Эпоха мёртвых. Прорыв - Андрей Круз

Почти сразу удалось разглядеть новоявленного местного правителя. Невысокий, худой, лет пятидесяти, с короткими чёрными волосами. Одет в джинсы и кожаную куртку, на ногах чёрные кроссовки. Манера одеваться такая… как у всех, кто долго сидел: одежда словно с чужого плеча.

Разглядеть пятна на лице не удалось и в бинокль. На первый взгляд — ничего особо впечатляющего, если не считать шестерых быков личной охраны. У четверых АКМ, у одного из них ПК, тоже первого образца, такой, какой мы на блоке взяли, и ещё у одного — РПК. Сам же босс обходился «стечкиным» в пластиковой штатной кобуре, другого оружия не имел. Они обходили территорию хлебозавода по кругу, оценивая сделанное. Какой-то суетливый мужичок, явно из числа или заложников, или шестёрок, активно жестикулируя, что-то объяснял. Крап заинтересованным не выглядел, лишь иногда лениво кивал, в роль владетеля этих земель он уже вошёл. И роль ему нравилась.

Около четырёх часов дня Крап покинул свой «замок» на «Тахо», в сопровождении УАЗа с пулемётом на дуге впереди и бэтээра следом. Достойная свита. За маленькой колонной пристроился тентованный «Урал». Куда это они, за дополнительной рабочей силой? Кроме этой техники на территории хлебозавода стояли ещё несколько бэтээров и «бардаков». Судя по всему, вся личная гвардия Крапа, квартирующая здесь, бронетехникой обеспечена.

Затем, до самого вечера, ничего интересного не происходило. К концу дня с разных сторон к хлебозаводу стали подъезжать грузовики с вооружёнными людьми и колёсная бронетехника. Наверняка те, кто принимал участие в облаве на напавших на дорожный блок, то есть на нас. Как я и предполагал, искать прямо у себя под носом никто не стал, такой наглости обычно не ожидают. Скорее всего, их направляли на усиление дорожных блоков на границах «княжества».

Лёхе удалось сканером выловить несколько передач, где говорившие сходились в мнениях в том, что нападение произвели военные из Нижнего, в ту сторону и отошедшие. Как я и надеялся — приятно сознавать, что ты не ошибся.

Каких-либо оргвыводов пока никто не делал, наступать на город не собирались, а разгромленный блок активно усиливали. С их слов выходило, что уже завтра туда должны были пригнать крестьян, чтобы усилили маленькую крепость и вырубили вокруг неё полосу безопасности.

Уже темнело, когда «княжеская» колонна вернулась в «замок». Из кузова «Урала» высадили шестерых девушек, в возрасте так примерно от пятнадцати до двадцати лет, и погнали их следом за «князем». Видать, тот никому, кроме себя, не доверяет выбор собственных наложниц. Других версий, что же мы наблюдаем, на ум не приходило.

Ночью практически любая активность у хлебозавода затихла. Дважды к периметру подходили приблудившиеся зомби, их отстреливали патрули, так и продолжавшие обходить территорию по безопасной полосе между стенами и рвом, под прикрытием колючей проволоки. По окрестностям шарили лучи прожекторов, запитанных от дизельных генераторов, ворота были закрыты, посты на вышках усилены. Единственная дорога перед воротами перекрыта рогатками с той же колючей проволокой, выставленными на ночь в несколько рядов. В общем, всерьёз окопались и в отличие от коллег на блоке не расслаблялись. Разве что минных полей не хватало. Но и без минных полей попытка не то что проникнуть на хлебозавод, а даже подойти поближе была бы самоубийством.

Но одно перспективное место для устройства засады нам всё же обнаружить удалось. В том самом месте, где подъездная дорога от хлебозавода стыкуется с шоссе, под ней проходит дренажная бетонная труба. В течение дня никто в неё не заглядывал, машины ездили над ней, так что внутри её вполне можно было бы устроить мощный фугас. Единственное, что для этого надо бы знать — нет ли у Крапа и его помощников привычки пускать с утра пораньше на дорогу ИРД, инженерно-разведывательный дозор. Такой, с каким я ходил по грязным дорогам Чечни. Для военных — нормальная предосторожность в зоне военных действий, а вот как для бандитов и на территории, где они вроде бы заправляют? Будем посмотреть, надо ждать утра.

Связались по расписанию со своими, узнали, что у тех спокойно, никто в лесу не появлялся и нас в тех краях не искал. Значит, я оказался прав, когда решил скрываться именно здесь.

Валера Воропаев, Зять

20 мая, пятница, день

— Как ни мучилась, а родила, — такие слова произнёс Ватера после того, как двигатель «Путейского-46» был запущен и теплоходик отвалил от пристани, сопровождаемый одним из катеров.

Впрочем, даже несмотря на то, что сделанную молодым балбесом надпись закрасили, «Путейский» уже все именовали «Пацанским» или «Поцанским», тут уж по вкусу. А автора подобного названия погнали кто «Поцем», а кто «Крейсиром», конкретное погоняло пока не прилипло окончательно.

Сейчас виновник всего этого безобразия дежурил у носового пулемёта, покуривая сигаретку, а сам Валера стоял на корме, провожая взглядом пристань, возле которой был пришвартован одинокий белый катер, который, впрочем, начали перекрашивать в синевато-серый цвет с разводами, чтобы впредь в него целиться было трудней. Это тоже было моментом спорным, по которому пока к общему мнению не пришли. Что лучше — быть незаметным, но рисковать тем, что тебя примут за нечто военное и обстреляют, или выглядеть подчёркнуто мирно, но крайне облегчать противнику процесс обнаружения и наведения на цель? В любом случае «Поцанский-46» если и будут красить, то уже после дальнего похода, в который он как раз и направился.

Потянувшись и пару раз взмахнув руками, Зять спустился в кают-компанию, где человек десять бойцов обсели длинный стол, гомоня и стараясь перекричать друг друга. Поход по реке был чем-то новым для всех, поэтому и настроение царило несколько перевозбуждённое и сверхоптимистичное, какое бывает у больших компаний, загружающихся в поезд, чтобы направиться в отпуск. Именно такое впечатление, по крайней мере, это произвело на Валеру.

— Старшой, я так и не понял, по темноте тоже пойдём? — спросил Матроскин, вставая из-за стола.

— Не, ты чего! — отмахнулся Валера. — Буксир фарватер до самой Астрахани знает, но сейчас в ночь лезть отказывается категорически. Ночевать будем где-нибудь на якоре.

— А, ну понял, а то пацаны что-то в непонятках, спорят, — кивнул Матроскин и обернулся к своим: — Слышали? Всё, кто там чего проспорил?

— А на сколько забивались? — полюбопытствовал Валера.

— На магаз.

— Была охота, — хмыкнул Валера и зашёл в «адмиральский» кубрик, который он делил с Буксиром.

Тесновато, но прилично. Обивку коек обновили, стенки покрасили, через круглый иллюминатор света достаточно. Присел, как в поезде, на откинутую нижнюю полку, посмотрел через стекло. Серая вода, далёкий зелёный берег, низкие облака — к дождю, видать. Открыл было книгу, прихваченную с собой, но не читалось. И не сиделось на месте. Душа ждала чего-то нового, раньше невиданного, чего-то, что ожидало их впереди. Отложив томик Брэдбери, вышел на палубу, огляделся. Взятый в поход механик стоял у откинутой крышки двигательного отсека, задумчиво глядя на грохочущий дизель.