла, и увидела как протекает беременность, как-то мне расхотелось на эту тему шутить.

— Уф, — Варя осторожно села на свой стул, и выдохнула, удобно устроившись в кресле. — Ну что, приступим?

— К обучению?

— Да. Сейчас, только в твой отдел напишу, что тебя генеральный реквизировал, — пальцы Вари застучали по клавишам. — Вообще, странно всё вышло, если честно: ни собеседования, ни тестов. Увидел — и сразу тебя на мое место. Вы не знакомы, случайно, с боссом, а?

Да Боже упаси!

— Не знакомы.

— Очень странно, — хмыкнула Варвара.

— А он вообще какой? Комфортно работать? Не орет, не злобствует?

— Максим Вадимович — душка. Только тс-с-с, ему не говори об этом. Он-то думает, что он властный босс, и всё такое, а на деле — лапочка, — хихикнула девушка, и от смеха пошла пятнышками. — Вот только в последнее время он странно себя ведет, проблемы, наверное. На меня он никогда не орал. В общем, не самодурствует, и работать с ним классно.

— Да? — удивилась я, припомнив его колкие взгляды в мою сторону и язвительные выпады.

На лапочку он не тянет. На душку — тоже. А вот на засранца — вполне.

— Да, — твердо произнесла Варвара. — Так, давай-ка примемся за работу. Вообще, я должна через неделю уйти в декрет, но Максим Вадимович написал, что чем скорее я тебя всему обучу, тем скорее я смогу осесть дома. А это хорошая мотивация. Приступим?

Я горестно вздохнула, и кивнула.

4

— Господи, наконец-то! Я так молилась, и Бог услышал мои молитвы!

— Мам, когда ты успела уверовать? — спросила я, и сделала глоток мерзкого облепихового морса.

Всей душой ненавижу это пойло. Предпочитаю клюквенный, или из лесных ягод, и мама знает это. Но упорно привозит мне облепиховый, когда приезжает в гости.

— А вот успела! — рявкнула мама. — И уверовала! И даже молилась, чтобы непутевые дочери пошли, наконец, правильной дорогой. Одна, — кивок на хихикающую Женьку, — после школы умудрилась забеременеть. Вторая ерундистикой занималась все время. Теперь хоть соседям не стыдно будет сказать, что ты в солидном банке работаешь.

— Мам, я секретарем работаю, а не в топ-менеджменте, — напомнила я.

— Все равно, — отмахнулась она. — Главное — нормальная работа, стабильность. Да и в банке много мужчин трудится. Может, кому понравишься, встречаться предложит, а там и замуж позовет.

Я заскрипела зубами. Женя погладила меня по ноге, пытаясь успокоить. Но, черт возьми, обидно-то как!

— Мам, а ты в курсе сколько секретарь зарабатывает, пусть даже и в банке, а?

— Какая разница?

— Большая, — процедила я. — Тридцать тысяч на испытательном сроке, и тридцать пять — после. А теперь посмотри на мою квартиру, на район, в котором я живу, на мою машину. На одежду, на уровень жизни! Посмотри, и подумай — а если бы я тридцатку получала в месяц, смогла бы я себе всё это позволить, или нет. Неужели нельзя просто гордиться мной? Я же всего сама добилась, не с помощью любовника, или даже мужа. Работала, пусть и не в офисе, и вон чего добилась. Или это ерунда, и не достижения, которыми перед соседями можно похвастать? Зато должность секретаря — мечта, да?

— Да уж получше, чем твои проститутки, которым ты мужиков искала, — фыркнула мама.

— Успокойся, ты ей ничего не докажешь, — шепнула мне Женя на ухо. — Сама же знаешь, какой мама человек. Молчи, Алён. Просто молчи.

Молчать, блин, когда меня подрывает?

Аррррррр!

Люблю маму, но иногда… иногда — не очень, если мягко выразиться. Если бы был профсоюз обесценивателей достижений детей, то матушка была бы главой этого профсоюза!

Может, сказать ей, почему я секретарем работаю? Раскрыть все карты, чтобы не гордилась мной?

— Мужчины-то хорошие на примете есть в твоем банке? — продолжила мама излюбленную тему, и я сдулась.

Всё же, хорошая она. Просто своеобразная. И не хочется мне её расстраивать. Пусть думает, что я снова попыталась отойти от охоты на мужчин, и пошла в банк работать, а не «ерундистикой заниматься». Всё равно в банке я ненадолго, так пусть мама побудет в счастливом неведении до поры до времени.

— Мужчины? Ну… так, — пожала я плечами. — Мужики как мужики, ничего особенного.

— А руководитель твой?

А руководитель мой — полнейший козерог!

— Гад, каких поискать, — скривилась я.

— Некрасивый? Старый? Алёна, — вздохнула мама, — главное же, чтобы человек хороший был. Ты присмотрись к руководителю своему, если он не женат. На возраст плюнь, на красоту тоже, с лица воду не пить. А вот сблизиться легче как раз с руководителем, ты же с ним бок о бок весь день. Вот поближе узнаете друг друга и, глядишь…

— Да-да: встречаться предложит, а там и замуж позовет, — договорила я за матушкой. — Вот только руководитель мой тот еще гоблин. Страшный, толстый, лысый. Ростом метр пятьдесят. Изо рта воняет, на плечах перхоть. А характер — вообще атас. Так что прости, мам, но твоим советом я не воспользуюсь.

— Что, так плохо? — искренне расстроилась мама, и переключилась на Женю: — Евгения, ты что трясешься как припадочная?

— П-подавилась. П-простите, — Женька выскочила из-за стола, красная как рак и, оказавшись за маминой спиной, показала мне язык.

Ржет надо мной, зараза.

Маму я выпроводила, и даже такси ей вызвала. В очередной раз выслушала нотации на тему транжирства. Она, мол, и на автобусе могла доехать.

Привычная песня. Будь мамина воля, она бы и голову мыла хозяйственным мылом, если бы не мы с Женей. Экономнее женщины свет не видывал! Но за что мы с сестрой любим маму еще сильнее, пусть и не можем понять: на себе она всегда жестко экономила, но мы отказа не знали ни в чем. И косметика была у нас, и с маникюром ходили, и одевала мама нас модно. А сама при этом на себя рукой махнула давным-давно.

— Ты маме эту блузку купила? — спросила у сестренки, когда мы уложили спать пацанов, и сами легли.