Практическая психология. Герцог - Ирина Успенская

– Почему же, пытались, – жестко усмехнулся Мэтью. – Вам повезло, что вчера убрали разлагающиеся трупы, которыми наш милый герцог украсил площадь по кругу. Приезжие купцы начали спешно покидать «Лисью нору», Кирим стал терять деньги, пришлось надавить на кое-кого. Так какой вариант вы выберете, чтобы получить территории?

– Война отпадает, я к ней не готов. Жениться я тоже не планирую. Остается третий вариант, – чуть склонил набок голову Алан, глядя на Мэтью с легкой заинтересованностью.

Отец Маи задумался.

– Значит, мальчишка жив, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он. – Не могу сказать, что меня это радует. При нынешнем владетеле мне живется лучше, чем при отце Турена Ли. Тот был слишком честным, принципиальным и независимым, я так и не успел найти у него слабое место, которым можно было бы воспользоваться.

– А нынешний?

– Дурак.

– Исчерпывающая характеристика, – криво усмехнулся конт. – Подведем итоги. Мне нужна информация, тебе нужна Мая.

– Есть еще один вариант: вы не выйдете из этого дома, пока не подпишете документы об освобождении Мати, – серьезно глядя в глаза конту, произнес Гарнер. – В настоящий момент вы все находитесь под наблюдением, и каждое неверное движение будет служить сигналом стрелкам. Арбалетный болт в голову – не очень приятное ощущение.

– Двое за дверцами шкафа, один за стеной, – произнес Лис.

– Седьмая ступень? – горько усмехнулся Мэтью. – Потратить жизнь, подчиняясь чужим приказам, потерять себя, испытать бесконечную боль, похоронить друзей и никогда не обрести семью… Стоит ли оно того?

Виктория не вмешивалась. Честно говоря, она ожидала чего-то подобного от главы преступного синдиката, но не смогла вычислить, где находятся наблюдатели.

– Не тебе судить об этом. Ты бросил все, дойдя лишь до четвертой, как ты можешь знать, что будет дальше? – процедил Ворон.

– Я знаю… но это ваш выбор, и не мне вас разубеждать, – не стал ничего доказывать Мэтью. Однако в его взгляде Виктория успела заметить что-то, похожее на сожаление.

В дверь постучали, и Ворон открыл. В комнату медленно вошла Сати с идеально ровной спиной и крепко сжатыми губами. Виктория напряглась.

Из-за спины женщины выглянул довольный Оська и взмахнул левой рукой с зажатым в ней метательным ножом.

– Алан-балан, я опять спас тебя! Папик, не вздумай дергаться, а то я сделаю дырку в спине твой подружки, а Ураган сделает ребеночка твой дочурке! Эй, вороненок-чернобровик, тюкни тетку по голове, а то я не достаю!

Ворон, коротко размахнувшись, ударил Сати в висок и, подхватив тело, аккуратно усадил его в кресло. Лис набросил на шею женщины удавку и замер рядом.

– Вождь! Я достоин того, чтобы быть воспетым в балладах? Достоин? Меня Хват через забор перекинул! Вах – и я уже тут! Я был отвлекающим ма-нев-ром, вот! А они там уже повязали всю охрану! Знатная драчка вышла, я даже не успел испугаться! А это папик Майки? Старый какой-то. О, напиток! Из Мирии?

Выдав эту бессвязную тираду и дождавшись кивка Мэтью, Оська нагло уселся в кресло, налил себе еще горячего напитка в чистую чашку и, прищурившись, как сытый и довольный кот, начал пить, явно получая от процесса удовольствие.

– Мои люди живы? – отведя взгляд от Сати, поинтересовался Мэтью у шута.

– Алан-балан, ты просто обязан купить этот сбор домой! – проигнорировал его вопрос Оська и подлил себе еще.

– Кто-нибудь остался охранять художника и секретаря? – Виктория начала волноваться, если все воины пришли сюда, то кто остался с парнями?

– Обижаешь! Мы вчетвером пришли. Рыжий проследил, куда вы поехали, и мы отправились спасать твою задницу. Даже в мыльню не сходили! Кстати, те трое, что прятались за стенкой и держали вас на мушках арбалетов, приставленных к дырочкам в стене, уже сидят связанные.

– Всего четверо воинов смогли обезвредить моих людей? – Мэтью покачал головой.

– Ветераны, – пояснил Алан. – Это не стражники и не наемники, это настоящие воины. Личная гвардия генерала Генри Рамана.

– Гвардия?

– Военная элита. Это новое слово, ты мог его еще не слышать.

– Мая передавала тебе привет и буську, Алан-балан. Сказала, чтобы ты торговался и брал подороже, но папу не обижал, – сообщил Оська. – Ну я пошел? Тут в саду такие яблочки!

