Наташа и менестрель - Сергей Кузичкин

С месяц жил он у бабы Паши. Разъезжал по колхозам и совхозам, по полевым станам в составе агитационной бригады с популярным по всей России названием «Глобус», наяривал на баяне и подпевал трем женщинам и самому директору ДК. Женщины, две из которых были молодыми, а третья — жена директора, выступали в старинных русских сарафанах, директор и Андрей были в косоворотках, шароварах и подпоясаны красными поясами с тесемками. В репертуаре агитчики использовали в основном частушки прошлых лет, но были и новые, которые директор ДК Степан Петрович сочинял не без помощи Андрея.

Нельзя сказать, что в районном центре совсем не бывало никаких молодежных мероприятий: по воскресеньям проходили в ДК дискотеки, где молодежь развлекалась под магнитофон. Но это было совсем не то, что живая музыка, по которой скучал Андрей. Это прекрасно понимал Степан Петрович, всячески стараясь способствовать стремлению Андрея создать вокально–инструментальную группу. Они вместе ездили по сельским клубам, собирали списанные музыкальные инструменты, разговаривали с преподавателями музыкальной школы, с ребятами из СПТУ.

Усилия культработников не пропали даром — им удалось собрать и отремонтировать две электрогитары, ударные инструменты. В комплектовании музыкальными инструментами пообещали содействие заведующий районным отделом культуры и директор крупнейшего совхоза района. В общем, работа шла и вечерами. Андрей подолгу пропадал в ДК, возвращаясь домой уже ближе к полуночи. Баба Паша не ложилась, пока не убеждалась, что Андрей поужинает. Только проконтролировав это, она со спокойной душой отходила ко сну.

Время шло, как принято говорить, неторопливо, Андрей уже стал привыкать к этой размеренности и, наверное, привык бы, если бы однажды в Дом культуры не заглянула пожилая корреспондентка местной газеты Валентина Петровна. Она освещала вопросы культуры и образования в районной прессе, знала всех работников культуры по именам, и инициативный новичок сразу же попал в поле ее зрения.

Валентина Петровна была своеобразным человеком. В молодые годы жила весело: участвовала во всех комсомольских мероприятиях, учительствовала, дружила с парнями, однако осталась одинокой и теперь, перестроившись, вела непримиримую борьбу с пьянством и алкоголизмом, уважала деловых, увлеченных людей, но среди коллег и знакомых считалась немного странной. Эту странность в ее поведении заметил и Андрей: когда Валентина Петровна задавала ему вопросы, а он отвечал ей полушутя, она заливалась таким громким басистым смехом, что окружающие невольно вытягивали лица в удивлении.

После знакомства с Андреем Валентина Петровна зачастила в ДК по вечерам, пытаясь вникнуть в творческий процесс, а через неделю запросто заявила Андрею, что он ей нравится, она хочет познакомить его со своей соседкой. Андрей принял ее заявление вначале за шутку, потому отреагировал соответственно:

— А на каком этаже невеста живет? Не слишком высоко прыгать будет, когда законный муж заявится? — спросил он.

— На первом. Так что прыгать не придется, — ответила она серьезно и одобрительно похлопала Андрея по плечу: мол, ценю шутку. — А что? Зима не за горами: у бабушки дрова готовить нужно, а у Натальи ничего не надо — придешь с работы, приляжешь на диване и смотри телевизор, плюй в потолок. Наташка — девчонка хорошая, но несчастливая: обманул ее Сашка и сам в бабах запутался. Сейчас он далеко отсюда. А Настя у нее просто чудесный ребенок. Давай я тебя отведу к ней?

— К кому, к Насте? — попробовал продолжить шутку Андрей, но Валентина Петровна сделала лицо еще более серьезным:

— К Наталье.

— А она согласна, чтобы ей постояльца привели?

— Будет согласна. Никуда не денется. Она сейчас в детском саду работает, поэтому зайду к ней вечером, предупрежу, что завтра придем. Понял?

Андрей промолчал, но задумался.

— Чего она от тебя хочет? — спросил его Степан Петрович, когда Валентина Петровна удалилась.

— Сватает.

— За кого?

— Да за какую–то Наталью из детского сада.

— Ты смотри поосторожней с ней, а то найдет тебе такую же, как сама, — сказал директор ДК и покрутил у виска указательным пальцем.

Тут как тут оказалась баба Паша.

— Наташа — хорошая девчонка, — сказала она, — даром что брошенка. Я ее знаю. Слышала, о ком Валентина Петровна говорила. Не бойся, я тебе плохого не пожелаю. Она спокойная, ты парень смирный… пойдет у вас дело. Совместный, глядишь, ребенок народится.

