Стеклянный корабль - Юрий Самсонов

Возражать он не стал. Свернули на дорожку, ведущую к одному из домов, никого не встретив ни в саду, ни во дворе, подошли к двери, И тут Марианна оробела, внезапно почувствовав себя чем-то вроде бродячей нищенки! Дверь была резная, массивная, красного дерева, ручка и молоток сияли серебром, таковы же были литые оконные переплеты.

– Рей!.. Они нас в переднюю не пустят! Кто такой тут живет, почему я их не знаю.

Рей ударил молотком по ясно зазвучавшей медной пластине, и дверь отворилась сама.

Они ступили на ворс ковра, высокий, спутанный, как лесная трава. Полдюжины дверей вело из прихожей в комнаты. В простенках висели старинные картины в золотых рамах.

– Хозяева! – закричала Марианна, впрочем, довольно робко.

– Никакого ответа! – Где хозяева, Кьерк?

– Пес сконфуженно поковылял, заглядывая поочередно во все двери.

– Он все им перепачкает, – сказал озабоченно Рей.

– Если они жмоты, папа заплатит им за уборку, – отрезала Марианна. – Где они, Кьерк? Ищи, потом будем литься!

Но Кьерк, завершив круг и не подав никакого сигнала, улегся у входа, принялся вылизывать подушечки раненых лап.

– Поищем тогда сами! – решительно сказала Марианна.

За первой дверью, куда они заглянули, оказалась, по-видимому, кухня с плитой неизвестной конструкции, с разделочным столом и кухонными машинами, назначения которых Рей не угадывал. По стенам висели сковородки, дощечки, топорики, ножи разных форм, сверкал медный таз для варенья. Нигде ни пылинки и никакого запаха. В шкафу едва слышно гудел вентилятор.

Марианна заглянула в холодильную камеру – только присвистнула. Полки оказались пустехоньки! Комната рядом была столовая. Большой овальный стол об одной колонне-ноге занимал ее почти всю, оставляя место только для дюжины кресел вокруг. Перед каждым креслом на ореховой столешнице был виден узор из буковок, в центре стола темнело круглое отверстие.

– Хороший стол, жалко – есть нечего! – со вздохом бормотнула Марианна.

Прошли в гостиную, почти вовсе лишенную мебели, коли не считать нескольких очень низеньких столиков, утопающих в пушистом ковре, который заменял тут сиденья.

По столикам были раскиданы какие-то картонные прямоугольники Ковер был цвета травы, прямо из него росли пальмы – не чахлые пальмочки зимних садов, а мощные деревья в полный свой рост, со зрелыми плодами – кокосами, финиками, чем-то еще… В ветвях лимонных и апельсиновых деревьев также золотились плоды.

– Господи!.. – только и молвила Марианна. Но, опомнившись, добавила:

– Никуда я отсюда не уйду – хоть расстреляйте!..

Однако расстрел ей не грозил: никого не было и туг. Кроме чистоты, совершенно немыслимой, да влажной земли под деревьями, ничто не говорило о существовании хозяев За следующей дверью оказался плавательный бассейн, а за предпоследней – кладовая. Лыжи и коньки, свежесмазанные велосипеды, плавательные маски, акваланги, сани, спиннинги.

– Идем наверх! – сказала Марианна, увидев за последней дверью широкую лестницу.

Весь второй этаж был занят бальным залом – и тут только стали понятны истинные размеры этого дворца!

– Жалко, туфли хоть брось! – сказала Марианна, ступив на паркет. Зазвучала тихая музыка. Девчонка закружилась в мятом порванном платьишке, в драных стоптанных и скособоченных туфельках. – А ты? – закричала она, удаляясь Но Рей не умел и не хотел уметь танцевать. Он остался на месте и следил за нею, насупясь. Что за звуки: ведь это же настоящий оркестр, без всякой технической примеси, уж тут-то его не обманешь! Где может быть спрятана добрая сотня музыкантов? Ну и домик!

– Живее! – закричала Марианна невидимому оркестру – и тот послушно наддал: в один миг изменилась мелодия, ритм сделался бешеным, звуки почти оглушали Что ж, лучший, пожалуй, способ вызвать хозяев, если даже они глуховаты-от грома весь дом заходил ходуном. Рей ощущал вибрацию паркета, ждал, что кто-нибудь, наконец, появится на лестнице. Вместо этого сверху посыпались лепестки, Марианна почти скрылась в их вихре, дожде, в запахе свежесрезанных роз! Мелодия недоуменно замедлилась, споткнулась раз.., два.., загремела пуще прежнего, потом зазвучала тише, но сделалась такой подмывающе азартной, что и Рей едва стоял на месте.

– Останови меня! – закричала Марианна. – Я сама не смогу!..

