Песнь Хомейны - Дженнифер Роберсон

Электра принужденно улыбнулась:

- Если ты того желаешь, господин мой супруг, я подарю тебе ребенка.

Празднество и без того казалось мне слишком долгим, но даже сейчас я все еще не мог пройти с ней в опочивальню. Этикет требовал, чтобы мы задержались еще на некоторое время.

Но это "некоторое время", казалось, тянулось целую вечность.

Электра наградила меня долгим взглядом. Я видел раздумье в ее глазах, она оценивала меня - так же, как и я ее. Я взял ее за руку и коснулся губами прохладных пальцев:

- Госпожа - я преклоняюсь перед тобой. Электра улыбнулась.

Позднее я подумал о том, что мир изменился - быть может, совсем чуть-чуть.

Может, и больше. Что началось с похоти и удовлетворения желания, окончилось чем-то более серьезным. Нет, не любовью - навряд ли: быть может, лучшим пониманием друг друга. Исчезли взаимные уколы и укоры, но я понимал, что путь к окончательному пониманию предстоит неблизкий. Мы слишком долго были врагами.

Ноги Электры переплелись с моими, волосы ее были придавлены моим плечом.

Голова ее лежала, как на подушке, на моем предплечье, мы оба смотрели в окно, где небо начало уже розоветь, и первые лучи восходящего солнца пробивались сквозь щелку в тяжелых шторах.

Конец ночи мы провели в спальне, сбежав из танцевального зала, чтобы предаться утехам супружества. Ни она, ни я не были удивлены, обнаружив, что мы великолепно подходим друг другу. Это мы чувствовали с самого начала. И все же сейчас, проснувшись после недолгого сна, мы оба погрузились в размышления о той жизни, что лежала перед нами.

- Ты забыл? - спросила она. - Я ведь была женщиной Тинстара.

Я мрачно улыбнулся, глянув на покрывала, хранящие наши тела от ночной прохлады:

- Теперь ты делишь ложе со мной, не с Тинстаром. Так что это не имеет значения.

- Не имеет? - она, как и я, улыбнулась, но причина, должно быть, была другой Я вздохнул:

- Ну, хорошо, имеет. Ты знаешь, что это так, Электра. Но ты стала моей женой, не его, так что не будем говорить о нем в первую ночь нашего супружества.

- Не думала, что ты это признаешь, я полагала, что ты свалишь всю вину на меня, - она придвинулась ближе ко мне.

Я подвинул руку и запустил пальцы ей в волосы:

- Что, я должен так поступить?

- Нет, - ответила она, - Не вини меня. У меня не было выбора, - она высвободилась из моих объятий и села на колени рядом со мной, тело ее заливал розовато-серый жемчужный свет раннего утра. - Ты просто не знаешь, что значит быть женщиной, знать, что ты - награда, предназначенная победителю. Сначала Тинстар потребовал меня - я была платой за его услуги моему отцу. Потом ты даже ты - сказал, что возьмешь меня в жены, когда мы проиграем войну. Видишь?

Женщина - вечная награда за победу.

- Плата Тинстару? - я нахмурился, она снова кивнула. - Цена помощи Айлини… - я покачал головой, - Я не подумал об этом…

- Ты думал, я хотела его? Я коротко рассмеялся:

- Ты говорила об этом довольно убедительно. Ты просто бросала мне это в лицо…

- Ты - враг! - в ее голосе звучало недоумение, непонятное мне, - И ты считаешь, что я должна была сдаться сразу? Ты считаешь, я могла позволить тебе думать, что меня так просто заполучить? Ах, Кэриллон, ты мужчина - такой же, как все остальные. Ты считаешь, что все, что нужно женщине - чтобы мужчина пожелал ее, - она рассмеялась.

Я снова притянул ее к себе:

- Итак, война между нами окончена?

Ее лицо лучилось мягким предутренним светом:

- Я не хочу никаких войн у нас в постели. Но если ты захочешь причинить зло какой-нибудь стране, я сделаю все, чтобы помешать тебе.

Я провел по ее лицу, очертив линию подбородка, потом коснулся рукой ее горла:

- Например, снова попытаешься убить меня?

Она вся напряглась и отодвинула голову:

- Ты станешь обвинять меня в этом?

Я сжал в руке прядь ее волос, не позволяя ей отвернуться:

- Зареду могло и удаться. Что хуже, он мог убить мою сестру. Ты ждешь, что я прощу - или забуду об этом?

- Да, я желала тебе смерти! - выкрикнула она. - Ты был - враг! Что мне было делать еще? Будь я мужчиной, господин мой Мухаар, ты не спрашивал бы о моих намерениях. Или ты не солдат? - не убиваешь?

Почему я должна вести себя по-другому с врагом? ее лицо заалело. - Ну, скажи, что я была не права! пытаясь убить человека, угрожавшего моему отцу!

Скажи, что, будь ты на моем месте, ты поступил бы по другому! Скажи, что я не должна была пользоваться тем оружием, что было у меня под рукой, будь то магия, кинжал или слово! - серьезно, почти сурово она смотрела мне в лицо. - Я не мужчина и не могу идти в бой. Но я - дочь своего отца. И, будь у меня возможность, я поступила бы так же… но он уже мертв. Что выйдет из этого?

Солинда - твоя, меня ты сделал королевой Хомейны. Если ты умрешь, Солинде от этого лучше не станет. Женщина не сможет ею править, - ее лицо дернулось. Потому я вышла за тебя замуж, потому я делю с тобой ложе, мой господин, а большего женщина сделать не может… Я глубоко вздохнул:

- Есть еще одно, - мягко сказал я. - Ты можешь родить мне сына.

- Сына! - горько откликнулась она. - Сына для Хомейны, который будет править ею после тебя. Что это даст Солинде?

- Двоих сыновей, - сказал я, - Принеси мне двоих… и второй получит Солинду.

В ее глазах читалось подозрение. Но я говорил правду.

- Ты хочешь сказать…

- …что твой сын получит Солинду. Она гордо вздернула подбородок:

- Мой сын…

Ее улыбка сияла торжеством. Я почувствовал, что снова падаю в подземелье.

Но на этот раз женщина поймала меня в объятия и избавила от страха.

- Жа-хай, - пробормотал я, - Жа-хай, чэйсу, Мухаар.

Примите этого человека, этого Мухаара. Но на этот раз я обращался вовсе не к богам.

Часть 2

Глава 1

Я смотрел на Финна с болью и отчаяньем:

- Почему он еще не родился? Финн не улыбался, но глаза его смотрели насмешливо:

- Дети появляются на свет в свое время. Если ты будешь слишком торопить их, ничего не получится - как сейчас.

- Два дня…

Эти два дня показались мне двумя вечностями мучительного беспомощного ожидания.

- Как только Электра это выносит? Я не смог бы даже минуты вытерпеть…

- Может быть, именно поэтому боги устроили так, что детей рожают женщины, а не мужчины, - в голосе Финна не было привычных суховатых насмешливых ноток, которые я ожидал услышать - в нем звучало понимание более глубокое, чем когда-либо.

- В кланах с этим не легче. Но там мы предоставляем все дело богам.

- Боги, - пробормотал я, уставившись на тяжелую дверь, обитую железными гвоздиками. - Не боги же заставили ее иметь этого ребенка… она ведь забеременела от меня!