Любви все роботы покорны (сборник) - Ринат Мусин

– Мальчик мой! – а вот и он сам, и никаких «бы», уже рассердился. – Старого волка не проведешь, что тут у вас? Я ж так и знал, что вы, молодежь, не справитесь с подобным делом без доброго совета! Что, каково я предвидел?! Ведь проблемы же, разве нет?!

Дядюшка порыкивал и супил брови, а сам, кажется, был ужасно доволен, что ему предоставится возможность пораспоряжаться. Вот если бы все прошло без сучка без задоринки – это было бы разочарование! Оглядевшись орлиным взором и подкрутив усы, он внезапно бросился за заросли бузины и вывел припаркованный там скутер. Вот же старый каналья, заметил! Небось и другие вещи заметил, сколько ни прячь… Он по-молодецки вскочил на платформу, пинком убрав сиденье, и понесся стоя, как это принято у спортсменов, десантников и гопников. Понесся, естественно, на первую лунку, откуда недавно и слышались вопли. Джону только и оставалось, что точно так же забежать за бузину, к парковочному навесу, и схватить второй скутер. Ездить стоя он не умел, но с ходу вдавил полную скорость. Его едва не выбросило на вираже, при выезде за ворота, и он увидел, как Бэрримор обходит его на третьем скутере. И тут же – неожиданно – Кэти на четвертом. Она стояла, как заправский гонщик, на одной ноге, а другую и две вспомогательных рудиментарных выбросила по сторонам, для балансировки. Шелковый капот расстегнулся снизу, открыв розовые кружевные панталончики, и трепетал на ветру, едва не цепляя за живую изгородь. Кэти лихо обошла дядюшку и прибыла к месту безобразия первой.

Навстречу выкатилось с пяток разномастных кобелей-велоцирапторов, яростно вереща и топоча лапами так, словно танцуют джигу. Их недоразвитые крылья-ручки, мохнатые от пуха и украшенные изумрудными маховыми перьями, были расставлены в стороны, словно говоря: умрем, а не пропустим! Темно-ржавый с белыми крапинами вожак делал короткие выпады вперед, пригибая голову к земле, шипя и пританцовывая. С огромной кучи хвороста, высящейся за помятыми рододендронами, тревожно, по-птичьи склонив головки, зыркали желтыми глазками самочки, еще не отложившие яйца. Одна, уже сделавшая свое дело, жемчужно-дымчатая красавица выступила вперед и, казалось, командовала самцами, поцапывая нерешительных за копчики. Она была крупнее их и смотрелась как королева. Ну что – казалось, говорила она Кэти взглядом, – сама не можешь гнездовье себе устроить? Привела банду наше отнимать? А вот хрен тебе, мои мужики круче!

Джон добрался последним. Бросил скутер на траву как попало. Его смокинг расстегнулся и перекосился, но было не до того. Он попытался понять расстановку сил.

Спешившийся позади Кэти дворецкий не знал, на что решиться, только переминался на месте, покашливая в кулак. Вероятно, он лучше других представлял, что пытаться отгонять ящеров или делать что-то подобное бесполезно. Кэти стояла впереди, уперев руки в округлые бока, с таким видом, будто вызов, брошенный динозаврихой, разбудил в ней какие-то природные инстинкты.

А дядюшка… дядюшка, кажется, занял место в партере.

Он в азарте скрестил руки на груди и одну ногу с другой, опершись спиной о скутер. Лицо его зарумянилось, как у молодого, глаза загорелись.

– Хм, хм… – был принужден вступить Джордж. – Должен объявить, что турнир между дамами отменяется, с торжественным присуждением победы Жемчужной Мадлен. Дорогая, все же вспомни, что они защищают свое потомство. Уже и первая кладка там должна быть. Так что гнездовая куча по праву их.

Кэти зарумянилась, словно яблочко сорта Грэнни Смит, и запахнула капотик.

– Прости, дорогой… Увлеклась…

– Что вы говорите?! Уже и кладка?! – внезапно умилился дядюшка. – Ути, мои цыпоськи… цыпа-цыпа-цыпа, ути-пути…

В общем, в гольф-то потом сыграли. Даже не один раз – дядюшка задержался в имении надолго. Пришлось обойтись семнадцатью лунками: «нельзя беспокоить младенцев», как сказал дядюшка.

Еще в первой игре Кэти, раззадорившись, забыла правильно ошибаться. Благодаря своему математическому дару, а может, просто верному глазу, она вычисляла траекторию мяча на лету, раз за разом заколачивая «хол-ин-уан». Поэтому, получив от дядюшки свою порцию восхищения, затем в основном взяла на себя роль кедди, восседая в антиграв-тележке с клюшками. А отдуваться вместо нее пришлось Джону. В последних играх он даже выигрывал.

Просто дядюшка тогда уже слишком нервничал. Ведь ему каждый раз перед свингом приходилось оглядываться и отгонять подальше стайку велоцираптят, чтобы ненароком не зашибить клюшкой. Он многократно перепроверял, что они отбежали достаточно далеко – в общем, это была уже не та игра. Когда их число перевалило за второй десяток (а ведь еще не все вылупились), он сдался. После этого большую часть времени дядюшка проводил на заднем дворе, наблюдая за потасовками молодых, уча их носить поноску, катать мячик и прочее в том же духе.

Часто можно было видеть, как он, сидя на лавочке, тягает туда и сюда перед собой самую простую, не роботизированную, искусственную мышь, благосклонно наблюдая за возней воспитанников.

– Кенни, Кенни, а ну, заходи справа! Активней, активней, а теперь куси! Эх… ну ничего… а, Рыжик, Рыжик! Давай, отними у него! Мальвина, и ты не плошай, девушкам надо быть сильными! Во-от, ма-алацца… В наше время вообще нельзя рот разевать. Только разинешь, алиен у тебя кусок и вынет. И другой даст, который, мол, правильный. А то не то ешь. А они что, знают, что «то», что не «то»… Чего это они нас учат жить! Мы только тем и хуже, что не ту сторону приняли! Ну кто же знал, какие у них там стороны, правильно? Ничего хорошего оказаться в числе побежденных, но проигрывать надо с достоинством. Подачки там от всяких зеленокожих, всякий там навязанный прогресс – это не… Эй, Вилли, ну вот, опять продул, ах ты, мелкий… ну иди сюда, вот мячик на! Мячик вот, здесь поиграй. Ты еще вырастешь, они просто не знают, что ты на четыре дня младше, ты еще им задашь, ну не огорчайся! Вот мы тоже, может, лет на четыре тыщи помладше, а еще вырастем!

Иногда он брал с собой ридер и читал вслух газету, периодически шевеля в воздухе пальцами, чтобы пролистнуть страницы.

– Смотри ты, опять кого-то вывели… Рафмо… рамфоринхус еще какой-то… спасу нет от всяких ископаемых… Ой, малыши, это я не про вас!.. В общем, ну вот нельзя же так, вот если помножить на число кладок, да на число яиц в кладке, так некуда же будет деваться! Опять же, парниковый эффект, кислороду не напасешься, людям самим не хвата… Эй, Бэрримор, а что, пуховички-то здоровы? – тут же беспокоился он о выклюнувшихся из самой последней кладки «опоздунчиках». – Кушают они? А витаминов закупили? Как послезавтра, а раньше что, не могут доставить? Свяжитесь еще раз, скажите – срочно!