«Афганистан, мой путь…» Воспоминания офицера пограничной разведки. Трагическое и смешное рядом - Юрий Николаевич Матроскин

ненормативную лексику и крайне редко повышал голос на подчиненных, руководствуясь принципом: «Не кричи — плохо слышно». В то же время он не давал в обиду подчиненных, защищая их перед вышестоящим руководством. Для меня же Александр Петрович стал тем руководителем, благодаря которому произошел мой качественный профессиональный рост. С первых дней он уделял важное значение индивидуальной работе с подчиненными. Если Равиль Адылович был для меня глубокоуважаемым руководителем-«небожителем» — я его видел редко, общаясь только с заместителем начальника отдела и старшим офицером, и фактически «варился в собственном соку» на «точке», то методы руководства А. П. Сув-ва значительно отличались. Уже в первый месяц своего руководства он прилетел на «точку», где на месте заслушал меня об организации разведработы, вникая во все ее «тонкости» и давая весьма разумные советы. Нашел он время и для того, чтобы поговорить по душам. Значительно позднее, возглавляя коллективы — маленькие и большие, мне пришло осознание того, что А. П. Сув-в уже тогда личным примером воспитывал во мне не только опера, но и будущего руководителя. Именно его и его приемника — майора Сел-ва Наиля Исмагиловича (о нем речь ниже) я подсознательно копировал, сам став руководителем. Благодаря им мне удалось стать тем руководителем, которого после ухода подчиненные вспоминают добрым словом. Не зря они тратили на меня свое время!

Видимо, моя пытливость, энергичность и целеустремленность в сочетании с положительными результатами в разведработе способствовали его решению привлечь меня к участию в разведывательных мероприятиях на более широком участке деятельности отдела. Вероятно, на это повлияла и моя «писучесть» — я всегда писал очень «развернутые» и подробные отчеты о результатах проведенных мероприятий, а находившиеся в моем производстве оперативные дела были образцовыми и наиболее наполненными необходимыми материалами. Ибо так приучил меня мой наставник Владимир Абр-тов, который всегда говорил мне, что при написании документов о работе с нашими негласными помощниками я обязан исходить из того, чтобы в случае моей гибели у моего сменщика, прочитавшего материалы оперативного дела, не возникали бы какие-либо вопросы. «Помни, — говорил он, — если ты этого не сделаешь и что-то очень серьезное в поведении источника упустишь или умышленно не укажешь, то это может привести к гибели твоего сменщика». Из поколения в поколение опыт писался кровью!

С высоты своего нынешнего профессионального опыта отмечу, что именно А. П. Сув-в значительно раньше других руководителей смог предвидеть и спрогнозировать развитие ситуации в Афганистане на ближайшее три года, включая вывод Советских войск. Поэтому, наряду с разведывательным обеспечением войсковых операций против мятежников и обеспечением безопасности государственной границы СССР, уже летом 1986 года он впервые поставил перед нами задачу по переводу разведывательной работы на традиционные для пограничной разведки формы и методы — через линию государственной границы. На левом фланге участка Пянджского пограничного отряда эта работа была возложена на меня. Ее я строил во взаимодействии с другими своими коллегами, работавшими с позиции загранобъектов, совмещая свою работу на границе и на объектах. Работа в этом качестве значительно расширила мои оперативные возможности по приобретению ценных помощников и получению важной развединформации. До сих пор помню свое психологическое состояние после получения первой очень ценной информации — меня охватило чувство огромной радости, эйфории: наконец-то я смог получить такую информацию! Возвращаясь со встречи моя душа «пела», а в голове у меня уже мысленно на бумагу ложились строки моего предстоящего информационного доклада. И только сев за стол, взяв в руки авторучку и написав «традиционное» первое слово: «Секретно», вместе с сосредоточением на формулировании первой фразы доклада наступило успокоение. Впоследствии, обучая молодых оперативников, я в шутку стал называть такое состояние (от момента получения информации до ее доклада руководству) «оргазмом в оперативной работе», ибо в это время ты испытываешь ни с чем не сравнимое обостренное чувство осознания важности своей работы для безопасности своего Отечества в сочетании с гордостью: я смог добыть эту информацию! И это состояние разведчик переживает каждый раз при добывании таких сведений. Получение такой информации является венцом зачастую длительной, самоотверженной и напряженной работы оперработника без отдыха и выходных. По этому поводу мы шутя говорим: наша работа — не профессия, а диагноз. Это наш образ жизни!

А пока началась моя «обкатка» в разведотделе отряда — с мая по сентябрь 1986 года мне приходилось значительную часть времени находиться в Союзе: участвовать в разведывательных мероприятиях через границу, приводить в порядок оперативные дела, работать с материалами и готовить аналитические документы, открывая для себя много нового. Наконец-то у меня появилось время заняться самостоятельной подготовкой — я с упоением набросился на многочисленные учебные пособия, информационные бюллетени, справочники и прочее, что позволило мне «подковаться» в теории и систематизировать полученные в ходе практической деятельности знания. А еще было время для обсуждения прочитанного с майорами Владимиром Абр-товым и Мус-ным Мухаметзяном Саидмадруфовичем (в повседневном общении — Михаил Сергеевич), которые именно тогда по-настоящему стали моими профессиональными наставниками, поскольку из-за постоянного моего нахождения на «Артходже» ранее это было невозможно. В связи с этим необходимо сказать несколько слов о Михаиле Сергеевиче. К этому времени ему уже было 35–37 лет, до последнего времени он проходил службу на Памире в территориальных органах КГБ Таджикской ССР, где у него была спокойная и размеренная служба. Однако он написал рапорт на перевод, пожелав проходить службу в пограничной разведке в Афганистане. Сначала проходил службу в группе контрразведки, а затем был назначен заместителем начальника ПОГ-2 «Имам-Сахиб» по разведке. Владение родным татарским языком позволило ему с легкостью самостоятельно изучить язык дари, которым он овладел намного лучше меня (включая письменность «шикостэ» (прописью), что очень сложно при самостоятельном изучении этого языка). Именно с этими двумя моими старшими товарищами мне посчастливилось проводить многие сложные разведывательные мероприятия и операции, что позволило получить уникальный опыт, который невозможно получить в каком-либо другом разведоргане КГБ СССР.

Свой вклад в мое профессиональное становление и совершенствование внесли и заместители начальника разведотдела отряда майоры Ахм-в Иосиф Рашидович и Зор-н Александр Иванович. Это были абсолютно противоположные по складу характера грамотные и доброжелательные руководители. Если первый был импульсивным, общительным, несколько обидчивым, быстро принимающим решения, то второй — очень спокойным, даже флегматичным, весьма вдумчивым, тщательно взвешивавшим каждое слово и решение. К тому же если первый был опытным специалистом контрразведки, то второй — в разведке. Эту их противоположность я быстро научился использовать в свих целях: сначала обсуждал появившуюся у меня оперативную идею с одним, а затем — с другим, что позволяло мне сразу же видеть не только сильные, но и уязвимые ее места. Благодаря этому, мне и у