Колдунья из Даршивы - David Eddings

– Они подождут.Самое важное дело – то, которое я намерена тебе поручить. Исполнение этой задачи – цель твоей жизни. Ты был рожден только для этого. Если ты откажешься, то не доживешь до зимы

– Ты уже второй раз грозишь мне смертью, Цирадис. Неужели ты так меня ненавидишь?

– Я не ненавижу тебя, Закет, и не угрожаю тебе. Я всего лишь открываю тебе твою судьбу. Примешь ли ты на себя твою задачу?

– Нет, покуда не узнаю о ней побольше.

– Хорошо. Я открою тебе ее первую часть. Ты должен прибыть ко мне в Келль, где я подчинюсь тебе. Я буду твоим заложником, но и ты станешь моим. Дитя Света и его спутники направляются в Келль, и ты, Закет, присоединись к ним, ибо, как было предсказано в начале отсчета времени, ты принадлежишь к их лагерю.

– Но...

Цирадис подняла руку.

– Оставь здесь твою свиту, твою армию и твои символы власти. Они тебе не понадобятся. – Она сделала паузу. – Или ты боишься, о могущественный Закет, путешествовать по своей империи без солдат, вынуждающих упрямые колени преклониться, а мятежников подчиниться твоей воле?

Закет побагровел от гнева.

– Я ничего не боюсь, о святая пророчица, – холодно ответил он. – Даже смерти.

– Смерть ничего не значит, Каль Закет. По-моему, ты боишься жизни. Как я говорила, ты – мой заложник, и я велю тебе прибыть ко мне в Келль и там принять твою ношу.

Императора Маллореи било крупной дрожью. Гарион знал этого человека и знал, что Закет в обычных обстоятельствах отверг бы требования Цирадис, но сейчас им словно владела какая-то несокрушимая сила. Он дрожал всем телом, а его бледное лицо покрылось потом.

Цирадис, несмотря на завязанные глаза, казалась осведомленной о панике, охватившей ее «заложника».

– Твой выбор предопределен, Каль Закет, – заявила она. – По доброй воле или по принуждению, но ты подчинишься мне, ибо это твоя судьба. – Пророчица выпрямилась. – Говори же, император Маллореи! Прибудешь ли ты ко мне в Келль?

– Да, – словно задыхаясь, вымолвил он.

– Да будет так. Займи предназначенное тебе место рядом с Бельгарионом и отправляйся в священный город. Там я дам тебе дальнейшие указания и объясню, почему от этого зависит не только твоя жизнь, но и жизнь всего мира. – Она повернулась так, чтобы ее завязанные глаза были направлены на Гариона. – Приведи его ко мне, о Дитя Света, ибо это является частью того, что должно привести к последней встрече.

Цирадис протянула руки к Тофу и исчезла.

– Теперь нас стало двенадцать, – пробормотал Сади.

Новый член их группы стоял с пепельно-серым лицом посреди палатки, и Гарион с изумлением увидел слезы в глазах императора Маллореи.

Глава 18

– Полый, – удовлетворенно произнес Эрионд. – Теперь почти все ясно.

– Не понимаю, – признался Сади.

– Цирадис приходила к нам в Реоне, – объяснил юноша, – и сообщила, кто должен отправиться с нами в Место, которого больше нет. Меня интересовало, кто такой Полый. Теперь я это знаю.

– А как она описала меня? – осведомился евнух.

– Ты в самом деле хочешь это знать?

– Я испытываю некоторое любопытство.

– Она назвала тебя Мужчина, который не мужчина.

Сади подмигнул ему.

– Коротко и ясно, не так ли?

– Тебе виднее.

– Все правильно, Эрионд, – вздохнул Сади. – Операцию проделали в детстве, поэтому я так и не узнал, что значит быть другим. Вообще-то преувеличенный интерес к этой функции организма кажется мне несколько забавным. Мой образ жизни куда менее сложен.

– А почему они проделали это с тобой?

Сади пожал плечами и провел ладонью по выбритому черепу.

– Моя мать была бедна, – ответил он. – Это единственное, что она могла мне подарить.

– Подарить?

– Я смог получить должность при дворе королевы Салмиссры. Иначе мне бы пришлось стать уличным попрошайкой, как и другим членам моей семьи.

– С вами все в порядке? – спросил Гарион у пепельно-серого Закета.

– Оставь меня в покое, Гарион, – пробормотал император.

– Предоставь это мне, дорогой, – предложила Польгара. – Ему пришлось перенести тяжелое потрясение.

– Охотно верю. Мне тогда тоже пришлось нелегко.

– А ведь мы обошлись с тобой мягко. Но у Цирадис не было на это времени. Я поговорю с ним.

– Хорошо, тетушка Пол.

Гарион отошел, оставив ее наедине с дрожащим Закетом. Новый поворот событий вызывал у него дурные предчувствия. Хотя по-человечески ему нравился император Маллореи, он предвидел осложнения, которые повлечет за собой его присоединение к группе. В прошлом их жизнь нередко зависела от абсолютного единства целей всех участников, а мотивы Закета никогда не были ясны до конца.

– "Гарион, – послышался усталый голос у него в голове, – не суй свой нос в дела, которых ты не понимаешь. Закет должен идти с вами – так что чем скорее ты с этим примиришься, тем лучше".

– Но...

– Никаких «но». Просто делай, что тебе говорят.

Гарион пробормотал несколько ругательств.

– И не смей меня ругать! – добавил голос.

– Это абсурд! – заявил Закет, опускаясь на стул.

– Нет, – возразила Польгара. – Вам просто придется привыкнуть смотреть на мир по-иному. Для большинства людей в этом нет необходимости. Но вы теперь член весьма избранной группы и должны руководствоваться другими правилами.

– Я не руководствуюсь никакими правилами, госпожа Польгара. Я их создаю.

– Уже нет.

– Но почему именно я? – осведомился Закет.

– Почему-то первым делом все задают этот вопрос, – сухо заметил Бельгарат.

– А кто-нибудь хоть раз получил на него ответ?

– Насколько я знаю, нет.

– Мы потихоньку введем вас в курс дела, – заверила императора Польгара. – Сейчас важно лишь то, намерены ли вы удостоить вашим визитом Цирадис.

– Конечно.Мне это не нравится, но я дал слово и у меня нет выбора. Каким образом ей удается манипулировать мною?

– Цирадис обладает большим могуществом.

– Вы хотите сказать, что она добивается этого с помощью волшебства?

– Нет. С помощью истины.

– А вы поняли хоть что-нибудь из того вздора, который она несла?

– Кое-что, но, разумеется, не все. Я говорила вам, что мы смотрим на мир по-другому. Пророки также делают это по-своему. Люди, не обладающие их даром, не могут понять это до конца.

Закет уставился в пол.

– Я ощущаю себя беспомощным, – признался он, – и мне не нравится это чувство. Меня ловко лишили трона. Еще утром я был императором величайшей нации в мире, а сейчас я собираюсь стать бродягой.

– Возможно, вас это развлечет, – усмехнулся Шелк.

– Заткнись, Хелдар, – почти рассеянным тоном произнес Закет и снова обернулся к Польгаре. – Знаете, что особенно странно?