Договор - Владимир Ящерицын

– Когда драколич сформируется, тебе нужно будет пролить свою кровь на линию круга.

– И всё?

– Да.

Возле круга нас ждал Атере. Его напряжённая спина выдавала беспокойство. Когда мы приблизились, он обернулся и оценивающе окинул взглядом вампиршу. Довольно хмыкнув, он спросил:

– Ничего не забыла? Постарайся не ошибиться – этот ритуал ошибок не прощает.

Эйрин на мгновение остановилась, чтобы набраться решимости, и, не оборачиваясь, шагнула внутрь круга.

Мягко переступив на одном месте, княгиня начала заунывно петь какую-то сумбурную хрень на языке древних. Мало что понимая, я посмотрел на происходящее магическим зрением. И сильно удивился, обнаружив, что Эйрин создаёт заклинания с помощью теров, но управляет всем ритуалом только голосом. Начертанные на каменных плитах линии начали светиться ещё сильнее. Мана Смерти, словно пар, стала вырываться из линий и собираться в нечто очень похожее на тонкие вихри. Я, на всякий случай, сделал шаг назад. Впрочем, я был не одинок – все, кто видел энергетическую структуру ритуала, немного попятились. Словно в ответ на это, мертвецы, привязанные верёвками и магией к жертвам, зашевелились и, покачиваясь, поднялись на ноги. Секунды ничего не происходило, было слышно только бессмысленное бормотание Эйрин, а потом мертвецы затряслись как припадочные. Частота тряски всё возрастала. Жертв мотало так, что я стал бояться, что их оторвёт от спин трупов. Но внезапно всё закончилось самым неприятным образом: с трупов и жертв слетела вся плоть, оставив лишь дымящиеся маной Смерти кости. И тут я с ужасом и удивлением увидел, что костяки срослись спинами друг с другом. Рядом кто-то облегчённо выдохнул хриплым голосом:

– Получилось…

Вихри маны начали сливаться друг с другом, пока не остался лишь один вихрь на пару скелетов. Эйрин запела громче и, подняв руки и голову, начала делать волнистые движения телом. Вихри, словно послушавшись её команды, стали меняться, уплотняясь, и теперь очень напоминали теры. Верхушки вихрей зацепились за черепа скелетов жертв, а нижние части стали быстро двигаться по линии к центральной куче тел и металла. Княгиня стала медленно разводить руки в стороны и опускать голову. Когда все вихри достигли кучи, она резко свела руки в звонком хлопке – в ответ вихри, словно щупальца, резко вздёрнули скелеты вверх и так же быстро втянули их в общую кучу. Тела, лежащие в ней, зашевелились и стали сцепляться между собой в огромный жуткий шевелящийся шар. Мне стало по-настоящему страшно, когда я увидел, как обугленный труп Эрруу шевелится, сворачиваясь в позу эмбриона. До меня донёсся громкий треск ломающихся костей – шар начал уплотняться. Я увидел, как на глазах начинает гнить и рассыпаться плоть. Костяная сфера поднялась над каменными плитами площади метра на два, её поверхность стала очень плотной и гладкой. Вдруг рядом раздался тревожный возглас. Посмотрев на Эйрин, я увидел, как её тело начало ссыхаться прямо на глазах. Она попыталась вскрикнуть, но смогла лишь очень громко выдохнуть. Спустя секунду её ноги подогнулись, и она упала на колени. Почти одновременно её крылья сломались, словно сделанные из картона. Я хотел броситься на помощь, но меня удержало несколько рук. А потом костяная сфера лопнула и на плиты, словно огромная крылатая кошка, обвитая Тьмой и Смертью, упал драколич. Земля под ногами вздрогнула. В правое ухо кто-то крикнул:

– Пролей кровь на линии!

Делаю шаг к кругу и вытягиваю над светящимися линиями руку. Плоть расходится сама, выпуская тонкую густую алую струю крови. Когда она попадает на светящиеся линии, они сразу гаснут, а драколич издаёт низкий и протяжный рёв. Из его нутра выпадает какая-то костяная многоножка и, быстро перебирая лапками, бежит ко мне.

– Не бойся, – шепчет голос справа. Наверное, это Атере.

Многоножка выбегает из круга и шустро поднимается по моей одежде. Шевеля лапками, заканчивающимися острыми иглами, она взбирается мне на предплечье и оборачивается вокруг него, больно уколов какой-то из своих игл моё запястье. Я удивлённо потряс рукой – многоножка держится более чем крепко. А боль быстро прошла…

Странное создание стало как бы сдуваться, облепляя мою руку, словно диковинный наруч. Я посмотрел на Атере:

– Это что?

– Та самая привязка, о которой тебе говорила Эйрин.

Я с тревогой посмотрел на почти высушенное тело княгини:

– К ней уже можно подойти?

