От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ) - Евгений Стригин

Обратимся к сидящему тогда в следственном изоляторе Владимиру Крючкову. Он писал: «После августовских событий в средствах массовой информации были опубликованы многочисленные документы Комитета госбезопасности, его органов на местах, которым в период их подготовки были присвоены грифы «Совершенно секретно», а то и высший гриф — «Особой важности». В печати появились доклады органов госбезопасности руководству страны и отдельных республик по самым различным вопросам. Были преданы гласности сведения, полученные в результате разведывательных и контрразведывательных операций. Под удар поставлены ценные источники, люди, помогавшие нашей стране. Практика беспрецедентная».[715]

Экс-председателю КГБ СССР, прослужившему столь долго в системе, где секретное делопроизводство было доведено до совершенства (кое-где даже абсурдного совершенства{245}) было трудно понять, как можно так развалить это порядок обращения с секретами. Следует отметить, что господин Крючков возмущается раскрытием собственных тайн госбезопасности. Но ведь эта структура сама должны обеспечивать сохранность государственной тайны в иных всех организациях. Представляете, сколько секретов уплыло из других ведомств, если уж даже в госбезопасности их не всегда могли удержать.

Но и это еще не все. Крючков возмущается тем, что стало известно средствам массовой информации. Но ведь далеко не все разглашенные секреты разглашались через СМИ. О последних хоть можно узнать, что они разглашены, но о первых думают, что они все еще неизвестны и тщательно охраняли то, что уже стало достоянием других (чаще всего врагов или по терминологии того времени — конкурентов).

При этом, нет нужды говорить, что режим секретности в Советском Союзе был явно с перебарщиванием. Однако, из крайности в крайность бросаться ни только не серьезно, но и элементарно глупо.

3.5.2. То, что секреты потекли из страны, сообразили быстро все. Надо было что-то делать. Это понимали даже в окружении Ельцина. Но изобрести что-то «демократическое» не хватало времени и поэтому решили не изобретать велосипед. 14 января 1992 года Президент РФ подписал Указ «О защите государственных секретов Российской Федерации», которым предписал руководствоваться ранее принятыми нормативными актами, регламентирующими обеспечение защиты государственных секретов впредь до принятия новых законодательных актов.

Кстати сказать, данный указ — просто декларация, попытка кого-либо напугать или убедить. Ранее принятые акты никто не отменял и, следовательно, ими нужно руководствовать все равно вне зависимости от такого указа. Однако, похоже, что указ появился все-таки не напрасно.

Надо сказать, что сам этот указ понравился далеко не всем. В одном из номеров «Комсомольской правды» некий Ю. Сорокин написал: «Я бы сказал, что этот документ, родившийся в недрах аппарата, попросту нелеп, — очевидно, в силу нелепости, генетически присущей любому бюрократическому творчеству». Впрочем, тут же Ю. Сорокин допустил искаженный пересказ Указа.

3.5.3. Проблема охраны государственной тайны близко соприкасается с проблемами архивов. Длительное время в Советском Союзе господствующий в архивном деле была следующая точка зрения: «История архивного строительства в СССР — это воплощение ленинских идей централизации архивного дела». Вот что писала, например, З.В. Крайская в 1980 году: «Ленинский декрет от 1 июня 1918 г. является фундаментом, на котором построена ныне существующая система архивного управления в СССР. За минувшие шесть десятилетий архивные учреждения изменялись, расширились и углубились задачи, стоящие перед ними, расширился и Государственный архивный фонд, но все основные принципы, провозглашенные декретом, сохранили свое значение: принадлежность архивов государству — это основа современной системы архивных учреждений…».[716] Изменились времена и модным стало не хвались, а ругать Ленина В.И.{246}

Общественностью стали предлагаться различные варианты решение правовых проблем архивного дела.{247} Часто они были довольно радикальными. Разумеется, были и осторожные высказывания, призванные подходить к архивным проблемам не спеша. Профессор Б. Султанбеков (Казань) писал в газете «Правда»: «…При любой открытости архивы не должны стать местом удовлетворения мимолетного любопытства. Обращение к ним и особенно работа с подлинниками по некоторым фондам требуют всегда определенной профессиональной подготовки».[717]

3.5.4. Пока шли споры, материалы из архивов наиболее авантюристичные работники архивного фронта использовали для личных целей без наличия какого-либо разрешения. А Васька слушает, да ест.

