Мафия пишет оперу - Елена Нестерина

... И вот теперь перед Антоном Мыльченко были разложены новенькие тетрадки, ручки и маркеры, а ещё вдобавок линейка, дырокол, пакет сока и блюдо с яблоками и апельсинами. Все условия. Пиши - не хочу.

А Антон не хотел. Ну что он будет сочинять, похищенный и разлученный с семьей и друзьями? И как отнесутся к этому похитители? Начнут лупить? Будут морить голодом? Антоша огляделся - для побега не было ни какой возможности.

Прошел день. Приближалась ночь - первая ночь в плену. Антоша нарисовал в новенькой тетради окно с решеткой, за решеткой свою грустную физиономию. Присмотрелся к ней - и добавил выражению лица ещё больше грусти и трагизма.

Потому что на самом-то деле Антон Мыльченко не сдался! Ведь у него не было сомнений, что родная мафия спасет его! Братству Белой Руки не было дела до конкурса театральных постановок, но было дело до него, верного брата Антонио! Поэтому страдать и томиться в плену сегодня ему было даже приятно.

"Это прямо честь! Все-таки я ценный. - самолюбиво подумал Антоша. Вот Редькина-то, наверно, обзавидовалась!"

На следующий день мафия начала слежку за подозрительным девятым "Б". С первого урока и до последнего Костя, Зоя, Арина и Витя маскировались, подглядывали и подслушивали. Но ничего особенного не заметили. Если Антошу девятый "Б" действительно похитил, то это никак не проявлялось.

Исчезнувшим одноклассником Мыльченко в родном восьмом "В" никто не интересовался - заболел, значит, заболел. И идти наведывать его всем было некогда - репетиции это ведь не хухры-мухры... У мафии был шанс найти своего брата, не вызывая подозрений. Только вот как это сделать? Где он, несчастный пленник?

Сразу же после окончания уроков подопечные Петра Брониславовича ворвались в спортзал. Под высокими сводами зала зазвучал залихватский голос баяна, стук барабана, тонкое весеннее диньканье чего-то нежно-металлического. И учитель физкультуры с нескрываемым изумлением наблюдал, как его гаврики выстраиваются в какие-то композиции, пляшут что-то, поют. Особенно его удивляли мальчики - в основном все они были участниками хора и оркестра. И хоть они постоянно спорили с Ариной Балованцевой, которая уверенно руководила этим безумным процессом, но все-таки пели, каждый раз более и более слаженно.

Арина разрывалась между всеми, но командовать успевала на всех фронтах. Без неё репетиции шли гораздо хуже. Артистки кордебалета тут же переругивались между собой, певцы и подпевалы не могли друг с другом договориться, все они вместе наезжали на ответственную за тексты песен и разговоров Зою Редькину. Арина всех мирила, строила, меняла одно на другое, другое на третье, третье на четвертое...

- Да, дружок... - похвалил её Петр Брониславович, появляясь в перерыве репетиции. - Молодец. Тебе бы полком командовать.

- В театре не полки, Петр Брониславович, - скромно поправила Зоя Редькина, - а труппы.

- Трупы? Ух, Редькина, шутница стала. То есть согласен... - смутился Петр Брониславович, оглядел своих развеселившихся учеников и решил от греха подальше не вмешиваться в постановочный процесс.

И, уходя, он добавил только:

- Вы старайтесь, но, так сказать, без фанатизма. Как выступим на этих театральных соревнованиях, так и выступим. Не важно, какой результат покажем. Ведь главное - участие. Правильно, ребята?

Слаженного хора, подтверждающего правильность его слов, Петр Брониславович в этот раз не дождался. Теперь, когда что-то начало получаться, всем хотелось только победы, только в Большой Театр, только день не учиться...

А Витя с Костиком снова носились по школе и подсматривали. Вырвавшись с репетиции, где Редькина продолжала прикрывать тылы и сражаться с одноклассниками в постановочных баталиях, Арина присоединилась к своим мафиозным братьям.

Сегодня была очередь девятого "Б" репетировать в актовом зале. И пока оттуда вываливали одиннадцатиклассники, у которых там проходил аж восьмой урок, членам детской мафии удалось пробраться в актовый зал. Чтобы никто их не увидел, все трое заползли под стулья и стали ждать.

Больше часа продолжались препирательства главных артистов постановки. Они ругались с девчонкой, которая, как вскоре стало понятно, и являлась автором прекрасной комедии, которую вот-вот девятый "Б" должен был начать разыгрывать на сцене. Девочка-драматург требовала строго следовать тексту её бессмертного произведения, а артисты хотели говорить что-нибудь такое, чтобы зрители смотрели только на них - и их только и слушали, непрерывно смеясь. А для этого, считали они, произносить со сцены надо совсем другие шутки.

