Изоморфы - Дылда Доминга

— Они всегда для меня открыты, Стэн. Открыты и пусты.

— Видимо, потому что они не представляют для тебя помехи. Это все объясняет, — пробормотал он, уходя в размышления. А Саша на этот раз не стала его отвлекать и лишь, покосившись на уснувшего навеки Гая, поспешила убраться подальше из лаборатории.

— Его средство — это я, — без долгих предисловий выпалила Саша. Она была на взводе и не скрывала этого, ее всю буквально трясло. Осознание того, что произошло, накрыло ее в полной мере, как только она выбралась из лаборатории.

— О чем ты? — Миша смотрел на нее с тревогой, не зная, как утешить и чем помочь. — Что стряслось?

— Ты спрашивал, есть ли у него средство многократно перемещаться. Это я.

— Ты можешь подряд захватывать несколько носителей? — изумился он.

— Да, — скривилась Саша, не вдаваясь в подробности.

— Но как?

— В этом-то и проблема. Я лучше интегрируюсь в человека, чем все вы.

— Это потрясающе, — пробормотал он, почти как Стэн. И Саше даже удалось увидеть, как в глубине его глаз зажглись огоньки азарта. — Только в чем же тут проблема, не понимаю?

— В том, что я с такой же легкостью могу занять, к примеру, твое тело.

— Но оно ведь уже занято, мной, — не понимая, возразил он.

— Для меня это не проблема.

Ответом ей было глубокое молчание. Очевидно, Миша осознавал то, что она только что сказала, масштабы катастрофы в виде отдельно взятой девушки.

— Кто-нибудь еще об этом знает? — спросил он.

— Стэн и Тинни.

— У тебя есть деньги?

— Зачем? — теперь Саша перестала понимать, к чему он клонит.

— Тебе нужно убираться отсюда и как можно быстрее.

— Почему?

— Потому что ты представляешь угрозу, и они постараются избавиться от тебя.

— Я ведь его дочь, — слабо возразила Саша, сама не веря в то, что такая мелочь остановит Тинни.

— Я так и думал, — почти не удивившись, заметил Миша. — Я уже говорил тебе о специфичности родственных отношений у реберфов. Моя семья — скорее исключение, чем правило.

— Но он вычислит меня, куда бы я ни сбежала.

— Твое нынешнее тело — безусловно, да, — согласился Миша.

— Тогда что же мне делать?

— Используй другое.

— А с этим что? — они возвращались к знакомой уже Саше ситуации, и она вновь с грустью посмотрела на свои узкие ладони, как когда-то, в прошлой жизни.

— Оставь Тинни.

— Просто бросить?

— Просто бросить, — он не понимал, что предлагал.

— У тебя есть деньги? — еще раз настойчиво спросил он.

— Немного, — отозвалась Саша.

— Тебе понадобится больше. Вот, — он выписал ей чек. — Обналичь его и сделай перевод на имя той, которую выберешь.

— Ты так уверен, что это будет она?

— Сомневаюсь, что ты хотела бы быть парнем, — усмехнулся он, и это немного разрядило напряженную обстановку.

— Почему ты мне помогаешь? Я ведь и для тебя теперь представляю угрозу.

— Ты для меня уже давно представляешь угрозу, но я как-то живу с этим, — улыбнулся он, и Саша поняла, что он намекает на свою тайну в виде двух милых мордашек на фото в бумажнике.

— Как ты мог заниматься тем, чем занимался? — не выдержала она и задала вопрос, который мучил ее с их последней встречи.

— Это было до них.

— Спасибо, — Саша сжала правой рукой чек и сунула его в карман пиджака. Потом потянулась через стол и поцеловала Мишу.

— Береги себя, — он пристально посмотрел на нее на прощание, будто запоминая ту, которой она была.

Пришло время реализовать идею, которая зародилась в ее голове уже давным-давно. Саша даже успела предпринять кое-какие шаги, и наметить определенного человека. Идея была проста: единственный вариант, когда бы ей не пришлось красть чью-то жизнь, был вселиться в покойника… или почти покойника — безнадежного коматозника. Их тела продолжали функционировать, но внутри больше никого не было. Идеальные заброшенные дома для реберфа.

Стэн не очень лестно отозвался об ее идее на заре их знакомства, когда она поделилась с ним своими соображениями. А Саша так надеялась тогда, что он поддержит ее, и ей не придется надевать людей, пусть и добровольцев, ведь на тот момент у них еще не было стопроцентной уверенности в том, что она не наносит людям абсолютно никакого вреда. Потом об этой идее все благополучно забыли, и со временем Саша поняла, почему ее вариант изначально не был перспективным для исследований. Ведь конечной целью Тинни была быстрая и легкая кража информации.

Саша поднялась по лестнице на второй этаж, стараясь не привлекать к себе внимания. В обед в этом крыле больницы было удивительно тихо и пусто. Впрочем, постояльцы здесь тоже не были шумными. В третьей палате справа стояло две кровати, на одной из которых, подключенная к системам искусственного жизнеобеспечения, шестой год подряд лежала Бьянка Матео. Ей было тринадцать, когда она попала в аварию вместе с родителями. Машину смяло в лепешку, родители умерли прямо на месте аварии, а девочку удалось доставить в больницу, правда, она так и не пришла в себя. Из родных у нее оставалась лишь бабушка, но и та умерла год назад, завещав все свои скудные средства на содержание внучки. Саша знала, что, поскольку близких у Бьянки больше не осталось, а средства не бесконечны, в скором времени девушку отключат. Муниципальные власти не могли позволить себе такого дорогостоящего развлечения, как содержание безнадежно больной. Тем более что с течением времени ее шансы на возвращение к жизни стремились к нулю.

— Вы — родственница? — в палату вошел врач, застав Сашу врасплох.

— О, нет, нет, — покачала она головой. — Видимо, я ошиблась.

— Какое отделение Вам нужно? — вежливо поинтересовался он.

— Интенсивной терапии, — отрепетировано проговорила она.

— Это на третьем этаже, как раз над нами, — любезно проинформировал он и, взглянув на показания больной, открыл Саше дверь, пропуская ее вперед.

— Вы хотите все эти средства перевести на имя Бьянки Матео, я правильно Вас понял? — в глазах унылого банковского клерка светилось любопытство.

— Да, обычным переводом, пожалуйста, на предъявителя.

— Простите за нескромность, но она Ваша родственница? Потому что для проведения бизнес-операций я мог бы посоветовать Вам массу других куда более безопасных способов…

— Пожалуйста, сделайте то, что я прошу, — прервала его речь Саша, и ее губы сжались в упрямую линию.

Клерк неодобрительно взглянул на нее, но промолчал, поджав губы. Несколько несложных манипуляций на компьютере, и ее деньги (вернее, деньги Миши) ожидали некую Бьянку в любом отделении Парижа. Что ж, начало было положено. Оставалось только вернуться в ненавистную лабораторию и уснуть там навсегда, оставив свое тело на попечительство (растерзание?) гениев от науки.