Меняла Душ - Дмитрий Самохин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В образовавшиеся бреши хлынули рыцари Паломников. За внутреннее кольцо замковых стен пока не пробился ни один враг, но внешнее кольцо было уже нарушено. Взметнулись вверх крюки и кошки, вцепились в зубцы стен, взметнулись вверх приставные лестницы, появившиеся неизвестно откуда. Десятка три легких рыцарей повисли на лестницах и стали карабкаться наверх. По стальным тросам, отталкиваясь от стены ногами, поползли на вершину стены лазутчики, которые должны были пробиться к главным воротам и открыть их для основной массы войск. Вслед за первой волной бойцов на стену хлынули вторая и третья волна. Настало время пустить в дело секачи.
«Пора!» — отдал команду Ааран.
На внешнем замковом кольце появились солдаты из числа защитников замка, которые расчехлили секачи, направили их в спину нападавшим и после минутного замешательства открыли огонь. Взбешенные орды свинцовых ос устремились на врага. Стрелки умело водили секачами из стороны в сторону, скашивая рыцарей. Первыми пали облепившие стены штурмовики. Их посрывало пулями со стен. Желающих подняться на стены под шквальным огнем тридцати трех секачей не оказалось. Та часть, что оказалась зажата между внутренним и внешним замковым кольцом стен, попыталась вырваться наружу, но к этому времени внешние ворота были закрыты, и воины оказались отрезаны от основного войска. Один за другим гибли рыцари под шквалом свинцовых ос, которые прошивали насквозь доспехи любой толщины. Воины не могли найти укрытия от пуль, обезумев, метались между стенами и гибли под прицельным огнем. Наконец кто-то вспомнил про образовавшуюся после нападения птицы Рух брешь в стене, и поток рыцарей устремился к ней. Но не тут-то было! Выйдя из-под обстрела секачей внешнего кольца замковых стен, они угодили под огонь секачей, расположенных между зубцами внутренней стены. В проломе полегли все, кто оставался в живых после провалившейся атаки на внутреннюю стену.
Ааран ликовал. Но его ликование было недолгим. Он заметил, как от горизонта потянулась к замку черная туча. Ааран напряг зрение, пытаясь различить новую опасность, хотя и так уже понял, что это новая атака стальных птиц. Его опасения подтвердились.
«Гончий, — позвал он, — птицы! Гончий, птицы!»
«Вижу! Небесный огонь готовится к бою».
«Причешите подступы к замку, пока птицы не появились».
Гончий радостно хохотнул.
Ааран вспомнил, как перед началом битвы Гончий трясся при одной мысли, что им придется сражаться с армией Паломников. Но в междумирье армия Паломников могла рассчитывать лишь на физическую силу. Магия здесь не действовала, в то время как технические средства мира Земли работали безотказно.
В лагере противника царило оживление. Командиры отдельных воинских частей видели, какая участь постигла первую волну штурмовиков, атаковавших внутренние стены, и, собравшись на совет, поспешно решали, какую тактику им применить дальше. Больше никто не хотел соваться в любезно распахнутые ворота внешней стены. К тому же сквозь створки ворот хорошо видны были груды тел в белых плащах с крестами и лилиями.
Гаргульи не дали Паломникам времени на раздумья. Перенацеленные установки небесного огня разразились победным ревом, и передние шеренги замершего белого войска вскипели от разрывов снарядов. Операторы установок методично провели обстрел, внося хаос и сумятицу в ряды рыцарей, после чего переключились на подлетающих птиц Рух. Первыми же залпами они изрядно выкосили стаю. Птицы, истошно вопя и поливая землю и союзников кровью, падали вниз.
Ааран зашелся в приступе восторженного хохота. Если сражение пойдет так и дальше, то до открытого столкновения дело не дойдет. Главное — не допустить птиц Рух до замковых стен, а уж натиска живой силы противника Ааран больше не боялся. Секачи прекрасно показали себя. К тому моменту как кончатся заряды, от белого воинства останутся такие крохи, что справиться с ними не составит труда даже тому скудному войску, что гаргульи собрали за стенами замка.
Но Ааран рано праздновал победу. Восемь птиц Рух прорвались к замку. Они сделали виток над стенами и обрушили свои смертоносные снаряды. Обломки скал вогнали замковые башни внутреннего периметра в землю. Последние установки небесного огня оказались разрушены. Больше надежды на прикрытие с воздуха не оставалось. Ааран закричал, наполнив ментальное пространство волнами своего гнева. Он окинул взглядом горизонт, пытаясь подсчитать количество уцелевших тварей, и пришел к неутешительному выводу. Выстоять при новом налете птиц Рух у замка Межмирья шансов не было.
