Мракан-сити - Евгений Павлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Псих развел руками:
— Всеми! Ложью, например!
— А в чем ложь, собственно?
Он заговорил о том, о чем боялись вспоминать многие граждане Мракан-сити, в том числе и привлекательные репортерши.
— В лагере Полуночники бесчинствовал маньяк. Один, а не несколько, как сказано в статье, и к ритуалам, к банде сатанистов та резня не имеет никакого отношения! За то, что, не получив официального разрешения от Безумного Джека, выпердели враки, поплатитесь жизнями. Ясно?
И тут их диалог оборвал голос осматривающего платформу полицейского, заметившего, что у этой парочки что-то не так.
— Мэм, у вас все хорошо?
Хоть Луиза и не была уверена в этом, но ответила:
— Да, все отлично!
Не желая засвечиваться, Безумный Джек сказал несколько слов на прощанье:
— Хотел позвать на свидашку, но, видать, не судьбина… — и с хмурым видом отошел от нее, — Пока, детка! Жизнь длинна, свидимся еще!
— Трещат, волосатость живота у лиц женского пола обусловлена повышенным содержанием мужского гормона тестостерона. Прав же я был в своих предположениях!!! Хотя в нормальном состоянии он содержится в организме каждой женщины. А поскольку гормон мужской, то и связывают волосатость живота с появлением на свет мальчика! — Безумный Джек дохлебал сочок, рыгнул и швырнул стакан в стену.
Он подошел к Луизе чуть ближе, а та инстинктивно отползла назад. Носком наткнувшись на труп, Безумный прокомментировал:
— А прикидывался-то невинной овечкой, придуривался… Ой, половой гигант, ты у меня, Сэм! — и пнул разлегшееся тело своего подельника, а затем все свое внимание перевел на прижавшуюся к стене жертву, — Знаешь, что я с тобой сделаю?
Луиза затряслась.
— И правильно. Лучше даже не думать об этом — утерев рот, он повторил, но уже медленнее и тише, — Лучше не думать…
Легавые основательно задержались на территории. Спустя час напрасных ожиданий звонка от Барча они сгруппировались, кто-то направился внутрь, а кто-то остался ждать.
В это время Хэлван, давно «вылизавший» все черные ходы санвэстрондского госпиталя, выбежал из здания, быстро пересек пустынный двор и добрался до транспортной магистрали. Там, зайдя в кустики погуще, смешливый злодей раскрыл гульфик.
— Защита гениталий открывается! — из дырочки вытекла бледно-желтая струйка, — Давай, ровно, не задевая края, мой конь! Какой же ты размякший от огромного количества мочегонного, содержащегося в сладких апельсиновых нектарах!
— Ай! Опять моча края задела! Сука, блядь! Как же все неловко выходит-то… — Джек пописал, застегнул молнию и побрел дальше, — Что? Никаких комментариев? Правильно глаголят, глупо смеяться над клоуном!
Крыша здания полицейского управления. Троица — Спаун, Призрачная Тень и лейтенант Максимилиан Пэксвелл встретились для важного разговора. Ни доносящаяся с балкона соседнего дома ругань жильцов, ни неперестающий рокот машин, ни какие-либо другие звуки не смогли помешать обсуждению.
Мрачнее всех взглядов — взгляд Мэри, ощущавшей себя лишней среди мужчин — устремился в черное небо и долго-долго не мог оторваться.
— Мы уже говорили о нем — произнес полицейский, думая, лезть за сигаретой или отложить это дело на потом, — Ты не забыл, да?
— Убийца с юмором? — спросил Спаун.
— Рим строился не один день. Я очищу город, но только с вашей помощью и с помощью всех тех, кто готов сражаться, бороться за порядок и закон, и, если не останется выбора, умереть за них! Как Ной построил ковчег. Как рабы фараона возвели пирамиду.
— Придется попотеть. Против системы идти особенно трудно, когда она дает сбой. Это чревато последствиями…
— Разумеется. Я готов ко всему, лишь бы «залатать дыру»: банда Украинца напугана, Эдгар Дупи пойман с поличным.
— Стало быть, появилась надежда… Но Шнайдер сбежал, вместе с остальными продажными копами и судьями…
— Схватим. И посадим за решетку.
— Что-то еще лейтенант?
— Да…
— Вчера вечером пропали спасенные тобою люди. А этой ночью их нашли мертвыми. Мэр Свифт, комиссар Вагнер, судья Томпкинс…
— Кто убил, вы знаете?
Пэксвелл капель занервничал, чувствуя, что в «системе» возникли осложнения и передал демону конверт:
— Это что?
