Рожденные в СССР. Прорыв (СИ) - Коруд Ал

Чета Брежневых слушала человека из будущего, открыв рты. Телохранители также заинтересовались подробностями той жизни, внимая разговору.

— То есть буквально все можно заказать? — спросила заворожённая рассказом Галина.

— Даже стриптиз для девичника.

— Чего? — покрутила головой Виктория Петровна.

— Это когда раздеваются под музыку, — пояснил тихо Брежнев.

— А ты, старый черт, откуда знаешь?

На помощь вождю тут же устремился попаданец:

— Так Леонид Ильич по заграницам ездит, вдруг предложат вороги провокацию? Он должен быть в курсе.

Личники в этот момент отвернулись, стараясь скрыть ухмылки. Брежнев также тщательно отвел глаза, в которых заиграли чертики.

— Что же такое у вас творится, что мужики перед девками раздеваются?

— Каждый зарабатывает как может, Виктория Петровна. Хуже, когда мужики перед мужиками…

Вот сейчас с открытым ртом сидела женская половина стола, а телохранители выпучили глаза.

— Вот тебе и хваленый капитализм.

— А вы, думаете, Леонид Ильич, он мёдом намазан? Там грязи по более, чем в аду. Но все хорошее оттуда можно черпать полной ложкой. Социализм во многом в экономике не так далеко от него ушел. Например, создать подобную компьютерную сеть, но сначала для Союза. Тем более что у вас есть человек, что продвигает идею электронного планирования.

— Да неужели? — брови вождя поднялись вверх.

— И живет он в Киеве. Я позже вам подробную записку оставлю.

— Может, лучше Косыгину?

— В том прошлом времени ему в Совмине палки в колеса ставили. Пусть сейчас это дело проконтролируют люди из вашего эшелона.

Брежнев решал недолго.

— Пиши. Отдам Кириленко, пусть думает. Он у нас на Думу посажен, — Генсек оживился. — Вот видишь, Семен, ты уже фонтанируешь идеями. Работай так дальше. Я тебе выдам все полномочия. Звонить можно напрямую мне в Кремль.

— Лёня! Ты и так много работаешь.

— Да ничего, Витя. Осталось два годика, — Брежнев понял, что проговорился и быстро поднялся из-за стола. — Пойдем, провожу. Виктория Петровна, будь добра, заверни в дорогу Семену пирожков. Они ему очень понравились.

— Да, невероятно вкусно.

— Спасибо, — Виктория Петровна расплылась в улыбке. Сейчас она точно мешок всего навалит в дорогу. Но как там на новом месте все устроено, еще непонятно.

Так что лишним провизия не будет.

Его повезли в том же лимузине. Майора уже не было, сопровождал попаданца Владимир Медведев.

— Тут недалеко. Бывший санаторий, немного запущен, но пока сойдет. Главное, в стороне ото всего и охранять легче. И заниматься охраной будем уже мы, то есть бывшая «Девятка». Сейчас там вам пока будет не очень удобно, объект запущен. Но со временем все устроится. Какие-то пожелания по быту можно передать через завделами объекта. Вас сразу познакомят и введут в дело. Да и бумаги для канцелярии подписать потребуется.

Ракитин вздохнул. Но что он хотел? Перемены всегда неожиданны. Но каков Леонид Ильич! Вывел важного для будущего Союза попаданца за скобки и к себе прикрепил. Но, может, так и к лучшему. Зато ни одна зараза его построить больше не попытается. А в армию чего-то неохота. С прошлым разом больно уж связаны неприятные воспоминания.

— Его как-нибудь назвали? Наш будущий институт?

Личник Генсека задумался:

— Да нет еще, пожалуй.

— Понятно. Сами придумаем. Как корабль назовешь, так он и поплывет.

Семен вспомнил прекрасный мультик «Приключения капитана Врунгеля» и широко улыбнулся. Он напоследок оставил Ильичу папку, в которой лежала настоящая бомба.

