За Камнем Жизни - Нюра Осинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Шисс Шахрисс, отныне ты становишься родоначальником новой династии правителей моего народа. Вы слышите, дети мои, вот ваш новый правитель – Шахрисс Первый. Пусть звезда твоей династии сияет чистым и ровным светом, а потомки твои будут хорошими правителями и не запятнают чести рода. Теперь же возвращайтесь домой. Вам предстоит много работы. И у всех у вас магический резерв увеличился в два раза. Моррис, я проведу вас прямым ходом до главного входа в Лабиринт. Там вас должны встретить.
Шахрисс и Моррис обнялись, прощаясь и обещая поддерживать дружескую связь.
- Удачи тебе, Шахрисс, – пожелал обретённому другу Моррис. – Нелегко тебе придётся. Здесь с тобой твои друзья и сторонники, а там могут оказаться и враги. Власть легко не отдают.
- Тебе тоже удачи, – коротко проговорил Шахрисс и ушёл со своими подданными в тоннель, ведущий на территорию Трилистника.
Моррис со своей семьёй пошёл следом за Хранителем другим тоннелем. Шли недолго. Как и обещал, Гхросссшшшсс вывел их кратким путём из Лабиринта. Не доходя до выхода метров пятьсот, в небольшом, в сравнении с виденными ранее, зале попрощался с людьми.
- Всё у вас будет хорошо, но трудно. Удачи вам.
Вскоре вышли наружу. Оказались на широкой каменной площадке. Огороженной невысоким в полметра бордюром с проходом на лестницу шириной в два метра, ступени коей вырублены в камне, ведущую вниз по склону горы около пятисот метров, может и поболее, но не меньше.
За спиной вход в тоннель Лабиринта. Вход оформлен в виде арки, отделанной плитами из чёрного мрамора с золотыми прожилками. Выше над аркой на плоском каменном срезе барельеф Гхросссшшшсса. Две руки сложены на груди. В левой нижней руке копия Магического Ядра из самоцвета красно-оранжевого цвета, а в другой меч.
И сколь видно с горы окрест раскинулась холмистая лесостепь: обширные просторы с перелесками да колками. Вдали деревеньки виднелись. Воздух наполнен запахами поздней весны или начала лета.
Внизу лестница заканчивается широкой площадкой, в кою упирается дорога. А по дороге на всей возможной скорости летит их избушка.
Мальчишки с радостным кличем пустились по лестнице. Матвей вскачь рванул наперегонки. Но самым первым летел Артур. Сердце Лукерьи тоже пустилось вскачь, но пришлось сдерживаться. Моррис взял её за руку, и они поспешили вниз.
Избушка вылетев на площадку, крутанулась на месте и замерла. Дверь распахнулась, и из неё выскочил Филантей. Мальчишки кинулись к нему с обнимашками. Обнимашки получились только у Егора. Теймир слишком велик ростом против Филантея, поэтому просто сгрёб его в охапку и крутанулся с ним вокруг себя несколько раз.
Конечно, домовик мог и не допустить такого вольного с собой обращения. Сила-то у него тоже была велика, но на радостях чего только ни позволишь. Тем более, что от переживаний за них он совсем извёлся. А как получил утром известие, где встречать родненьких, так сорвался и мчал без останова, не обращая внимания на изменения, произошедшие с миром. Успеется, рассмотрит, вот только их встретит. Встретил. Живёхоньки, целёхоньки. Ну, помяли малость на радостях, так это ерунда – на радостях же. Еле вырвался.
Лукерья подошла, всхлипнула, опустилась на колени, чтобы вровень быть, обняла.
- Родной ты наш, – и расплакалась навзрыд.
- Ну, Лукерья Савельевна, – шмыгнув носом, прохрипел, – Луша, ну хватит, успокойся, девочка. Ведь всё хорошо образовалось, всё, как должно быть, – уговаривал Филантей Лукерью, наглаживая по голове, словно маленькую.
- Ох, простите, – гундося и шмыгая носом, извинилась Лукерья, поднимаясь с колен. Высморкалась. – Что-то я и впрямь расклеилась на радостях-то.
- Ну, здоров, друг, – дождался своей очереди Моррис, пожимая руку Филантею и слегка похлапывая по спине.
- Ох, что я вас на улице-то держу, – спохватился домовик. – День-то уж к вечеру клонится, а вы, чай, голодные. Я и щец наварил, котлеток с толчёнкой наготовил, пирог с яблоками испёк. Входите, входите, – направлял всех в дом.
Самые голодные первыми в избушку влетели.
- Котлеток мне, котлеток парочку, – приговаривал Матвей, занимая своё место под столом. – И щец плесни, а потом я молочком запью.
- А мне три котлетки, – заявил Артур. – Мой растущий организм совсем отощал.
Егор первый к умывальнику рванул.
- У меня аж лицо чешется, – простонал. – Уф, как хорошо! Тимка, водичка – прелесть! – уступая место возле умывальника брату, нахваливал Егор.
Теймир умывался молча, обстоятельно, как взрослый, тихонько отфыркиваясь.
Лукерья набрала в пригоршню воды и прижала, блаженно, к лицу. Замерла на минуту и засмеялась.
- Вот ведь, как воде-то, обрадовались, словно сто лет не умывались, – проговорила, не ведая сама, насколько права была.
Моррис со снисходительной улыбкой терпеливо пережидал, пока Лукерья водице нарадуется. А избушку уже заполнил аромат наваристых щей, вынутых из печи.
Ужинали сначала молча. Были слишком голодны, а потому не до разговоров было. Под столом над котлетками урчал Матвей да постукивал клювом Артур. Но вот отставлены миски из-под щей, за ними отправились пустые тарелки из-под котлет с толчёнкой и томатной подливой, разобраны кружки с компотом и куски пирогов с яблоками, и тогда развязались языки. Мальчишки начали делиться с Филантеем впечатлениями от приключений. Угомонились уже поздно вечером и взобрались на чердак.
- Филантей, а ты почему меня давеча девочкой назвал? Какая я тебе девочка? – фыркнула придирчиво Лукерья.
- Так против меня-то девочка и есть, – с усмешкой заявил Филантей. – А потом, ты в зеркало-то смотрелась? Моррис, эвон, с тебя весь вечер глаз не сводит, любуется.
- На кого там любоваться? На грымзу старую? Конечно, я уже не баба Яга, но всё же не далеко от неё ушла, – сама себя облила сарказмом Лукерья.
- Лукерья Савельевна, – приобнял её за плечи Моррис, – Луша, ты разве ещё не поняла, насколько ты помолодела и какая ты красавица. Ты теперь выглядишь чуть старше Теймира.
- Да, ну вас, – вскочила Лукерья с табурета и прошагала к сундуку, ворча. – С чего это, вдруг, помолодела-то?
Нет, она, конечно, чувствовала лёгкость в теле, подвижность и вообще. И из косы седина ушла. Но особого значения не придавала. Раз сама целительница, так и оздоровила себя. Но не до юности же!
Филантей с Моррисом переглянулись с насмешливыми улыбками и проследили за ней. А Лукерья достала из сундука, купленное в Шунгдае, круглое зеркало, в