– Мародерство на завоеванных территориях – это право победителя, – совершенно серьезно поддержал его Алан.

Виктория едва удерживала на лице невозмутимое выражение. Приход Хвата был для нее полной неожиданностью. А она еще сомневалась в выучке воинов маркиза и отказывалась, когда генерал навязывал конту охрану! Глупая. Спасибо тебе, Генри, где бы ты сейчас ни находился!

– Я ожидал от вождя, сумевшего заставить горцев объединиться, чего-то подобного. – Мэтью склонил голову и, подойдя к шкафу, открыл небольшим ключиком одну дверку. Перед Аланом легла папка с завязками. На ней не хватало только надписи «Дело», и был бы привет из советского прошлого. – Герцог – самовлюбленный, жестокий дурак. Его не интересует ничего, кроме молодых девок, мирийского вина и южных воскурений. Опасность представляет его советник, кир Мар Марган. Фактически он правит герцогством. Но у него есть слабое место…

Виктория положила на папку ладонь и задумалась. Она смотрела на Мэтью и пыталась вспомнить, что ее насторожило в этом разговоре. Что-то проскользнуло раньше, что-то очень важное.

– У Маргана есть одна страсть, он одержим красивыми людьми. Если вы богаты, умны, но у вас длинный нос, он не станет с вами разговаривать. Он считает себя знатоком и ценителем идеальных человеческих тел. А еще он считает себя исследователем и врачевателем… – Мэтью брезгливо поморщился.

Вот! Вот оно! Слова лже-Мэтью «вы не захотите, чтобы кое-кто узнал, что вместе с вами прибыл один очень красивый раб». Так вот кто жаждал заполучить Неженку в свою коллекцию. Мразь!

– Иверт достаточно хорош, чтобы он стал с ним разговаривать? – спросил Алан, постукивая по папке пальцами. В тихой мелодии Виктория явственно слышала похоронный марш. Герцог дурак, его умный советник одержим красотой… Мрак. Хотя, если вспомнить свое недавнее прошлое и работу с одним депутатом…

Мэтью задумчиво кивнул.

– Я думаю, что, если вы преподнесете в подарок советнику своего раба, он не заметит никого вокруг. Только…

– Только?

– Не хочу вас оскорбить, но надеюсь, вы не оставили на теле раба никаких отметин?

– Нет, – отрицательно качнул головой Алан, чувствуя, как к скулам приливает кровь. Не хватало еще покраснеть, словно он в чем-то виноват!

– Марган любит идеальные тела.

– Многих ты ему подарил?

– Многих, – жестко посмотрел в глаза конту Гарнер, и Виктория подумала, что ничего человеческого в этих глазах нет. Волчьи глаза. – Поэтому задам вопрос. Что вы можете предложить взамен моих услуг? Кроме моей дочери.

Виктория задумалась. Она не знала, поэтому ответила очень осторожно, взвешивая каждое слово.

– Мая останется у меня как залог твоей лояльности… э-э-э… не знаю, как это звучит… верности. И, как бы она мне ни была дорога, я прикажу отрезать от нее кусочки и присылать тебе как напоминание о твоих обещаниях, если решу, что ты недостаточно верен. Я не планирую уничтожать твою организацию. Возможно, предложу другие варианты работы. Но на твою территорию не полезу. Единственное, о чем я тебя предупреждаю сразу, – если я найду в борделях хоть одного ребенка, я посажу тебя на кол. Все ясно?

– На кол?

– Поверь мне, это очень болезненная и унизительная казнь. Ты будешь умирать медленно и долго.

– Не стоит мне угрожать. – Голос Мэтью стал ледяным, он впервые за время разговора позволил себе убрать из голоса мягкую добросердечность и чуть-чуть приоткрыть свою истинную сущность – безжалостного, жестокого и хладнокровного убийцы. – Нельзя копаться в навозе и не запачкаться. Но я запомню ваше предупреждение. Если вы придете к власти…

– Когда я возьму трон.

Они, не мигая, смотрели в глаза друг другу, и Виктория чувствовала, что начинает проигрывать эту битву взглядов. Она не была уверена в том, что говорила. Решение устранить герцога пришло спонтанно. Необдуманное, глупое и очень опасное решение. Да и Мэтью может предать в любой момент, решит, что его сытая и спокойная жизнь дороже, чем свобода дочери, и сообщит советнику о кучке заговорщиков. Черт! Когда она начнет мыслить, а не поддаваться эмоциям? Когда уже мозг поймет, что нет возврата к женскому, и примет расчетливый и логический мужской ум?

Они отвели взгляды одновременно.

– Что я должен сделать? – Мэтью посмотрел в окно.

– Организовать встречу Иверта с герцогом.