Изоморфы - Дылда Доминга

— Ты точно показал ей фото Летиции?

— Да.

Этот диалог они тоже уже проходили по кругу не один раз. Но Тинни должен был быть уверен, что они ничего не упускают.

— Зачем, черт побери? Почему ты не посоветовался со мной?

— Я был уверен, что все получится. И хотел предоставить Вам готовые результаты.

Тинни ничего не ответил.

— Вы полагаете, Летиция ее захватила? — Стэн с тоской посмотрел на шефа.

— Не обязательно. Она могла застрять. Или могла потратить слишком много сил, больше, чем приходилось когда-либо, и… исчезнуть. — Он не мог заставить себя произнести слово «умереть».

— А тело?

— А что тело? Ты же сам сказал, что оно — самое обыкновенное. Это она была чудом. На кой черт вам понадобилось захватывать реберфов? Зачем она на это согласилась? Умная же девочка, — тихо произнес Тинни, покачиваясь от отчаяния.

— Я ввожу ей внутривенное питание и поддерживаю мышцы, — чтобы хоть как-то приободрить шефа, произнес Стэн.

— Хорошо.

— Миша знает? — попытался он сменить тему.

— Да, я говорил с ним. Он рад, что мы заботимся о ней. Но правда, что нет мужчины, более страдающего, чем отец, — проговорил Тинни, а Стэн предпочел отвести от него взгляд, делая вид, что не слышит. Слишком откровенным становился их разговор, а Стэн терпеть не мог психологию.

— Почему ты выбрал Летицию?

— Потому что она представляет надзор. И часто не давала Вам жизни, Вы сами говорили.

— Мне плевать на надзор, — Тинни выпустил руку дочери, и та безвольно упала на кушетку.

— В сущности — да, но он Вам всегда мешал.

— Не больше, чем назойливая муха. Я должен все узнать о Летиции: где она, с кем, что делает. Слышишь — все.

— Да, месье, — отозвался Стэн, радуясь возможности заняться хоть чем-нибудь.

— Я разберу ее на атомы, но верну Сашу.

— Я верну ее, — заплетающимся языком произнес подросток. Миша еще никогда не видел Тинни настолько пьяным. Это было так ему несвойственно, к тому же он опасался, как бы его самого не привлекла полиция за спаивание несовершеннолетних. В отличие от Тинни он не переживал по поводу Саши, а мог только радоваться, потому что все говорило в пользу того, что ее затея удалась. Единственное, что оказалось для него полной неожиданностью — это реакция ее отца, холодного и безразличного засранца большую часть своей жизни.

И рассказы Саши лишь убеждали его в последнем.

— Ты ведь разыскал ее только ради своих исследований, разве нет? И теперь так убиваешься, потому что потерял ценного кадра?

— Да, я создал и разыскал ее ради науки. Я притащил ее сюда, когда она чуть не вляпалась по уши в дерьмо, и научил всему, что знал сам, посвятил ее во все свои тайны, поделился с ней своими открытиями. Да, она стала моим самым ценным открытием и незаменимым сотрудником. Но я бы отдал всю свою лабораторию, лишь бы она вернулась.

— Я и говорю: твой бизнес под ударом из-за ее исчезновения?

— Нет, — выдохнул Тинни и перевернул еще рюмку.

— Эй, полегче, — Миша схватил его за руку, когда тот потянулся к бутылке за новой порцией.

— Ты знаешь, сколько мне лет? — криво усмехнулся подросток, и в его глазах сверкнуло что-то настолько старое и безумное, что Миша невольно разжал пальцы.

— Именно, — удовлетворенно произнес Тинни, наливая себе еще одну рюмку.

— Тогда что за все эти годы могло настолько выбить тебя из колеи?

— Тебе не понять: она — мое дитя, как ученого, так и реберфа. Она — лучшее, что у меня было.

— Что мешает тебе создать еще одну, две, три?

— Она уникальна.

— И что ты имеешь в виду, говоря, что создал ее, как ученый? Не хочешь же ты сказать, что вырастил ее в пробирке? Нет, постой, — Миша встряхнул Тинни, и усадил его ровно. — Ты что-то с ней сделал, что она стала такой? Ты ставил опыты над собственным ребенком?

— Ставил, ставлю и буду ставить… это моя жизнь.

— Больной ублюдок, — прошептал Миша и отодвинулся от него подальше. До сих пор он не осознавал, насколько ему повезло в сравнении с Сашей. Ей следовало бежать от Тинни с самого начала. Его любовь была еще страшнее, чем безразличие — она была фанатичной, целеустремленной и убийственной. Для него не существовало другой любви, он ее просто не знал.

— Что ты будешь делать? — спросил Миша.

— Найду ее.

— А если ее больше нет?

— Воскрешу ее.

Мишу передернуло от ужаса, и он лишь надеялся, что Саше хватит ума убраться как можно дальше отсюда, чтобы у Тинни не было ни малейшего шанса ее разыскать.

Город показался Бьянке из окна автобуса слишком хмурым и неприглядным. К тому же здесь оказалась дикая жара по сравнению с парижской температурой. Леша же рядом только ухмылялся, наблюдая, как она разочарована.

— Да, это не Париж.

— Ты произносишь это так, словно в этом есть что-то хорошее.

— Конечно, есть. Ты ведь хочешь во всем разобраться? Так наберись терпения.

— Это единственное, чего у меня уже точно не осталось.

— Больница, понимаю. Ты молодец, что так быстро разобралась с документами. И билеты нашла.

— Нашла, — проворчала Бьянка. — По такой цене, что от моих денег почти ничего не осталось.

— Здесь я тебя полностью всем обеспечу, — поспешил успокоить ее Леша. — Так что не волнуйся.

Она и не переживала: она откуда-то знала, что его слово, как скала. А еще ей было совершенно безопасно рядом с ним, потому что она знала, насколько хорошо он обучен и тренирован. Даже три огромных жлоба, которые грызли семечки на остановке, когда они садились в автобус, не представляли для него угрозы. Но вот другие… что-то неуловимое мелькало и исчезало в ее мыслях. Существовали люди, которые могли представлять для него угрозу, для кого угодно. Не просто идиоты с кулаками, а кто-то более серьезный.

— Леша, ты кого-нибудь боишься? — неожиданно спросила она.

— Кого? — удивился он.

— Ну, кого-нибудь?

— Инопланетян, которые похищают людей для опытов, — сознался он, и Бьянка едва не прыснула со смеху.

— Нет, реального. Ну, вот гопников ты точно не боишься.

— Гопники гопникам рознь, — ответил он. — Если сами по себе — тогда да, ничего страшного. Но если это часть банды, с такими лучше не связываться.

— Банды? — заинтересовалась Бьянка, а в груди снова что-то зашевелилось.

— Да, наш мир не такой розовый, как хотелось бы. Город поделен на сферы влияния. В каждой части — своя шишка. Мне когда-то предлагали идти в охрану за большие бабки, но мне такие бабки даром не нужны.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что это билет в один конец. Раз с ними связавшись, больше не развяжешься. Начнется с охраны, а закончится уголовщиной. Правда, в последнее время стало поспокойнее. Вроде их главный босс сменился.