В конце 80-х годов студент-заочник Московского историко-архивного института Дмитрий Юрасов начал читать публичные лекции в 12 крупнейших университетах США о механизме сталинского террора. Обширный материал для этого был подпольно взят в архиве Военной коллегии Верховного Суда СССР, в других советских архивах, где Юрасов работал архивариусом. За это он был уволен.[718] Так важная (даже с точки зрения возможной продажи) информация стала достоянием американцев. Для Юрасова это был способ заработать деньги и известность. «Его пример другим наука». После августа 1991 года доступ некоторых лиц в ранее недоступные архивы стал возможным.

Впрочем, архивы, похоже, не всегда открывали свои «тайны». Иногда, даже если об этом просили власть предержащие. Доктор исторических наук профессор полковник Р. Савушкин упомянул о прямом указании члена Политбюро ЦК КПСС А.Н. Яковлева предоставлять информацию из архивов, которую последние делать не спешили.[719]

3.5.5. Следует вспомнить также обвинения в адрес органов госбезопасности, сотрудники которых якобы переправляли архивные материалы за рубеж еще до событий августа 1991 года. По словам председателя парламентской комиссии Верховного Совета РФ по архивам Д. Волкогонова, речь шла о документах управления внешней разведки КГБ, часть из которых неожиданно всплыла в Германии. В любом случае подобным действиям не может быть оправдания, считал Волкогонов.[720] С точки зрения интересов государства с этим следует согласиться. Но следует вспомнить и о роли самого Волкогонова.

3.5.6. Парламентская комиссия по передаче и приему архивов КПСС и КГБ (председатель Д. Волкогонов) предложила, чтобы передаче в государственный архив подлежали архивные материалы центрального и местных органов безопасности со сроком давности 15 и более лет. Исключение предусматривалось только для документов по тем направлениям деятельности КГБ, которые прекращены вследствие несоответствия новому законодательству и Конституции Российской Федерации. Эти — вплоть до самых «свежих» — вне зависимости от прошедшего времени. Зато все, связанное с действующей оперативно-агентурной системой, остается у ведомства, но, правда, не больше чем на 30 лет.[721]

Как будь-то в стране больше дел не было, как только заниматься архивами. Эта-то проблема никуда не убежит. Но нет, реформаторский зуд сидел во многих душах, коим хотелось проявить свои способности реформировать в различных сферах государственного управления.

Эксперт комиссии Никита Петров заверил, что передача архивов госбезопасности не означает, что исследователи автоматически получат доступ ко всем материалам. Предстоит еще разработать и принять определенный регламент использования и допуска к архивам КГБ.[722]

А тем временем на съезде Союза адвокатов была принята резолюция «О праве граждан Российской Федерации на свободное получение информации относительно их досье в архивах бывшего КГБ СССР». В резолюции отмечалось, что «предоставление гражданам России права на персональное ознакомление со своими досье в архивах службы безопасности соответствует правовому режиму свободы информации, принятому в развитых правовых государствах, и является важной гарантией прав и свобод человека».[723]

3.5.7. Ситуация резко изменилась после трех знаменитых дней существования ГКЧП и последующего распада Советского Союза. Новые российские власти, как в свое время сменившие Временное правительство большевики, были довольно охочи до раскрытия секретов прежней власти. На фоне недостатков предшественников всегда лучше выглядит новая власть. То, что при этом раскрываются так же и секреты страны мало беспокоило новых владельцев государства российского.

А кроме того, следует вспомнить что после августа 1991 года наступил полураспад государственных структур, и корыстные интересы отдельных чиновников стали рассматриваться ими гораздо выше государственных.