Крапленая (СИ) - Элеонора Мандалян

- И он знает, чем ты по ночам занимаешься? – заинтересовалась Катя.

- Да ты чего! Он бы меня убил. А не ходи я на панель, в чем бы я к нему на свидания являлась? В стоптанных туфлях и потертых джинсах?

- И ты хочешь сказать, что он действительно любит тебя?

- Не то слово. С ума по мне сходит. Говорит, если понадобится, все брошу, на край света за тобой пойду.

- И чем же ты его так приворожила? – Катя с возрастающим интересом разглядывала свою гостью. - «Обаянием, походкой, манерами»?

- Ну и этим тоже, конечно. Но в основном, как ты понимаешь, сексом. Я ему такой высший пилотаж демонстрирую, что он голову теряет. Мое ремесло это тоже профессия, в которой есть свои тонкости, хитрости, секреты, своя техника и своя стратегия. Главное в ней не наша внешность, а умение завести мужика, превратить – хоть на время – обыкновенного лопуха в супермена, заставить его поверить в себя и в то, что ты от него балдеешь. И тогда уже делай с ним что хочешь, он весь твой – с потрахами, душой и кошельком. И ни на одну, пусть самую красивую, но фригидную куклу он тебя не променяет. Мужик, ведь он кто? Примитивный похотливый самец. Его желания, мотивы и побуждения все вот здесь,- она выставила вперед руку: - на ладони. Нажми на нужные рычаги и педали, и управляй им, как обыкновенным велосипедом.

- Однако... – озадаченно пробормотала Катя. – И до всего этого ты додумалась сама, своим умом?

- Не только... – В тоне многоопытной путаны зазвучали нотки превосходства и самолюбования. – Знаешь, сколько я трактатов о технике секса перечитала, современных и жутко древних. Изучила «Кама-Сутру», «Алхимию экстаза», «Тибетское искусство любви». Круто, да? Спроси, кто меня надоумил.

-Ну, и кто же тебя надоумил?

Одна из героинь Сидни Шелтона,Хони. Она стала для меня эталоном. Книжка эта, «Ничто не вечно» называется, как в руки мне попала, все во мне перевернула. Я испробовала опыт Хони на себе и убедилась, что все именно так и есть. Ей Богу, работает. Тогда-то я и начала из безликого секс-инструмента превращаться в хозяйку положения, диктующую свои условия, свои правила игры.

Катя запомнила все названия книг, перечисленных рыжей, решив для себя, что сегодня же раздобудет их – в библиотеке, на интернете или на уличных книжных развалах. В разглагольствованиях этой жрицы любви явно имеется рациональное зерно. Она бросая взгляд на часы.

- Поняла, - тотчас сообразила гостья. – Время ретироваться.

- Извини, Света. Просто у меня на день намечены кое-какие дела. А где тебя найти, если понадобишься?

- В «Улыбке». Считай, там моя штаб-квартира. Со мной разминешься, к Сержу – бармену обратись. Слушай, ты не против, если я у тебя переоденусь и марафет наведу? Наелась, выспалась, душ приняла. Домой можно не заходить. Сразу к своему студентику лыжи направлю.

- Не против.

Рыжая тщательно расчесала пышные волнистые волосы и, достав из сумки косметичку, занялась макияжем. Катя с любопытством следила за ее действиями. Пудра, тени, румяна, на сей раз наложенные очень умеренно, сделали ее яркой, броской, но не вульгарной.

- Могу я тебе кое-что подарить? Просто так, на память,- сказала Катя, вставая.

- Конечно можешь! – оживилась рыжая. – Я это дело очень даже люблю. Получать подарки – мое хобби с самого детства.

Скрывшись в спальне, Катя достала из гардероба белые джинсовые брюки с розовым ремешком, шелковую кофточку с черными разводами по белому фону и розовые саббо на высокой платформе.

- Вот. Посмотри, подойдет.

Взвизгнув от удовольствия, рыжая схватила все в охапку и тут же начала раздеваться. Она осталась в крошечных, мало что прикрывавших бикини и ажурном полупрозрачном бюстгальтере.Тело у нее было упругое, идеально гладкое с округлыми ягодицами и дерзко вздернутой грудью. Живот обозначен легкой, аппетитной припухлостью.Облачившись в катины вещи, которые прильнули к ней как влитые, Света гарцуя прошлась по комнате, будто цирковая лошадка на арене. Ее манеры и осанка и вправду разительно изменились.

- Ну как я тебе? – заранее зная ответ, поинтересовалась Света.

- Потрясающе. Кто бы мог поверить, что ты сейчас и ты ночью – одно лицо.

- А я тебе что говорила! Ладно, Катя, спасибо за все. Надеюсь, еще свидимся, - с достоинством, явно рисуясь, промолвила она и, подхватив сумку с ночными вещами, направилась к двери.

После ее ухода Катя некоторое время стояла в раздумье, а потом вдруг начала поспешно скидывать с себя одежду. Раздевшись до гола, она стояла перед зеркалом, проводя самоинвентаризацию, внимательно изучая себя от макушки до пят. Волосы у нее теперь были вполне приличные. Избавившись от материнской опеки, она сразу же перешла на шампунь с кондиционером, и теперь они блестели, легко собираясь в любую прическу. Катя предпочитала гладко их зачесывать, чтоб не нервировали, не лезли в глаза. Правда, при этом ее окаянные уши представали всеобщему обозрению во всей своей красе. Скулы у нее были монгольские, нос – растоптанный башмак, губы суховатые, а зубы – редкие, кривые и мелкие – доставляли ей не меньше хлопот, чем уши и нос. Сквозь щели можно было увидеть, что делается во рту. Из-за своих акульих зубов Катя практически никогда не улыбалась, пряча их за плотно сжатыми губами. Глаза, пожалуй, являлись тем единственным, что ее в себе устраивало. Темно-синие, с черной оторочкой по краю радужки и извилистой золотистой прожилкой вкруг зрачка. Не глаза, а два загадочные грота, ведущие в обитель той самой женщины, что хоронилась внутри ее неказистой оболочки. Шея особых хлопот не доставляла. Грудь? Да где там грудь! Два детских кукиша. Зато «кузнечиком» ее уже не прозвали бы. Ноги, конечно, короче не стали, но на них прибавилось с годами мяса. Смягчились коленки, округлились - слегка - бедра и икры, так что они уже не выглядели ходулями. К тому же, как она теперь знала, длинные ноги не недостаток, а достоинство женщины.

Закончив осмотр, она заговорщически подмигнула через зеркало синеокой затворнице: «Потерпи, милая. Недолго ждать осталось. Мы с тобой еще свое возьмем.»

У Кати давно уже созрел дерзкий план действий, для которого она методично подготавливала почву. Теперь, благодаря рыжеволосой путане, к этому плану добавились новые, весьма существенные штрихи. Она поняла, что настоящая женщина, способная вскружить мужчине голову, это не только привлекательная внешность, но и нечто большее, идущее изнутри. Это шарм, манеры, умение себя подать и умение себя... отдать. О последнем она, как не странно, думала до этого меньше всего. Может просто потому, что отдавать себя ей было попросту некому. И Катя решила безотлагательно заняться восполнением пробелов и упущений, допущенных ею при составлении тайного плана.