Толлеус, искусник из Кордоса - AllexOld

8. Толлеус. Идея. (глава 5.6)

Утро нового дня Толлеус встретил, сидя в кресле с закрытыми глазами, подперев ладонью блестящую, без единого волоска, голову. Морщинистые губы беззвучно шевелились — он рассуждал. Обычно на досуге искусник развлекал себя тем, что пытался воспроизвести из фрагментов готовые плетения из своего посоха. Даже специально для этой цели в искусной лавке покупал новые. Бездельное занятие, никакой от него пользы, но старику нравилось.

Правда, сейчас никак не удавалось сосредоточиться на изучении одной такой покупки. Мысли все время соскальзывали в другую сторону. Искуснику не давала покоя странная схема из видений, отвлекая от насущных дел. Память подводила — никак не удавалось вспомнить, что же она собой представляла: что за стрелочки, что за разноцветные квадратики, что за надписи на диковинном языке? Вроде бы, когда смотрел, все было понятно, а сейчас какая-то абракадабра в голове, как будто Толлеус — ребенок, который еще не научился читать, но уже с умным видом открыл книгу.

Как бы то ни было, схема — не бред. Есть весомое доказательство: с ее помощью получилось составить интересное плетение полога невидимости. Не такого, какое обычно используют искусники или чародеи, а построенного на совсем других принципах, работающего совершенно иначе… В этой схеме сокрыто великое знание, если она позволяет так просто получать требуемый результат без исследований, без длительного подбора, без опасных экспериментов. Да что там — вообще без опыта. Это не примитивный справочник типовых фрагментов плетений. Здесь что-то другое. Толлеус снова и снова силился разогнать пелену в голове, скрывшую великую тайну, но все тщетно. Однако он твердо понял одно: искусную работу можно облегчить, нужно только понять способ.

Как же можно описать плетения? Он же видел — можно! Просто надо подумать. Что, если сравнить Искусство с языком? Плетение — это как законченная мысль. Книга, глава, предложение — неважно, фрагменты в данной аналогии — это их составляющие. Простейшие фрагменты объединяются в другие, более сложные, и так далее. Если дальше проводить параллель с языком, то они — это и буквы, и слоги, и слова, и даже целые предложения. Величайшая сложность искусной работы заключается в том, чтобы правильно состыковать их. Ведь с неверными приставками и окончаниями получится не слово, а белиберда. Где же здесь кроется ключик к чудесной схеме, позволяющей без опасных экспериментов гарантированно получать положительный результат? Может, фрагменты плетений так же можно разделить на составляющие и работать непосредственно с ними? Толлеус тяжело вздохнул. Может, и можно, только как? Нет, этот вариант не подходит.

А если в схеме сокрыты свойства фрагментов? Толлеус нахмурился, отчего высокий лоб пошел складками. Свойства плетения задают его фрагменты, точь-в-точь как ингредиенты похлебки определяют ее вкус. Но беда в том, что эти фрагменты плохо стыкуются между собой, как камни разной формы и размера. И даже если их удается сложить так, чтобы конструкция не разваливалась, все равно остаются дыры и зазоры. При этом свойства плетения получаются не в той пропорции, как хотелось бы, а опять-таки в зависимости от используемых фрагментов. Вот если бы можно было брать свойства в чистом виде и просто насыпать в раствор, то получилась бы идеальная однородная масса. Только свойства не лежат отдельно. На то они и свойства, что сами по себе не существуют.

Старый искусник ожесточенно потер нос, похожий на пористую картофелину.

Главная проблема формирования любого нового плетения — правильно подобрать и соединить фрагменты. Действительно, они имеют разную форму и вместе, как правило, нестабильны. Их надо сплетать. Если получится — плетение унаследует их свойства, останется только запитать маной. Не получится — последствия могут оказаться непредсказуемыми.

Фрагментов плетений существует великое множество. Зачастую они дублируют друг друга по содержанию, но разные по форме, и наоборот. Ученики вообще не практикуют работу с ними — только проходят теорию. Удел выпускников Академий, как и большинства дипломированных искусников, — формировать готовые плетения по заготовкам. Опытный искусник может сам сформировать плетение из отдельных частей. Он даже может сам создать новый фрагмент, только никто подобным не занимается: зачем зарабатывать головную боль, если что-нибудь подобное наверняка уже есть? Существуют целые справочники фрагментов с описанием их свойств. Только этими книгами мало кто пользуется, потому что у рядового (да и не рядового тоже) искусника попросту нет в посохе всего этого специфического многообразия кусков и кусочков. В большинстве посохов вообще не содержится фрагментов. А в тех, где они есть, редко встречается что-то помимо стандартного базового набора.

