Без сожалений (ЛП) - Р. Мэтьюсон

– Но я смогу, Крис. Даже если до меня кто-нибудь доберется, хочу, чтобы ты знал, что я не стану болтать. Обещаю!

– Ты никак не сможешь сдержать обещание, Гномик, – произнес он тихо, выворачивая на шоссе.

– Ты не можешь быть в этом уверен! Ты ни хрена обо мне не знаешь, кроме того, в чем ты себя сам убедил! Крис, я не сделала ничего плохого и не заслужила, чтобы со мной обращались, как с заключенной! Не делай этого! – промолвила она голосом, полным слез.

Крис сжал руки на рулевом колесе, заставляя себя смотреть на дорогу, а не назад, потому что знал, что она сломает его, а он этого не вынесет.

***

– Я тебя везде искал, – резанул Логан. Кейл, не сводя взгляда с дома вдалеке, отодвинул телефон подальше от своего чувствительного уха. – Какого черта ты прячешься, если я нанял тебя?

– Я как раз выполняю свою работу, – ответил Кейл, довольный, что Логан не может последовать за ним из города, потому что последнее, что нужно Кейлу – заинтересовавшийся той семьей Логан. Который был Мастером, и как большинство Мастеров, он жаждал больше власти и контроля и понимал, что если в его рядах появится Страж, то того будет практически не остановить. Как только мальчик станет воистину бессмертным, его заставят обратить всех, кто попадет в руки Логана, так он сможет создать смертельную армию вампиров. Кейл никогда не позволит этому случиться.

Не позволит снова этому случиться.

Он сглупил, позволив первому ребенку-Стражу выжить. И эту ошибку не повторит. Какое бы отвращение не испытывал к своей обязанности, он сделает все.

"Но сейчас этому придется подождать", – решил Кейл, когда ему на глаза попался выворачивающий из-за угла Логан.

Из-за того, что в городе находился Логан, Кейл не мог больше откладывать это дело, потому что как только один из оборотней или демонов, что работали на Логана, почувствуют запах этой семьи, они предупредят Логана. Он должен выполнить эту задачу и быстро выдворить Логана из города, пока взрослые Стражи не привлекли его внимание. С каким бы удовольствием он увидел гребаного Стража за решеткой, но не мог позволить, чтобы Мастер стал тем, кто это сделает. Одна мысль о том, что Мастер будет контролировать Стража, заставляла сжиматься его желудок, но взрослые Стражи не являлись проблемой, потому как те, скорее всего, прикончат его, как только он завершит свое дело. Вся надежда была на то, что Защитники, которые наверняка и жили в доме, и охраняли его, поумнеют однажды и скинут их обоих в яму с цементом и забудут о них. И опять же, вероятно, Совету Защитников нравилось, что у них в тылу есть Страж, и они могут их позвать. И, скорее всего, считали, что и правда работают вместе и могут доверять паре Стражей.

Они получат урок.

– Почему ты не выполняешь работу, на которую я тебя нанял? – поинтересовался Логан тем резким тоном, который так пугал его людей, но даже не задел Кейла.

– Просто проверяю кое-что, прежде чем завершить дело, – ответил он, подвинувшись.

– И что же?

– Ничего существенного, – сказал Кейл, надеясь, что Логан оставит все как есть.

– Куда ты направляешься? – спросил Логан, вероятно, не ожидая ответа, и обычно он бы не ответил, но сегодня изменил своей привычке. Ему было нужно, чтобы Логан забрал своих людей и убрался из города.

– В Бостон.

– В Бостон... ты уверен? – спросил Логан с опаской.

– Очень даже.

В следующие двадцать четыре часа небольшая группа Защитников попытается тайно вывезти Изабеллу Макгвайр из страны, и если удача на его стороне, то он будет жив, чтобы им помешать.

***

До конца не проснувшись, Медисон поняла, что умирает от голода. С тихим стоном она перевернулась на спину и жалобно захныкала от одной мысли, что нужно встать и спуститься вниз, чтобы найти что-нибудь поесть. Прежде чем она забеременела, а Ефраим разочаровал ее, все что ей нужно было сделать, когда она просыпалась голодной посреди ночи, – это перекатиться и впиться в шею Ефраима, впуская его в свое тело. Теперь Медисон придется встать, а она чертовски устала и, признаться, ленилась подниматься и идти вниз. И опять же, если бы она не выставила Ефраима и не отправила его спать в комнату Криса, все что нужно было сделать, – это попросить его принести что-нибудь поесть, но она все еще расстроена по поводу того, что тот натворил.

Как только он мог позволить Крису разрушить собственную жизнь?

Десять лет Крис терпеливо ждал свою пару и за одну ночь ни за что был готов выставить ее за дверь. Только из-за того, что она не могла драться. "Большая" проблема. Крис и так мог прекрасно драться, чтобы защитить и прикрыть свою пару, пока ее способности не проявились бы, и он смог бы научить ее сражаться. Если бы кто и мог обучить ее этому, так это Крис.

Даже ребенком Крис показывал себя очень хорошим борцом, умелым, решительным и безжалостным. Так, по крайней мере, говорили Эрик и Ефраим. Когда она впервые встретила Криса, посчитала его замечательным ребенком, но он мог вести себя как подлый сукин сын, если его провоцировали. Такое мнение у нее сложилось в течение первой недели преподавания, когда она поймала его на том, как он выбивал дерьмо из двух старшеклассников, которые вывалили содержимое своих подносов на робкого новичка, который сделал огромную ошибку, усевшись за их стол. Его уязвимым местом оказались те, кто слабее, в особенности, если дело касалось женщин, что только смущало Медисон еще больше, потому что он должен быть более понимающим и терпимым к Изабелле. Она совсем не понимала, чего они ожидали от бедной женщины, когда привели ее на поляну. Таким образом они взволновали ее еще больше, от чего ее способностям стало еще труднее проявиться.

Испугав ее до чертиков, ситуации они не помогли, и вместо того, чтобы отступить и попытаться облегчить ей вступление в их мир и действовать с другой стороны, Крис из ложного чувства верности был готов и хотел признать поражение в борьбе за настоящее будущее и за свою собственную семью. Крис ничего им не должен. Он часть семьи, и если быть честной, она могла сказать, что он та искра, что сплачивала их. Они все его любили и хотели видеть счастливым. Он хотел бы встретить пару и получить партнера, но все они очень хотели увидеть его счастливым и снова весело улыбающимся.

С того нападения на дом много лет назад Крис стал серьезнее, смертоноснее и чертовски сосредоточенным на их безопасности и счастье, чтобы даже задуматься о себе. Медисон не хотела, чтобы всю оставшуюся жизнь он жил для них. Она хотела, чтобы он был счастлив. Боже, она бы все отдала, лишь бы хоть на минуту вернуть добродушного Криса. Он был добрым и милым со всеми ними и при каждом подходящем случае поддразнивал их, но глаза никогда не светились юмором, а улыбки казались вынужденными.