Змеиная любовь (сборник) (СИ) - Буше Таис

Финарэль любила Этарэля. Любила, как любит сумасшедшая молодость, полная до краев мечты. Любила, будто в последний раз. Она и отдавался ему, как в последний раз.

Много позже она узнал, как ее называл Этарэль, потрахивая в чужих постелях чужих жен.

«Ошибка члена».

Семья Леутт признала Леукару, скрипя зубами, но не ее маму. Теперь, когда она осталась единственным и полноправным владельцем поместья Леутт, как и титула графини, в душе не осталось ни удовлетворения, ни горечи. Ничего.

Родители супруга, полетевшие в круиз к Плеядам, попали в фотонный выброс и не выжили, хотя некоторых пассажиров удалось спасти. А Этарэль... В официальных документах стояла катастрофа флайкара, а по факту тело альфы нашли с головой, простреленной старым дедовским ружьем, в постели молодой супруги графа Орсетта. Ревнивый муж не выдержал измен супруги. Хоронили обоих в закрытых гробах.

Тогда Леукаре исполнилось семь лет, а Финарэль выдохнула с облегчением. В злой рок, нависший над семьей Леутт, она не верила: теперь она Леутт, и Судьба прогнется так, как она пожелает, и не позволит ей ломать счастье ее ребенка.

Шли годы, а королевство Канисиан не менялось, застряв в своем высокомерном распределении ролей: альфам — власть, женщинам — дети. Консерватизм пугал Финарэль. Уж сколько она пыталась внедрить программы по частичному совместному обучению, по половому воспитанию, но все упиралось в замшелые устои.

Она была, как бельмо на глазу, у высокородных: из скромной семьи баронетов, что относились к плебейской знати, а теперь получившая графский титул и свободу вдовы. Ее несколько раз пытались окольцевать снова и прибрать небольшой капитал, который назло многим семьям, погрязшим в долговых расписках и кредитах, она приумножила, грамотно вкладывая деньги. Потом пытались несколько раз убить, уже занявшись ее дочерью. Но Финарэль, вся лучистая, озорная и притягательная, ускользала от злопыхателей, как звездный ветер. Блестела своими алмазными гранями, улыбалась лукаво, глядя слишком мудрыми глазами, и ничего не забывала.

За каждую попытку она мстила: изощренно, тонко, с фантазией.

Об этой стороне не знала даже Леукара, представляя себе маму милой и заботливой домохозяйкой, и удивляясь, что та так и не вступила в повторный брак. А еще она была удивлена, когда мама не стала противиться ее решению бросить герцога. Тогда она впервые плакала и просила прощения, что плохая дочь, и не сможет выполнить свой долг, став кому-то женой, даже понимая, что им нужны деньги — жили они очень скромно, и Леука не догадывалась о настоящем положении дел в семье. Финарэль не хотела, чтобы дочь испортилась.

— Не плачь, Леука, он не стоит твоих слез. Ты вступишь в брак, но супруга для тебя выберу я.

После этих слов Леукара сбежала, но Финарэль знала, что не даст Судьбе больше играть с ними.

Не даст ей испортить жизнь канисианкам, которые заслужили намного больше, чем имена «моя дырка» или «ошибка члена» в альфьих клубах.

Пора было поставить эту альфью свору на место. Так в ее белокурой голове родился план, а через несколько смен сезонов она нашла и средство...

3. Змеиная корона (2)

Аршасс был загляденьем. Доставленный доклад от ее старого помощника, который за столько опавших листьев стал близким другом, обнадеживал. Наги были прекрасными воинами, отличными отцами и совершенно неизбалованными лаской. Их политический строй был схож с Канисианом — планетой управляли старые семьи. И так же, как Канисиан, Нагская Империя состояла из центральной планеты и колоний, только колоний у них было в разы больше, а нация имела репутацию агрессора. Никаких мирных соглашений она не подписывала, лишь проявляла нейтралитет. И хотя они были соседями — Созвездие Лиры и Созвездие Змееносца почти граничили друг с другом — но никаких ксеноконтактов не было зафиксировано.

