Охота на Лань. История одной одержимости (СИ) - Линдт Нина

Франческо Новелло наблюдал за юношей с каким-то странным предчувствием. Охотник по натуре, он чуял в этом рыжем, зеленоглазом и худощавом мальчишке добычу, но не понимал, почему. Совсем еще ребенок, даже лицо такое… больше детское или девичье, но вот взгляд одновременно пугает и притягивает. Про себя он решил, что Князь может быть непредсказуем. Он слышал о стычке в таверне; уложить Гидо могла только внезапность и яростная атака. Юноша следил за ним и за Коллеоне, как за опасными противниками, но не боялся, а просто был настороже.

И еще Франческо подумал, что Князь как-то дурит их и обманывает. Было в нем что-то неестественное.

– Пришли вести от компании, – повернулся вдруг к Князю Коллеони. – Людовико Сфорца перекупил часть войск. И теперь не ясно, где друзья, а где враги. Вперед придется продвигаться осторожно. Выбери себе людей, Князь. Отправлять в разведку будем всех поочередно. Но стычки в разведке мне не нужны, ясно?

– Да, капитан, – кивнул юноша.

Когда он вышел, Франческо Новелло повернулся к Коллеони.

– Стоит ли посылать молочного поросенка в лапы волку?

– От него одни проблемы, – Коллеони задумчиво бросил взгляд на развернутую карту. – Вот и посмотрим, может он становиться вепрем, или его лучше зажарить до крупной стычки.

Джованна шла по лагерю в сумерках, откуда-то доносился запах жареного мяса, от которого сводило желудок и текли слюнки. Тихие разговоры и смех настораживали, но не надолго: повсюду все были заняты своим делом. Джованна думала о приказе Коллеони и мысленно составляла список тех, кому могла бы предложить присоединиться к себе. Она сразу подумала об Андреа. Пеший воин был с ней честен и дружелюбен с самого начала. Сначала ее это дружелюбие беспокоило: с чего бы вдруг Андреа проявлять участие, если он сам сказал, что в отряде Коллеони благотворительностью никто не занимается? Но потом она как-то прониклась к нему доверием. Ей нравилось даже, что он вечно немыт, зато глаза у него горели весельем и азартом. Что-то было в нем дикое, что-то похожее на то, как Джованна видела этот мир, когда была смела и счастлива.

Она чуяла инстинктивно, что он не ударит ее в спину ножом. Но по-прежнему не знала, почему Андреа оказался в отряде штрафников. А было любопытно. Если бы не он, ее жизнь в отряде была бы более тяжелой. Но все любили Андреа за незлобливый характер и то, как он, возможно, сам того не подозревая, умел притягивать к себе нужных людей. С его помощью она влилась в компанию, а это много для нее значило.

Найти его шатер не составило труда: он был небольшим, потертым, кое-где ткань обтрепалась до бахромы. Сапоги проветривались на улице, значит, Андреа в палатке. Джованна спокойно откинула полог, потому что входила сюда уже не раз.

– Эй, Андреа, не спишь? Есть разговор…

Но она прервалась на полуслове, увидев его обнаженную спину и крепкие ягодицы, сжатые женскими ногами. Андреа ожесточенно двигался, женщина стонала. В шатре стоял запах горячего совокупления и немытых тел.

Джованна подалась назад резко, словно получила оплеуху.

– Не уходи, Князь, сейчас закончу, – простонал Андреа.

Против воли к щекам прилил жар, Джованна отвела взгляд, но увы, теперь память услужливо предлагала еще раз полюбоваться перекатом мышц на спине мужчины. Против воли стоны женщины разбудили в ней самой то, что она старалась спрятать в самые дальние углы памяти: тонкие и длинные, умелые пальцы Марко, оглаживающие ее грудь, его стоны, жар поцелуев, то, как он умел обхватывать губами ее сосок и сжимать его не больно, но очень волнительно.

Жарко стало и внизу живота, а потом зашевелилась змеей странная боль. Джованна, споткнувшись, вылезла из шатра и несколько раз глубоко вдохнула воздух.

