StarCraft: сборник рассказов - Майкл Когг

— Моэндар мертв! — выкрикнул какой-то неразим. — Это дело рук айуров!

— Нет, наших! — ответствовала Воразун. — Это сделали мы!

И на этот раз толпа ее услышала. Один за другим протоссы умолкали и поворачивались к Воразун. На лицах неразимов читалась тревога. Разобрать эмоции айурцев было сложнее, но Воразун понимала, что сейчас по Кхале распространяется их общее замешательство.

— Моэндара убил неразим, — продолжила Воразун. — И цитадель захватили тоже неразимы. Они хотели, чтобы мы пошли против айурцев, чтобы дэлаамов больше не существовало. Но… — Воразун умолкла, не зная, что сказать дальше.

Она посмотрела на безжизненное тело Моэндара. Теперь, после его смерти, лидером неразимов станет она. В ее власти было изменить судьбу всего ее народа — и ее мира.

Она может убедить неразимов в том, что нужно выйти из армады. Так она спасет множество жизней, однако тогда ее народ прослывет предателем, бросившим айурцев в самый тяжелый час. Такое радикальное решение было неприемлемым. Оно лишь усилит вражду неразимов и айурцев и, в свою очередь, приведет к появлению новых бунтовщиков, таких как Таэлус. Такого напряжения дэлаамы не выдержат. Их сообщество погибнет.

Моэндар был прав: неразимы способны на большее. Воразун должна одновременно и защищать свой народ, и поддерживать единство. И в этом важную роль должны были сыграть айурцы.

— Многие из вас опасаются за наше будущее, — наконец сказала Воразун. — Я тоже. Быть дэлаамами оказалось нелегко. Это стало испытанием для нас. Но ведь мы — неразимы. Наши предки смело отправились навстречу неизведанному и прибыли на эту планету, чтобы начать новую жизнь. Но мы не должны предавать союзников ради того, чтобы сохранить наши традиции. Они же сильны, они все переживут, верно?

Воразун увидела, что настроение неразимов меняется. Еле заметные изменения поз и мимики указывали на то, что с ней согласны. Толпа успокаивалась.

— Наш долг — поддержать дэлаамов и помочь айурцам освободить нашу родную планету, — Воразун повысила голос. — На этой войне будут жертвы, но они будут не напрасны. И в конце концов — победим мы или потерпим поражение — все равно мы останемся неразимами!

Толпа рассеялась. Зилоты вывели арестованных неразимов из цитадели. Молодых мятежников закрывали сверкающие голубые энергетические щиты. Руки неразимов были скованы медными браслетами, в которых гудела псионная энергия. Когда мятежники проходили мимо Воразун, ни один из них не посмотрел ей в глаза. С ними она поговорит позже.

Последние два зилота несли тело Таэлуса.

— Положите его здесь. — Воразун показала туда, где лежал труп Моэндара.

— Рядом с Моэндаром? — спросил один из зилотов. — Это же убийца.

— Тем не менее он заслужил, чтобы его похоронили по нашему обычаю. Такова традиция неразимов.

После короткого замешательства зилоты положили тело Таэлуса на землю. Воразун опустилась на колени, чтобы осмотреть его. На груди — там, где она нанесла смертельный удар — его одежда пропиталась кровью. Она прикоснулась к его лбу и шепнула:

— Ты храбро сражался, малыш.

— Это благородно с твоей стороны — оказать ему такое уважение.

Артанис в золотых боевых доспехах подошел к Воразун. Он встал на колени рядом с телом Моэндара и стиснул холодную руку старейшины в своих ладонях.

— Он действовал во благо своего народа, — ответила Воразун. — И он был моим другом.

Артанис кивнул.

— Я тоже терял друзей, а скоро, боюсь, потеряю еще больше. Но я знаю — с помощью неразимов мы сможем освободить Айур. Спасибо за то, что ты сказала, и за то, что сделала в цитадели. Ты станешь великим лидером своего народа.

— Ты поддержишь меня?

— Да, — ответил Артанис.

Это удивило Воразун. Она посмотрела в глаза Артанису.

— Я сделаю все для того, чтобы помочь вторжению, — сказала Воразун. — Но я не Моэндар и не Рашжагал. Я не могу отправить все мои войска на войну и оставить нашу планету без защиты. Поэтому я останусь здесь, на Шакурасе, с воинами-неразимами.

— Понимаю. Я уважаю твое решение. — Артанис встал и протянул руку Воразун. — Ты действуешь во благо своего народа и своей планеты.

Воразун еще раз сжала руку иерарха и поднялась.

— Куда мы отнесем их? — Артанис указал на тела. — Если позволишь, я хотел бы понести Моэндара и присутствовать на его похоронах.