«Поднимай в воздух шакий!» — приказал Ааран.
Гончий его услышал и передал приказ вождя стаи дальше.
Но Ааран понимал, что шакии не смогут выиграть бой с птицами Рух. Теперь, чтобы они ни делали, краха замка Межмирья было не избежать. Ааран понял, что эту войну за Менялу Душ он проиграл. Он приготовился выбросить белый флаг и запросить у Паломников пощады в обмен на живого, целого и невредимого Менялу. Он потянулся ментальным зрением к подземелью, где содержался пленник, и вскричал от ужаса и удивления. Менялы в подземелье не было! Воспользовавшись суматохой сражения на поверхности и ослабленным вниманием охраны, Меняла Душ сбежал из заточения. Как он это сделал, Ааран не знал, но догадывался. Среди стражников из числа наемников с планеты Земля отсутствовал один человек. В его судьбе Ааран не сомневался. Он попал под воздействие Менялы и выпустил его из тюрьмы, делая это всё бессознательно. В течение пяти секунд Ааран вычислил «благодетеля». Им оказался Ратмир Фахтеев. Именно он собственноручно выловил и задержал Менялу Душ для гаргулий.
Всё с треском проваливалось в тартарары!
Ааран с ужасом понял, что у него не осталось возможности для обмена. Товар пропал. Купцы взбешены. Он коснулся сознания Гончего и отдал приказ, единственно возможный в сложившейся ситуации:
«Мы уходим домой. Меняла Душ сбежал из темницы».
«Мы же откроем путь в наш мир для Паломников?»
«У нас нет другого выхода. Если мы не попытаемся уйти, нас уничтожат. Перевес сил не в нашу пользу. Срочно снимай секачи со стен, пока не начался приступ, и все — к порталам!»
«Паломники могут нас вычислить…»
«Паломники могут нас убить. А найдут ли они дорогу в наш мир по нашим следам, это еще вопрос. У них появится шанс, но как они им воспользуются? Может, и проглядят. Будем уповать на лучшее. По крайней мере мне не хочется погибать в этих стенах».
«Я иду к порталам. Распоряжение относительно секачей уже передано», — доложил Гончий.
«Пошли двух гаргулий в то же место, где в прошлый раз удалось захватить Менялу. Он должен появиться там. Из Межмирья ему одна дорога — туда. Это последняя попытка».
Ааран Хаас Ж’Маати разорвал контакт, вышел из транса и открыл глаза.
Он готов был покинуть замок Межмирья.
Глава 17
ПОБЕГ МЕНЯЛЫ
Арвати Махони всполошил Жнеца за два часа до рассвета. Он ворвался в спальню отца Станислава в сопровождении трех африканцев из числа своей свиты и раскричался, что близится возвращение Менялы и пора собираться в путь. Спросонья Жнец чуть было не пристрелил шумного миссионера, но вовремя отдернул руку от подушки, под которой лежал его пистолет, протяжно зевнул и сел на постели.
— Чего за тарарам поутру? — Он взглянул на часы и поправился. — Мать моя, сейчас же еще семь часов утра! Еще спать и спать. Какого черта вы здесь делаете?!
— Не очень подходящая речь для священнослужителя, — отметил Арвати Махони, ехидно улыбаясь.
— А я пока не решил: останусь священником или продолжу карьеру киллера, — огрызнулся Жнец. — Что случилось?
— Меняла Душ появится через двадцать минут. Он прорывается сквозь измерения.
— И где этого хмыря ждать? — зло осведомился Станислав.
— Неподалеку от Лемболовских высот. Я пока точно не знаю, как это описать, но могу показать на месте.
— Замечательно! — плотоядно оскалился Жнец и выпрыгнул из постели.
Он, не стесняясь своей наготы, прошелся по комнате, погруженный в собственные мысли, распахнул платяной шкаф, натянул трусы и футболку, снял с вешалки строгий костюм черного цвета с лейблом «Кальман» и неторопливо оделся.
— Я готов, — сообщил он, поворачиваясь к миссионеру.
— У нас говорят, в приблизительном переводе на русский язык: «Когда охотник собирается за дичью, он раздевается, чтобы одежда не мешала ему в охоте». А ты раз… как это у вас говорится… — Арвати мучительно старался припомнить слово, — ах, да… расфуфырился, словно собираешься в парижскую оперу.
— Если я пойду на охоту в голом виде, это вызовет шок у обывателей. В сущности, мы более закомплексованы, чем вы. У нас не принято в неглиже разгуливать по улицам. Дамы начнут кидаться. — Отец Станислав смерил Махони торжествующим взглядом. — К тому же так всегда одевался Жнец. А именно в этом амплуа я привык убивать. Отцу Станиславу это как-то не по чину.