– Кьерк не может быть вегетарианцем! – заявила девчонка, когда они спустились снова вниз, в гостиную, чтобы обсудить свое положение. – Мы-то с голоду не пропадем, а он яблоки есть не станет! Пойдем к соседям, купим у них что-нибудь!

Рей не рискнул предсказать, что экспедиция окажется бесполезной Когда он вывел велосипеды на дорожку, Марианна сунула ему в рот дольку очищенного ею апельсина, корку кинула наземь, и они укатили.

Иные дома-дворцы оказались чуть поскромнее того, который им подвернулся, другие были еще более великолепны – вплоть до античных мраморов в садах… Чистота повсюду необыкновенная, но повсюду пустовали полки огромных, превосходно работающих холодильников.

И нигде никого!.. Это было все-таки страшновато. У обоих явилось ощущение, будто за ними со всех сторон потихоньку наблюдают.

Хотя ни малейшего признака такого наблюдения не замечалось, догадка была отчасти правильной!..

– Тс-с!.. – прошипела Марианна, первой заметившая движущуюся по мостовой довольно странную процессию.

Припрятав велосипеды, они юркнули в придорожные кусты.

– Благословенно сие поселение! – произнес г-н Эстеффан из своих носилок, с любопытством вертя головою по сторонам. – Я убежден, что здесь соблюдается закон и порядок!

– Господин Эстеффан, – угрюмо заговорил Жюстип, тащась позади, – не смею вас критиковать и вам указывать, но не могли бы вы слегка упорядочить свои мысли?

– Что такое? – с важностью вопросил г-н Эстеффан.

– Не зарывали бы, – отвечал Жюстип, – что любая мысль транслируется прямиком в мозги – через посредство этих праведных мужей! Бросьте думать о чем сейчас думаете, иначе вызовете ненужную драку, пойте лучше про себя какую-нибудь песенку – ваш мэр в этих случаях "Августина" поет, вы запойте псалом!

Эстеффан со страхом на него покосился. Ни о чем невозможно подумать, что за существование!.. Несмотря на все заслуги Жюстипа, особой благодарности аптекарь не испытывал. Может, он начал бы ее испытывать, окажись этот Жюстип где-нибудь подальше! Ну нет, сейчас он позарез необходим. Вот уж после…

Тут он поймал на себе злобный взгляд тайного агента.

Жюстип первым опустил глаза.

– Еще раз советую, – глухо проговорил он, – запойте там "На реках Вавилонских", что ли…

– Вот они, связывальщики, узнал? – шепотом сказала Марианна, наблюдая процессию сквозь живую изгородь.

– Тише!..

Сотрудник, запряженный в носилки, замедлил шаг и повернул сонное лицо в ту сторону, где прятались ребята. Неподвижные глаза уставились прямо на них.

– Внесут ли, наконец, меня под крышу? – капризно простонал г-н Эстеффан, со смирением отказываясь от своих прежних планов и косясь на Жюстипа: сумеет ли он оценить?..

"Жрать захотел", – угрюмо подумал Жюстип.

Едва пророк и сопровождающие его лица скрылись за дверьми избранного ими обиталища – эдакой Альгамбры! – как Марианна и Рей крадучись вывели из-за изгороди велосипеды и помчали к себе. Марианна на ходу изобретала месть явившимся недругам и ничего стоящего покуда не могла придумать, Рей помалкивал. До дому добрались без помех, подкатили к двери по гравийной дорожке, но только Рей взялся за ручку, Марианна шепотом закричала:

– Стой!.. Она лежала вот здесь… – девчонка указывала на гравий.

Корочка от съеденного ею апельсина таинственным образом исчезла с дорожки. Кто-то успел побывать тут! И теперь, может быть, прячется в доме, где они оставили одного больного пса!

Кьерка так или иначе следовало выручать. Марианна вынула из сумочки пистолет, Рей осторожно отворил дверь – и пес выскочил навстречу, высоко подпрыгивая на всех четырех аккуратнейшим и искуснейшим образом перебинтованных лапах.

А на паркете бального зала не обнаружилось ни единого розового лепестка… И куда-то исчез Звереныш!

– Рей, – сказала Марианна, – я все поняла: в этом доме живут невидимки! Мы должны быть очень вежливы и очень осторожны. Они, кажется, добрые, но как бы их нечаянно не обидеть или не задеть! Если мы куда-нибудь хотим войти, надо стучаться и спрашиваться! Пора заняться ужином, только я сначала искупаюсь, если ты не против: было так жарко! – С этими словами она постучалась в дверь, ведущую к бассейну, громко спросила:

– Можно войти?

Рей не стал опровергать ее: гипотеза была как гипотеза, не хуже всякой другой, невидимки так невидимки…