Вся информация о «прорабах перестройки». Возглавлял список глава Агитпропа ЦК КПСС Александр Николаевич Яковлев, которого недавно сослали послом в Канаду. Так же там находилась весьма занятная информация о зяте Косыгина Джермене Гвишиани. В 1972 году в Вене был создан Международный институт прикладного системного анализа. От СССР соучредителем института стал именно Джермен Гвишиани, а с 1976 года — директором новосозданного Всесоюзного НИИ системных исследований АН СССР, который был задуман как советский филиал МИПСА. Именно этот институт стал «кузницей кадров» и фабрикой по подготовке будущих «молодых реформаторов», которые должны были начать в СССР реформы с целью перехода к рыночной экономике.

Когда в 1983 году Андропов стал Генеральным секретарем, то по его указанию создаётся «комиссия Политбюро», она же комиссия Тихонов-Рыжкова, для подготовки экономической реформы СССР. Фактическим «мозговым центром» этой комиссии стал Джермен Гвишиани. В том же году по его настоянию к работе была подключена и «ленинградская экономическая школа», к которой принадлежал сам Анатолий Чубайс, экономист Сергей Васильев, в будущем зам. министра экономики России в1994–1997 гг. Старший преподаватель Ленинградского института торговли Сергей Игнатьев, в будущем член «команды Гайдара», зам. министра экономики и финансов России в 1991 −1992 гг. Рабочий аппарат комиссии состоял из сотрудников Станислава Шаталина, с 1976 по 1986 гг. работал в Всесоюзном НИИ системных исследований АН СССР. Самым «известным» из сотрудников Шаталина, входивших в рабочий аппарат комиссии, стал Егор Гайдар, который тоже с 1980 года работал в «славном» Всесоюзном НИИ системных исследований. помощью

С Джермена Гвишиани и его института, фактически формировалась основа для будущего «диалога» между советской и западной элитой. На практике это означало деидеологизацию и открывала путь к так называемой конвергенции. Советская элита постепенно теряла таким образом идеологическую приверженность идеям социализма и старалась говорить с Западом на понятном ему «языке». Шло постепенное «подмывание» идеологических основ советской системы из-за фактического предательства партийно-государственной элиты интересов страны, из-за их желания жить, «как на Западе».

И таких «деятелей» в папке было указано не мало. Операция «Троянский конь» прошла удачно. Не зря Ракитин столько времени обсуждал её с Толоконниковым, а тот согласовывал с Ивашутиным. Сейчас все лица, хоть как-то причастные к Андропову путь и в будущем, станут «токсичными» для нынешней власти. Да и причастность к «птенцам Гайдара» уже приговор. Или станет таковым со временем. Это даст им фору во времени для перезагрузки новой идеологии. А пока пусть рулят технократы под приглядом ЦК. Необходимо срочно поднять экономику и наладить в стране хоть какой-то внятный порядок. Вот тут ему точно понадобятся союзники.

Глава 39

Эпилог

— Здравствуйте, товарищи!

Приветствие было сделано в нарочито официозном местном стиле. Пусть погадают, кто к ним пожаловал. Да заодно можно оценить реакцию. Не то чтобы Семену нравилась формальность советского официоза, времена больше смахивающая на старческий маразм. Просто с ней ведь придется как-то работать. Это как дресс-код в огромной корпорации. Нравится не нравится — спи моя красавица! Сидящие за овальным столом молодые люди живо обернулись. Ракитин цепко вычленил в их глазах удивление, интерес и замешательство. Они точно собрались тут для дела? Мужчины выглядят в основном подтянуто, единственная дама симпатична, но не более. То ли из-за отсутствия макияжа, то ли не стремится очаровывать на работе. Все одеты под местный «мышиный стиль». И это надо будет срочно поменять!

«Ну, начнем, пожалуй!»

— Я Семен Степанович Ракитин. Наверное, слышали обо мне?

— Конечно, — тут же ответил рыжеволосый крепыш, который успел где-то «оторвать» цветастый галстук. — Вы же первым сюда попали.

— Вы совершенно правы, — Ракитин заглянул в карточку. — Дмитрий Васильевич.

— Это правда, что недавний бедлам — ваших рук дело?

Ракитин повернулся к кудрявому юноше в очках:

— Можно считать, что так.