— Будет ли у тебя время? Ты же занят подготовкой армады? — Воразун понимала, что этот вопрос может оскорбить Артаниса, однако ей нужно было узнать ответ. К ее удивлению, иерарх был абсолютно спокоен.

— Отныне я буду уделять вам время.

Воразун кивнула и подняла тело Таэлуса. Артанис поступил так же с телом Моэндара.

Вместе они спустились по лестнице, ведущей к цитадели. На верхнем уровне Талематроса ярко сияли изумрудные и красные кристаллы, знаменуя начало нового дня.

А среди звезд, невидимые вооруженным глазом, десятки тысяч протоссов продолжали готовить Золотую армаду к великому походу. Уже скоро она отправится к Айуру. Многие неразимы, которые уйдут с ней, уже не вернутся. Но их запомнят навсегда, и в их тени родится новое — славное — наследие.

Мэтт Бёрнс

Зов крови

Бип.

Бип.

Би-и-и-и-ип.

Портовый «трутень» проснулся, как всегда, в холодном поту. Каждые пять секунд внедренный в его запястье транспондер пронзительно взвизгивал. Вызывал босс, Иван. Значит, товар прибыл.

Инстинкты взяли верх, отдавая приказы телу «трутня». Надпочечники впрыснули в кровь созданный самой природой стимулятор — адреналин. Легкие втянули воздух. Сердце забилось быстрее. Наполненные кислородом эритроциты устремились в мышечные ткани. «Трутень» приступил к обряду пробуждения.

Он вывалился из замшелого пилотского сиденья, на котором спал. Влез в грязный комбинезон, усиленный тончайшей прослойкой из неостали, которая могла защитить от случайного удара заточкой. Блеклый свет от ламп над головой освещал жилище «трутня» — полуразвалившуюся кабину межпланетного челнока. Он принялся рыться в грудах неисправной электроники, раскиданной на полу, в поисках аварийного пайка, но ничего не нашел.

Желание поскорее выбраться наружу, повиноваться зову Ивана было очень сильным, но обряд еще не подошел к концу. Он бросился к проржавевшей консоли управления челноком, запустил руку в отверстие бардачка и принялся шарить там. Наконец он вытянул оттуда на свет пару позолоченных крыльев пилота на резиновом шнуре. «Трутень» надел медальон на шею. Прикоснувшийся к груди металл, такой жесткий и холодный, наполнил его уверенностью.

Он медленно произнес вслух свое имя: Вик. Нетрудно забыть, как тебя зовут, когда в борьбе за выживание каждый день заглядываешь в глаза смерти, и не один раз.

— Я не такой, как они… Я Вик.

Портовый «трутень» по имени Вик выскочил из кабины и запер за собой шлюз на несколько магнитных замков. Несколько секунд он потратил на то, чтобы привыкнуть к новой обстановке, пока органы чувств готовились к новому рабочему дню. Небо раскинулось во все стороны гигантской серой опухолью, и не было ему ни конца, ни края. Приглушенный свет звезды озарял исковерканные корпуса космических кораблей, металлические переборки и прочий хлам, из которого и состояли главные улицы Мертвецкого Порта. Дом, милый дом.

Отовсюду доносился шум суетливого города-свалки, и от бесконечного гвалта этого зачумленного улья создавалось впечатление, будто здесь еще оставались ростки жизни. Где-то контрабандисты уже загружали транспортные контейнеры центнерами дури, разбавленной промышленным растворителем, и готовили их к отправке прямиком в руки детишек толстосумов с Тураксиса-2. А где-то несчастные беженцы, полагавшие, что сумели купить билет в землю обетованную, прямиком с трапа попадали в загребущие лапы работорговцев.

Обычный день в порту.

Другие «трутни» уже спешили по своим насущным делам, разносили товар местных криминальных воротил, работали на подхвате в игорных притонах и борделях, воровали грузы из космопорта. Грязная кожа и затасканная одежда служили естественной маскировкой на фоне окружающих развалин цвета вороненой стали. Таких, как Вик, люди звали по-всякому: уличной швалью, паразитами, пиявками. Они брошены на произвол судьбы в этом городе, куда стекают самые худшие отбросы человечества, и чтобы выжить, им пришлось превратиться в диких зверей.

Я Вик. Я не такой, как они…

Размеренным шагом он шел по грязным улицам, стараясь не озираться по сторонам. Время от времени он поглядывал на прохожих, стараясь не пропустить такие признаки агрессии, как внезапное повышение кровяного давления. Он перешагнул через труп, по которому сновали паршивые красноглазые нерраты. Судя по всему, мертвец провалялся там уже пару дней. На городских задворках никогда никого не хоронили.