— Да я разве против того, чтобы Андрей осел у нас? — сказал директор. — Кадр он для нас ценный, а если еще семьей обзаведется и квартирой… Я и мечтать об этом не смею.

Весь вечер, до того как лечь спать, баба Паша без умолку рассказывала Андрею о Наташе, о ее сестре, активной когда–то комсомолке, о матери–труженице, живущей в двенадцати километрах от райцентра.

Она говорила так, будто вопрос о совместной жизни Андрея и ни разу не виденной им Натальи уже решен, и он поддался ее настроению, подумав о том, что встречи с этой женщиной ему, видимо, никак уже не избежать.

Следующего вечера Андрей ждал с опаской и любопытством.

Валентина Петровна зашла за ним ровно в шесть вечера.

— Ну что, пошли, жених! Или испугался? — едва войдя, выпалила она.

— Кто — я? Плохо вы меня знаете!

— Тогда давай побыстрее собирайся. У меня времени мало — дома стирка ждет, хлеба купить надо… Пошли.

Они вышли из ДК и направились по центральной улице села. По пути Валентина Петровна купила в гастрономе булочек и вермишели. Андрей постоял возле витрины, решая, купить или нет торт к чаю, но Валентина Петровна потянула его за руку:

— Не трать зря деньги, может, тебе невеста не понравится.

Не без волнения подходил Андрей к дому, где жила Наташа.

— Дома ли она на беду на нашу? — сама себя спросила вслух Валентина Петровна и громко засмеялась. — Обещала быть дома. Если не испугалась, конечно. Ты–то как? Коленки не дрожат?

— Ой, и не говорите, — попробовал пошутить Андрей, — сейчас эпилепсия заколотит.

Наташа в этот вечер собиралась затеять стирку — налила на кухне ведро воды, опустила туда кипятильник. Она чувствовала какое–то беспокойство в душе и не могла до конца понять, пошутила ли соседка, обещая ей привести жениха, или же говорила обо всем на полном серьезе. После шести вечера она отправила Настю поиграть к соседям и, готовясь к стирке, то и дело подходила к окну. По улице и на автовокзальной площади сновали по делам и в ожидании транспорта люди. Валентина Петровна не показывалась, и Наташа уже стала подумывать о том, что та все–таки пошутила. Она налила из–под крана в ковш воды и стала поливать стоявшие на подоконнике цветы.

В дверь позвонили неожиданно. Наташа знала, что это может произойти с минуты на минуту, но в глубине души надеялась, что само все как–то обойдется. Она замерла с ковшом в руке, постояла без движения и даже без дыхания несколько секунд. «Тук–тук–тук», — учащенно застучало ее сердце. Второй звонок, непривычно длинный, вывел ее из оцепенения, и она пошла открывать.

На лестничной площадке стояли сияющая Валентина Петровна и молодой человек в черной кожаной куртке.

— Можно? — спросила хозяйку Валентина Петровна и, не дожидаясь ответа, проследовала в прихожую; парень тоже несмело переступил порог.

— Это Андрей, — представила Валентина Петровна, — а это Наташа.

— Очень приятно, — сказала Наташа, — проходите в комнату.

— Проходи, Андрей, — потянула за рукав гостя Валентина Петровна, — не стесняйся. Наташа — своя девчонка. Правда, Наташа?

Наташа смутилась. Валентина Петровна по–хозяйски устроилась на диване. Наташа присела рядом. Андрею предложили стул у стоявшего возле стенки стола.

— Я вас тут введу немного в курс дела и пойду. Дальше без меня разберетесь. — Валентина Петровна откинулась на спинку дивана и закинула ногу на ногу. — В общем, Наташа, Андрей песни сочиняет и поет прекрасно. Я слышала. Так что зимой скучать не будешь: ляжете вдвоем на этом вот диване и будете петь. А Наташенька у нас, Андрюша, хорошо готовит. Помню, она меня булочками угощала…

— Шаньгами, — поправила сваху Наташа.

— Ах да, шаньгами. Объедение! Голодным здесь не будешь, Андрюха. Будешь жить не хуже, чем у бабы Паши. Понял?

Андрей глянул на Наталью, та опустила глаза.

— Ну что молчите–то? — продолжала брать на себя инициативу Валентина Петровна. — Может, мне уйти?

— Подождите, я чай согрею, — сказала Наташа.

— Некогда мне чаи распивать, — Валентина Петровна подмигнула Андрею, поднимаясь, — я попозже зайду.

Наташа проводила соседку до двери, вернулась в комнату, снова присела на диван.

— А вы оканчивали что–то? — спросила тихо она.