Одним словом, спору не было конца и края.

- Слушайте, нечего нам тут валяться. - зашептала Арина из-под стульев. - Все с этой комедией понятно. Девятому "Б" тоже Мыльченко не фиг не нужен. У них свой великий драматург есть.

- Ну что, поползли тогда отсюда. - предложил нетерпеливый Костик и первым пополз под длинными рядами стульев.

- Куда. - успел схватить его за ногу Витя - выход из актового зала был совсем в другой стороне.

- Эх, хоть бы они свет погасили в зале, а на сцене оставили! сокрушалась Арина. - И мы бы раз-раз - смылись отсюда.

Ей уже нужно было бежать на репетицию к своим - чего доброго, передерутся там между собой её эмоциональные артисты оперетты.

Но по залу постоянно носились туда-сюда участники комедии. Мафия, которой волей-неволей вообще пришлось уйти в подполье, то есть в подстулье, терпеливо лежала на полу и ждала удобного момента, чтобы сбежать вон. От крайнего ряда стульев до двери было около десяти метров пустого пространства. А оно, освещенное ярким светом, хорошо просматривалось.

- Все. - не выдержала Арина. - Погнали. Если они нас заметят и схватят, будем говорить, что оперетту ставим, хотели их великолепные шутки подсмотреть. Чтобы у нас с ними одинаковых не получилось.

- Не поверят. - заметил Костик.

- В лоб дадут. - добавил Витя.

- Да они по любому дадут. - ответила Арина. - А так, может, мы им польстим, и они нас отпустят. Не валяться же тут до конца их репетиции. Тем более, что они ещё даже не начали... Вроде никого там нет. Костик, ползи первым!

Костик Шибай выскочил из-под стульев и шустро пополз к двери. На сцене дебаты разгорелись с новой силой, так что никто на него не обратил внимания. Вслед за Костиком из-под стульев выбралась Арина. Но как только Шибай открыл дверь, раздался громкий плач, и девочка-драматург, закрыв лицо руками, бросилась к выходу. Несколько человек с криком: "Постой, Катюша!" рванули за ней. И, конечно, увидели выползающего на карачках в дверь Костика, предводителя мафии на полпути к этой двери и телохранителя предводителя. Который не растерялся в этой ситуации, резко вскочил на ноги и, схватив Арину в охапку и вытолкнув из двери Костика, со всех ног бросился бежать по коридору.

Тут уж постановщикам комедии стало не до внутренних разборок. С криком: "А ну стойте!" драматург Катюша, режиссер, главные и второстепенные артисты ринулись за беглецами. Но Витя знал, куда держать путь.

- На улицу! - скомандовал он.

Арина еле успевала за скоростным Витей, который тащил её за руку. Костик следовал рядом. Под удивленные взгляды казаков-охранников они вылетели из школы.

- Надо рассредоточиться. - крикнул Витя. - Бегите в разные стороны.

И тут же Костик забежал за угол школы, Арина рванула к арке около столовой, а Витя добежал до спортивной площадки и спрятался за одним из толстых старых тополей, которые росли вдоль забора. Так что выскочившие вслед за ними девятиклассники уже никого не увидели. Ведь кто именно шпионил во время их репетиции, ребята из девятого "Б" не поняли - видели, что их было трое. Но троих нигде сейчас заметить не удалось. А мало ли кто по одному вокруг школы болтается - попробуй докажи, что именно он один из тех, кто под стульями в актовом зале ползал... Ученики девятого "Б" постояли на ступеньках, гневно поругались в пространство и, подхватив под белы ручки драматурга Катеньку, с почетом повели её на репетицию великой комедии.

А мафия, для верности выждав на улице какое-то время, вернулась в школу.

- Этих комедиантов смело вычеркиваем из списка. - добравшись до своего блокнота, сказала Арина. - Но тогда... Тогда больше нет подозреваемых!

- А что же делать? - расстроился Костик.

- Думать, брат Констант. - ответила Арина, отправляясь к танцорам, которые призывно махали ей руками.

Когда восьмой "В", закончив на сегодня постановку оперетты, покинул спортзал, поредевшая мафия собралась вместе. Четверо братьев Белой Руки вышли на улицу, уселись на пригретое солнцем гимнастическое бревно на спортивной площадке и пригорюнились.

- Да, никогда ещё наша мафия так не лажалась. - грустно произнесла Арина.

- Потому что мы в растерянности. - попыталась оправдать себя и друзей добрая Зоя Редькина.

- Мы не в растерянности, мы в позоре. - жестко сказала Арина. - Вы ж понимаете, что мы преступников-то знаем не только в лицо, но и наверняка по именам, а вычислить не можем!!!