– Да.

Я подбежал к лежащей вампирше и услышал, как сзади Атере крикнул:

– Приведите дюжину рабов!

Я опустился на колени рядом с вампиршей и осторожно коснулся его. Княгиня вздрогнула и медленно повернулась ко мне. Её лицо ужасно: ссохшаяся плоть почти не прикрывает череп. Пасть, усеянная частыми острыми и длинными иглообразными клыками, раскрывается, но я слышу лишь шипение. Рядом возникает Атере:

– Будь осторожен, Ашерас. Она сейчас может себя не контролировать.

Я спокойно протянул левую руку, не закрытую костяным наручем, к пасти Эйрин и произнёс:

– Пей.

Её рот почти со скрипом раскрылся, и она укусила меня за запястье. Глоток… Ещё один… И ещё… На моих глазах тело княгини быстро восстанавливалось: на лицо нарастала плоть, высохшие глаза восстановили свой объём, кожа налилась жизнью. Сделав ещё пару глотков, Эйрин, с видимым сожалением, оторвалась и неожиданно чётко произнесла:

– Благодарю, Ашерас. – Чуть покачнувшись, она встала и посмотрела мне за спину. – У нас получилось.

Я тоже обернулся и посмотрел на то, что называют драколичем. Голова создания была вытянута на высоту крыш пятиэтажных домов, ограничивающих площадь с трёх сторон. Множество больших, загнутых назад рогов росло на голове и создавало как бы корону. Морда была тупая и широкая, напоминая одновременно морду кошки и тираннозавра. Зубов было множество, и все – толстые клыки, смыкающиеся почти полностью, не оставляя щелей. В глазах кошмарного черепа пылала бесцветная серая мана. Мощное тело со сложенными за спиной серыми крыльями напоминает пустой доспех, который опирается на четыре мощные лапы, напоминающие по строению и количеству суставов кошачьи. Длинные, не менее двух метров серпообразные когти вошли наполовину в каменные, облицовывавшие площадь плиты, не раскрошив, а буквально разрезав покрытие. Шея… С одной стороны она длинная, но с другой… У Кешруна, чёрного дракона, например, в два раза длиннее. Пластины чешуи серо-чёрные с золотисто-серебряными вкраплениями – кость, похоже, вытеснила электрум в верхние слои. К краям тёмно-серый цвет пластин становится абсолютно чёрным. Чешуя не была сплошной: сквозь отверстия в его груди, напоминающие промежутки между рёбрами, было видно, что его тело состоит почти из одной маны Смерти. Указывая на неё, я повернулся влево с вопросом к Эйрин, но она была занята иссушением какого-то раба. Взглянув вправо, заметил Атере:

– А это что?

Он ухмыльнулся и ответил, довольно рассматривая нашу работу:

– Источник его существования – дар Смерти. Это именно то, из-за чего драколичи настолько опасны и практически неуничтожимы, то, что ставит их на одну планку с князьями и ашетличами… Пока это ядро существует, он не умрёт и будет восстанавливаться.

– Так оно генерирует ману?

– Да.

Я покосился на свой костяной наруч:

– И как им управлять?

– А как вы общаетесь со своим элементалем? Точно так же – мысленно. Пока что старайтесь максимально конкретизировать задачи, адресованные ему. Но знайте, пройдёт совсем немного времени, и он обретёт большую самостоятельность. Из-за этого Сатх и усыпили их в могильниках.

Слева раздался хруст ломаемых костей и звук падения. Скосив туда глаза, я увидел, что княгиня почти полностью восстановилась – лишь крылья всё ещё лежали на земле, словно сломанные паруса на воде. Перед Эйрин лежало уже трое высушенных тел, а пара старших жриц тянула к ней следующую жертву. Внезапно её крылья чуть шевельнулись и мгновенно втянулись вампирше в спину. Она удивлённо крутнулась и стала ощупывать свои лопатки. Удостоверившись, что ей не кажется, она замерла и прикрыла глаза – в то же мгновение крылья совершенно целые вылезли из спины. Эйрин, удивлённо посмотрев на них, стала ощупывать левое крыло руками, что-то проверяя. Удостоверившись, что всё в порядке, она втянула крылья обратно в спину и снова выпустила их наружу. Провернув сей фокус пять раз, она успокоилась и, уже окончательно втянув их, приказала принести её одежду.

– Всё в порядке? – спросил я.

– Да вроде бы… – пожала она своими изящными плечами.

Я ещё раз посмотрел на драколича, замершего, словно статуя. Ну да он же не живой – ему не нужно дышать, моргать и вообще хоть как-то шевелиться…

– На него можно будет забраться?

Я буквально спиной почувствовал, как Атере пожал плечами:

– Нежелательно, но возможно. Его плоть немного парит Смертью. А что, вы хотите его использовать в качестве хисны?