— Послание. Видите ли, он не пытался скрыть свою личность. Скорее, наоборот. И этот не свойственный преступникам поступок припугнул меня.
Мститель немного помял в ладонях вещдок и медленно вынул письмо:
— Сумасшедший Джек.
— Я помню его… — демон-защитник на секунду повернулся к партнерше и получил достаточно резкую реакцию:
— Что ты на меня так смотришь? Впервые о нем слышу…
Затем Спаун повернулся к Пэксвеллу:
— Что он делает?
И тот ответил:
— Ломает надежды.
— Мы искали эту тварь на протяжении нескольких месяцев, мучились, обыскивали каждую улицу. Поисками занялись все отделения, Фрост помогал, как мог, да вот только всё напрасно — полицейский рассказывал так громко, так выразительно, так искренне, что хотелось сказать «будь он актером, то, несомненно, получил бы престижную премию ОСКАР», — Но ничего не вышло. Ублюдок просчитывал все наши действия, каждый раз оказываясь на два шага впереди!
— В комнате, где псих удерживал Сета Картера, лежали тела, одно из которых принадлежало непосредственно градоначальнику.
Тень не выдержала долгого молчания и влезла в разговор.
«Я, хоть и женщина, но право-то голоса никто не отнимал, вроде как».
— Кто еще был убит, лейтенант?
Пэксвелл не мог не удовлетворить женское любопытство:
— Похищенная репортерша, к примеру. Подельник убийцы, коим оказался санитаришка Антнидаса. И двое преступников. Гребаный сеньор Матераццо и один очень упертый отморозок, сбежавший из плохо охраняемой тюрьмы на Эсайберс-стрит…
— Подельник? — ранее Спаун не слышал, что у грозы летних лагерей — Джека Хэлвана — имелись помощники, а потому, представляя Джека законченным маргиналом, представителем социального «дна», он удивился услышанному.
— Был такой. Но это не самое страшное…
— Хм… — снова влезла Тень, — А что в вашем понятии самое?
— Хэлван причастен к взрыву в метро, которое устроил подельник, виновен в подорванной репутации господина Кригера…
— Кстати, как он? — перебил Спаун, — Оправился после случившегося?
— Доверие подорвалось — объяснил лейтенант, — Ответы адвокатов и юристов по теме «моральный ущерб за клевету». Не знаю, верна ли история с убитой сестрой, или это все проделки ублюдка, но одно ясно точно: если не остановить этого чертового психа, то дальше будет хуже. Он, считай, устроил настоящий политический переворот. Потянув за нить, спровоцировал массовый гнев…
Мэри потрогала волосы и изумленно посмотрела на копа.
— Чего же ради?
Пэксвелл посчитал сей вопрос неуместным, но, так или иначе, попытался ответить:
— Зададите это его больному мозгу — хоть и грубее, чем мог, — А мне некогда размышлять о действах психа!
Спаун вдруг еще кое-что вспомнил:
— По рации вы говорили о послании…
Об этом «кое-что» не забыл и Пэксвелл, просто малость заговорился. Коп внимательно пошарился в своем брендовом куртоне, залез в каждый карман и где-то минуты через две-три нашел то, что искал.
Лейтенант незамедлительно передал «послание» Темноку, но и словесно объяснил, чего хочет маньяк:
— Он жаждет встретиться, пишет здесь о своей одержимости тобой. Я бы посоветовал отказаться, сам знаешь, как я к тебе отношусь, но ради народа… — Пэксвелл тяжело вздохнул, — Я прошу явиться на встречу, попытаться выяснить у маньяка о его планах, а, может, там же и разделаться с ним. Если хочешь — тебя подстрахуют.
Спаун подумал…
«Не нужна страховка. Все сделаю сам».
— Нет, лейтенант. Это — моя обязанность, я просто не позволю, чтобы вы рисковали жизнью…
— Ты уверен? — спросила Призрачная Тень, — Если Джек так опасен, как говорит господин-полицейский, то, может, стоит заручиться помощью друзей. Как считаешь…?
«Это моя задача, а не их. Преступник одержим мной, а не ими».
Не собираясь подставлять напарников, друзей, свою новую любовь, демон и здесь отличился непоколебимостью и невозмутимостью. Встал непробиваемой стеной между желанием и принципами.
— Не пытайтесь меня уговорить. Все будет так, как хочет преступник. И никак иначе…
«И убивать никого я не собираюсь, даже Джека…»
Никта снова сохранила присущее ей одной «немое молчание», бледным светом луна снова озарила Мракан. Перед встречей с, возможно, самым кровожадным из преступников Спаун решил немного побыть с Тенью, постоять с ней на том самом месте, где они впервые поцеловались.
