Влечение - Рози Томас

Описав круг, они нашли маленький ресторанчик — несколько столиков под широким брезентовым тентом. Живя в Италии, они старались не есть вне дома — экономили как могли, чтобы денег из питомника хватило подольше. Обычно Джесс варила макароны на двухконфорочной плите в их маленькой квартирке. Однако в этот день они почувствовали: им есть что праздновать. Они жадно пробежались глазами по строчкам меню и заказали местное блюдо из кролика. Роб перекинулся парой слов с официантом. Джесс в который раз поразилась, как быстро он схватывает итальянские слова.

Поглощенные друг другом, они не заметили, как на них подозрительно или завистливо поглядывали другие посетители. Подошла уличная кошка и потерлась о голень Роба, мурлыча от удовольствия. Роб скормил ей несколько кусочков крольчатины. Кошка долго работала розовым треугольным язычком, пока не слизала последнюю каплю жира. «Нужно будет нарисовать ее в следующем письме к Бетт», — решила Джесс.

Потом они заказали крепкий растворимый кофе. Город погрузился в послеобеденную дрему.

— Расскажи мне о Дэнни, — попросила Джесс. Со временем она все острее нуждалась в настоящем Дэнни, а не своем идеализированном образе сына. — Каким он был на самом деле, мой мальчик?

Роб закрыл глаза рукой — задумался.

— Ты же все знаешь.

— Нет. Расскажи мне о твоем Дэнни.

Он наконец-то понял. И заново начал рассказ о том последнем дне, начиная с утра, когда они отправились в спортзал, а после обеда играли в бильярд. Джесс уже слышала все эти подробности, но теперь, когда Робу не нужно было ничего сглаживать, они казались особенно живыми. У Дэнни были свои темные стороны. Он привык побеждать любой ценой. Вечер с Кэт и Зоей — наглядное подтверждение.

Рассказывая Джесс о Дэнни, Роб поймал себя на том, что в его голову потихоньку закрадываются мысли о Кэт. В последнее время это случалось нередко, особенно по вечерам, когда молодежь высыпала на улицы и площади города. Что-то она сейчас делает? Он понял, что соскучился. И еще — где-то впереди его ждет другая жизнь. Сейчас он находится в подвешенном состоянии, но будущее рано или поздно наступит.

Джесс отставила чашку. На ее лице было выражение грусти и собранности. Роб нашел, что она прекрасна.

— Пройдемся немного?

Рука в руке, они побрели вдоль старинных особняков с массивными крышами, по улице Филлунго с фонарями на перекрестках. Сделали крюк, чтобы заглянуть в прохладный полумрак собора, и наконец вышли к римскому амфитеатру. Высокие, расположенные правильным овалом строения еще хранили дневное тепло. Рынок под открытым небом разворачивал вечернюю торговлю. Они прошлись по рядам стеклянной посуды, овощей и дешевой обуви. Джесс нашла соломенную шляпу с широкими полями и раскошелилась на несколько тысяч лир. Роб сам надел шляпу ей на голову и залюбовался тем, как смягчилось ее лицо в тени с золотистыми дырочками.

Они купили мороженое и сели на скамью, спиной к стене, чтобы полакомиться.

— Я была здесь с Тонио.

— В такой же день?

— В каком-то смысле. Но сегодняшний гораздо лучше.

Он взял ее руку и поцеловал влажную подушечку большого пальца.

— Спасибо тебе.

Какое-то время они сидели молча, наблюдая за рыночной суетой.

— Куда теперь? — спросил Роб.

— Домой.

То, что дом — это маленькая квартирка с окнами на железнодорожное полотно, не требовало уточнений.

Они подождали автобуса на пыльной, прокаленной солнцем площади за городской стеной. На небольшой площади перед кафе носилась на велосипедах группа мальчишек. Они гонялись друг за другом, сталкивались и подшучивали друг над другом. Особенно доставалось толстяку в мешковатых спортивных штанах и оранжевой майке.

Неожиданно двое мальчишек с разных сторон на большой скорости устремились в центр площади. Остальные бросились врассыпную. Толстый мальчик резко вывернул руль, но не рассчитал и оказался как раз у них на пути. Один из велосипедистов вильнул и избежал столкновения, зато другой врезался прямо в него. Мальчик с размаху грохнулся на бордюр. Банка с шипучим напитком, которую он держал в руке, полетела в канаву, но успела облить его.

Велосипедист восстановил равновесие и бросил на него быстрый взгляд — велик ли ущерб. Развернулся и скрылся за автобусной станцией. Его товарищ последовал за ним. Жертва осталась мешком лежать на асфальте. Остальные сгрудились поодаль.

Роб встал и приблизился к мальчугану. Джесс не слышала его слов, но мальчик поднял голову; у него был затравленный вид. Оценив габариты Роба, остальные отошли на безопасное расстояние.

Мальчик пожал плечами. Роб помог ему встать. На ноге ниже колена осталась багровая отметина. Он стряхнул с одежды брызги. Роб подошел к киоску и купил ему такую же банку. Мальчик залпом осушил ее. Потом они, как старые друзья, дошли до городских ворот. Там Роб остановился и смотрел вслед, пока толстяк не исчез из виду.

Когда он вернулся к Джесс, как раз подошел автобус.

— Это наш? — спросил Роб.

Его взгляд предостерегал: никаких комментариев! Но Джесс поняла важность для него этого эпизода.

— Прощай, Шматок, — тихо произнесла она.

Роб сделал вид, что не слышал. Они вошли в автобус и даже нашли два свободных места. Джесс склонила голову ему на плечо. И они поехали к морю.

Глава 14

День был отмечен какой-то нереальностью, из-за чего Бетт смотрела на знакомые улицы так, словно видела их впервые. Красные автобусы запрудили перекресток. Среди простаивающих автомобилей заметался тощий человек со скребком и раствором для чистки стекол. В глазах рябило от афиш, оповещающих о предстоящем концерте в Уэмбли.

«У меня рак, — повторяла про себя Бетт, вновь и вновь взвешивая в сознании тяжесть этой новости. — Не исключено, что я умру».

Возможность того, что вместо многих десятилетий ей отпущено несколько месяцев, в лучшем случае лет, словно приблизила ее к Дэнни — он как будто шел рядом. Их разделяла совсем не такая толстая стена, как она думала. Шагая по нереальной улице, Бетт поймала себя на том, что мысленно беседует с Дэнни.

«У тебя не было времени об этом подумать, не правда ли? Или, неподвижно лежа на больничной койке, привязанный шлангами к разной аппаратуре, ты знал, что тебя ожидает? Тебе было страшно?»

Она словно наяву услышала его голос — насмешливый, как всегда, когда он снисходил до разговоров с ней о музыке, сексе или других вещах, в которых начал разбираться гораздо раньше нее: «Подумаешь, большое дело! Со всеми случается».

«Только ты угодил туда раньше, — подумала Бетт. — Я старше, но ты оказался шустрее».