Какие-то глупые мысли вдруг полезли в голову: каков Андреа, когда полностью обнажен? Чем пахнет его кожа? Так ли приятно, если он ляжет на нее и войдет в ее лоно? Каково целоваться с бородатым мужчиной? Наверно, он будет груб. Не так ласков, как Марко. Но Джованна почему-то даже хотела его грубости и простоты. Хотелось, чтобы его ладонь грубо сжала ее бедро, и шершавая рука скользнула бы между ног.

Она закусила губу, пытаясь успокоиться. Подставила лицо скудному вечернему ветерку, против воли слушая все более частые вопли женщины и, наконец, победный рык Андреа.

Как теперь говорить с ним? Лицо пылало, руки тряслись, все тело горело.

Джованна метнулась за шатер, услышав внутри возню.

Андреа вышел, заправляя рубаху в штаны, следом вышла женщина. Он сунул ей монеты, хлопнул по заднице, и она пошла прочь. Шлюха. Всего лишь шлюха. Джованна села на землю, спрятав лицо в ладонях. Да что с ней такое? Она, флорентийка из благородной семьи, а думает о том, как лечь под простолюдина-солдафона? Где ее гордость?

А потом она поняла: нет, не в желании дело, а в тоске по чувству защищенности. Когда она засыпала в объятиях Марко, она засыпала счастливой. Ей хочется снова почувствовать это, но Андреа – не Марко. И не его в том вина. Джованна просто тоскует по мужу. По счастью.

Это помогло выровнять дыхание, успокоиться. Она откинулась назад и закрыла глаза.

– Вот ты где.

Андреа стоял над ней.

– Что ты здесь прячешься?

– Да просто ждал, когда ты закончишь, – Князь усмехнулся с грустью и отвел глаза. Андреа показалось, что в них стоят слезы, но в следующее мгновение Князь поднялся и отряхнул штаны от пыли. – Опять поцапался с Висельником, получил выговор, Коллеони приказал собирать отряд, будет высылать в разведку. Пойдешь?

Тут он выпрямился и посмотрел Андреа в глаза. Холодок пробежал по спине воина. Почему ему всегда так не по себе, когда на него смотрит этот мальчик? Словно он в своей жизни столько страдал и испытал боли, сколько Андреа не снилось с его пятью ранениями и изгнанием из родного города. Словно какая-то бездна, обрыв в душе у этого почти еще ребенка. И от этого было не по себе.

– Пойду, – легко согласился Андреа. – А что так? Есть опасность нападения?

– Похоже, Сфорца перекупил какие-то отряды.

Андреа присвистнул.

– Денег у него, как у Медичи, должно быть.

– Возможно, – ответил Князь и слегка хлопнул по его плечу. – Что ж. Спасибо, что согласился.

И пошел прочь.

Андреа некоторое время задумчиво смотрел ему вслед, потом отогнал странные мысли прочь и пошел к бочке с водой пить.

Разведка Джованне понравилась. Во-первых, Коллеони снабдил всех воинов из ее отряда лошадьми, поэтому даже пехотинцы двигались теперь верхом, отряд из десяти человек был крепким, во-вторых, Князь доверял всем, кого взял с собой.

Все, что требовалось: пока лагерь снимался с места, отряд уже двигался вперед, доезжал до места следующей ночевки, осматривался, посылал троих с докладом, что впереди все спокойно. На следующий день отряд Князя отдыхал, выезжал отряд Каструцио, а на третий – отряд Новелло. А затем снова отряд Князя.

По дороге разведчики травили байки, смеялись, пересекаясь с местными, покупали у них продукты.

Князь строго пресекал две вещи: попытки напугать девушек или пристать к ним, а также мародерство.

– Никаких грабежей, никакого насилия, – Князь говорил спокойно. – При первой же попытке отправлю к праотцам.

Андреа смотрел на этого мальчика и удивлялся. Не боится, молокосос, командовать своим девичьим голоском. Да, людей он подобрал правильно: никто из них особо и не пытался задирать девкам юбки, но командовать взрослыми мужиками… Одно держало их – то, что Коллеони сам его назначил главным в отряд.

Несмотря на то, что в дороге они много болтали, Андреа заметил, что болтают как раз все, кроме Князя. А вот он только вставляет, где нужно, фразу, чтобы оживить затухающий разговор. А сам смотрит настороженно вокруг.

– Расслабься, Князь, четвертый день едем, все спокойно. А ты, как сокол, все смотришь вокруг, словно добычу выглядываешь.