Королевство Канисиан жило своей жизнью, Империя — своей.

Какие-то межпланетарные подвижки случились, когда к ним прибыли земляне. Появилось экономическое оживление, наги, как элитные воины, стали известны далеко за пределами своего дома. Тогда-то Финарэль и поняла — пора. Разумной жизни в космосе хватало, а ей подходили только наги, потенциал, которых мог разглядеть и еще кто-нибудь.

Их жреческий матриархат и жесткий отбор рождаемости от лучшего семени был ей только на руку. Сами того не ведая, кобры-нагайны вкладывали в ее руки все козыри, а так почитаемые старые устои лишь закрепляли победу за Финарэль.

Лишенные перспектив семьи и должного почета из-за отсутствия детей, такие наги были идеальными кандидатами для ее канисианок. Они-то не будут унижать супругу, не поднимут руку, не причинят вреда. Ребенок для них будет ценнее собственной жизни, а супруга будет только сейше.

Вот он, залог долгого и счастливого брака, а не такое быстротечное и проблемное чувство, как любовь.

Финарэль свела Аршасса и Леукару и не проиграла.

Потом настала пора Арэль.

Но случилась заминка, которую упустила из виду Финарэль. Некоторые наги были ядовиты, а венценосные крайты славились этим ядом даже в крови. Но она не собиралась отступать. Сохранив хорошие отношения с графом Орсетт (общая беда их немного сблизила), она аккуратно вкладывала через него идею политического брака между их народами в уши короля, кивая на брак своей дочери. Орсетт был давним другом Его Величества.

Брак высокородных детей ей был нужен, как воздух, ведь тогда... Тогда он открывал практически безграничные возможности по созданию таких семей. Хоть вся знать и кривила свое благородное лицо, но осудить уже не смогла бы — брак между князем и принцессой положил бы пересудам конец, а общий ребенок вколотил бы крест в попытки запретить такое генетическое смешение.

Но все могло пойти крахом, будь крайты настолько ядовиты. Тогда она впервые молилась Древу и просила помощи. И она пришла с нагской стороны — на предварительное обсуждение политического брака прибыл дядя Рроха — Сошарр эс Бунгар — старый воин, весь в шрамах и отметинах. Он, как уже заметила Финарэль у других нагов, не маскировал их, наоборот, спокойно демонстрируя окружающим уровень его боевого опыта. Даже лицо его было помечено парой отметин, отчего правая сторона рта была приподнята вверх, делая выражение лица всегда насмешливым. Черная с проседью коса по старинному обычаю свисала до самой поясницы, а глаза — черные провалы — смотрели на всех с презрением.

Финарэль его невзлюбила сразу, почуяв хитрого и опасного противника. Такой не поведется на ее милую улыбку и невинный взгляд. Чуяла она определенным местом, что с этим нагом надо быть начеку.

Так и вышло. Если на званом вечере Финарэль смогла обольстить почти всех участников переговоров, умело манипулируя их мнением, но оставаясь для всех «прелестной графиней», то Сошарра с его позиции сдвинуть не удалось, тот был против брака племянника, презрительно показывая острые клыки.

Впервые Финарэль столкнулась с такой ненавистью, но отступать не собиралась. Найдет она его слабое место, не может его не быть.

3. Змеиная корона (3)

Все расставил по своим местам химический анализ крови и слюны крайта, а вернее Сошарра эс Бунгар. Наг дал образцы легко, видимо, надеясь, что яд будет смертельным, и переговоры подойдут к концу. Финарэль, пока шли опыты, постилась, молилась и пообещала Древу, что если яд окажется безвредным, она позволит Судьбе выбрать ей избранника, примет его, но любить не обещает, понимая, что та отыграется на ней за все.