Конечно же если кто-то всерьез начинает самостоятельно формировать плетения, то рано или поздно он собирает свою собственную коллекцию фрагментов. Мастер всегда имеет наготове хороший набор под свои нужды, но опять-таки всего у него в посохе нет и быть не может. Зачастую случается так, что два искусника с одинаковым уровнем мастерства и общей специализацией соберут одно плетение из разных кусков. Результат будет схож, но уровень потребления маны и скорость формирования будут чуть-чуть отличаться. На эту разницу все закрывают глаза: каждый будет работать так, как привык.

Очень тяжело использовать чужой опыт, если человек уже не ученик, а состоявшийся искусник. Гораздо проще потратить время и самостоятельно подобрать фрагменты из личной коллекции, потому что в противном случае времени и сил уйдет гораздо больше на поиск и приобретение недостающей части. Тем более если речь идет не о ее покупке, а о разработке и создании новой, с нуля, которую потом навряд ли удастся применить еще где-нибудь.

Ведь добыть нужные фрагменты — это лишь часть дела. Связать отдельные кусочки в единое целое не так-то просто. Искусник сплетает сначала пары фрагментов, потом добавляет к ним другие пары. Тут важна последовательность. Например, три куска можно сплести вместе, но только в порядке один-два-три. В другом порядке они не соединятся. Мастер с опытом запоминает хорошо стыкующиеся пары и последовательности и впредь старается работать с ними. И даже обучает этим рецептам молодых искусников. Таблицы взаимодействия фрагментов тоже существуют, но их мало. И дело даже не в том, что человек, который нашел хорошую связку, не хочет ни с кем делиться своим открытием. Причины разные. Как правило, искусник попросту не делает столько открытий за свою жизнь, чтобы хватило на книгу. А даже если он найдет достаточно материала, то нужна недюжинная воля и способности, чтобы описать словами на бумаге свои знания.

Но и это еще не все. Даже если таблица составлена, другой искусник ради праздного интереса не будет ее изучать, теряя уйму времени на проработку написанного. Потому что в повседневной жизни обычно хватает стандартных связок из базового набора, и нет никакой гарантии, что у другого искусника получится состыковать авторские фрагменты. Тут сноровка нужна, мастерство.

А еще нужна великолепная память. Несколько сотен фрагментов можно записать себе в посох, разложить по группам для более легкого поиска и использовать по необходимости. Больше вряд ли влезет: посох — не змея, которая раздуется, но проглотит добычу целиком. Да больше и не надо. Но это лишь сами части плетения, а их связи в посох не запишешь. Не существует связь в природе сама по себе, нет ее. Приходится держать в голове, что, с чем и как стыкуется. Попробуешь запомнить чужие связи — голова лопнет. А точнее, ошибешься где-нибудь, и такая промашка легко обернется увечьем, если не смертью. Так что как ни крути, но лучше пользоваться своими, многократно проверенными наработками, которые вбиты в подсознание так глубоко, что даже во сне не забудешь.

И все же схема из видений как-то работала. Как написать книгу, чтобы с ее помощью можно было легко, быстро и, главное, безопасно создавать новые плетения? Ведь можно! И это работает, Толлеус сам видел. Что должно быть в этой книге?.. Старик зажмурился, чтобы не отвлекаться на окружающую обстановку. Открыв книгу, искусник должен узнать перечень нужных ему фрагментов и последовательность их сборки. Так и происходит в жизни, когда мудрый учитель объясняет плетение своему юному воспитаннику.

Только не все так просто. Формула будущего плетения неизвестна, есть только список его будущих свойств. Допустим, по справочнику можно найти фрагменты с такими свойствами, хотя это нелегко. Придется пролистать всю книгу от корки до корки. Далее фрагменты должны быть не абы какие, а те, что есть у искусника. С одной стороны, это проще — листать надо меньше, но с другой — сложнее: подходящих частей в посохе может не оказаться. Или, наоборот, в посохе могут найтись сразу несколько подходящих кусочков, и нужно как-то выбрать лучший для каждого случая. И наконец, в книге должна быть описана последовательность действий по стыковке с поправкой на мастерство искусника.