Изоморфы - Дылда Доминга

— Мы много путешествовали с семьей?

— Едва ли, — пожала плечами Надин. — Ваша семья была из маленького городка, отец держал там бакалейную лавку, а мать помогала с бухгалтерией.

Это Бьянке совершенно ни о чем не говорило. Да и не помнила она ничего ни о каких милых маленьких городках. Скорее, в ее сознании всплывал многолюдный хмурый северный город.

— И мы никуда не ездили, скажем, в отпуск? — не унималась она.

— Твоя бабушка говорила, что как-то родители брали тебя в Сан-Тропе, однажды летом, — довольная тем, что смогла ей помочь, проговорила Надин.

Но от ее слов Бьянке лишь захотелось потереть виски, чтобы выкинуть ненужную информацию. Сан-Тропе не вызывал у нее абсолютно никаких ассоциаций.

— Меня что, готовили к иностранному отделению или в дипломатический корпус?

— Откуда такие мысли? — поразилась Надин.

— Иначе с чего бы мне знать голландский, английский, французский и русский? — перечислила она все языки, которые были заложены в ее сознании. Причем, всеми она владела свободно.

— Русский? — Надин явно была сбита с толку. — Помилуй, дорогая, откуда тебе знать русский?

— Вот я и спрашиваю, откуда.

— Ты уверена? Ты ничего не путаешь? Мы сейчас говорим с тобой на французском. — Как с полной идиоткой заговорила с ней Надин.

— Надин, я это прекрасно осознаю, — вздохнула Бьянка и, повернувшись в кровати и откинув одеяло, свесила ноги вниз.

— Только не торопись, я тебе помогу, — Надин уже оказалась у ее плеча и, поддерживая ее очень бережно, помогла подняться на ноги. Так, вместе, они очень медленно подошли к окну. На улице явно было лето, цветущие каштаны заглядывали прямо в окна, запах и пение птиц настолько ударили Бьянке в голову, что она зашаталась, но крепкие руки Надин не позволили ей осесть на пол.

— Ты еще слишком слаба, — запричитала Надин, пытаясь отвести ее назад к кровати. Но Бьянка схватилась пальцами за подоконник и не желала отступать.

— Я в порядке. Мне просто нужна минутка. — Упрямо проговорила она, оставшись стоять на месте.

— Экая ты упрямица, — заметила Надин, но сдалась.

— У меня сейчас должно быть сознание тринадцатилетней девочки, так? — спросила Бьянка, жадно глядя на улицу и впитывая все краски, звуки и запахи.

— Да, но это не страшно. Я помогу тебе все наверстать, да и святой отец, уверена, не откажется.

— Надин, я не ребенок, — покачала головой Бьянка.

— Дорогая, я и не говорю, что ты ребенок, но…

— Надин, я тут, — Бьянка обернулась и постучала себя пальцем по голове, — не ребенок. Я даже сомневаюсь, что мне девятнадцать.

— Ну, милая, твой день рождения был вчера. И если ты хочешь, мы можем устроить небольшой праздник. Думаю, доктор нам разрешит.

— Не надо, — Бьянка покачала головой и осторожно пошла назад к кровати, отказавшись от помощи Надин. Сестра только покачала головой, думая о том, что как только дети вырастают, они сразу же покидают гнездо, и матерям снова остается одиночество.

— Как себя чувствуем? — в палату вошел доктор, и Бьянка была благодарна ему хотя бы за то, что он заставил Надин выйти. Ее утомляла многословность сестры, и ее взгляд, требовавший в ответ чего-то такого, чего она не могла дать.

— Неплохо, — отозвалась она.

— Клянусь, у Вас ведь должен быть южный акцент, а я сказал бы, что Вы говорите, как парижанка.

— Я и двигаюсь, как парижанка, — пошутила Бьянка, откладывая книгу в сторону, — слишком быстро, если верить Надин.

— Вы отлично двигаетесь для пятого дня после такой продолжительной комы. В каком-то смысле, Бьянка, Вы — медицинское чудо.

— А святой отец говорит, что я — чудо церковное.

— И я не вижу у вас никакой задержки развития, скорее даже, наоборот, — заметил доктор, улыбнувшись в ответ на ее шутку.

— После всех ваших разговоров над моей койкой, мне можно идти сразу на третий курс медицинского, — снова отшутилась Бьянка, а доктор улыбнулся еще шире.

— То есть, вы утверждаете, что все слышали и понимали?

— А вы можете иначе объяснить мои познания? — вопросом на вопрос ответила она.

— Не могу, — честно признался доктор. — Я вообще насчет вас терплю непрерывное фиаско.

— Док, когда мне уже можно будет выйти наружу? — ее большие глаза с надеждой посмотрели на мужчину. Он был еще достаточно молод, чтобы определенным образом отреагировать на подобный взгляд. Доктор закашлялся, пытаясь замаскировать свой неуместный отклик на ее просьбу.

— Еще слишком рано об этом говорить, — ответил он.

— Ну, пожалуйста, — Бьянка мотыльком слетела с кровати и оказалась прямо перед ним. В такой близости от этого удивительного создания, немного нескладного, но все же невероятно прекрасного, он засомневался в своей способности дать ей отпор.

— Надин была права, Вы невероятно резвы, — с трудом выдавил из себя он.

— А вы невероятно жестоки, если не позволяете мне выйти из стен, в которых я провела последние шесть лет, — бесцеремонно заявила Бьянка, обиженно надув губы.

— Если Вы уговорите Надин, можете выйти во двор на полчаса, но за ворота я Вам выходить категорически запрещаю, слышите?

Бьянка подпрыгнула от радости и чмокнула доктора в щеку, отчего тот залился краской едва ли не до основания шеи. Этот непосредственный ребенок в облике соблазнительной девушки сводил его с ума. Кто бы мог подумать, ведь он едва не лишил ее жизни. Последняя мысль отрезвила его и позволила выйти из палаты, не утратив достоинства.

— Как она? — озабоченно поинтересовалась Надин, перехватив его в коридоре.

— В ней жизни больше, чем в нас с вами, — философски ответил доктор и пошел дальше.

Глава 34

— Она сведет меня с ума, — жаловалась в ординаторской доктору Надин. — На прогулке она умудрилась выпросить у кого-то сигареты и закурила.

— В ее состоянии крайне не рекомендуется… — начал доктор, но Надин его не слушала.

— Курить, в ее возрасте!

— Надин, ей девятнадцать, — заметил доктор, непроизвольно думая о том, что еще не возбранялось делать в таком возрасте.

— Но для Бьянки она очнулась спустя месяц после тринадцати!

— И это меня поражает больше всего. Она не выглядит маленькой отсталой девочкой. Ее шутки, Вы заметили? А познания, причем, в совершенно разных областях?

— Да, я заметила, и это меня беспокоит. Не может это свидетельствовать о каком-то нарушении работы мозга?

— Нарушении? — Поразился он. — Да я был бы счастлив, если бы подобными нарушениями страдала хоть часть моих интернов, — произнес он, намекая на стадо безмозглых баранов, явившееся к нему на стажировку.