Легенда Лукоморья. - Юлия Набокова

Тут он запнулся и виновато отвел глаза.

— Вот где ты был, пока я Клепу по всему терему разыскивала? — укорила я.— Меня, между прочим, Забава в своей опочивальне застукала! А ты тем временем молоко лакал да глаза в блюдце пялил!

Кот с самым виноватым видом повесил мордочку и прижал ушки.

— Ладно,— смягчилась я.— Узнал хоть что полезное? Новости из Больших Бобров навевали мысли о причастности Соловья-разбойника, который мог навести банду на местных богачей, но сейчас меня больше волновало отсутствие новостей от Ива и целебная сила светоча.

— Пока нет! — встрепенулся он.— Но в самом начале Забава сказала, что в царском тереме случилось что-то невероятное. Агаша как раз разузнает подробности и расскажет о них в конце вечера.

— Что ж,— я глянула на ворота, у которых дежурил страж, и прислушалась к крикам Забавы из терема.— Пойдем поглядим.

Не стоит обращать на себя внимание сторожа, лучше покинуть терем незамеченной в толпе селян. Да и опасаться Забавы не стоит — ей сейчас не до меня, и вряд ли она успеет разродиться до конца вечерней трансляции.

— Сидор, ты? — раздались удивленные возгласы зрителей со двора, и мы торопливо свернули за угол. Так и есть — в блюдце красовалась донельзя довольная рожа Сидора. Какую сплетню он приготовил на этот раз? — Ты разве уже добрался до замка Кощея?

— Загадочная и небывалая трагедия задержала меня в Замышляевке,— с горящими глазами сообщил Сидор и интригующе умолк.

— Давай, говори уже! Не томи! — взволнованно загудела публика.

Сидор удовлетворенно кивнул и начал рассказ:

— В считанные минуты избу знаменитой на все Лукоморье чародейки Любавы охватил...

— Пожар? — ахнули зрители, пока мы с котом заняли места в последнем ряду. Бревен нам уже не хватило, пришлось стоять, зато обзор был как на ладони.

— Потоп! — огорошил публику Сидор.— Средь белого дня на глазах у соседей избу разметало в бревна огромной волной. На волне, как на гигантском коне, восседал Водяной и крушил все вокруг. На развалинах средь воды резвились русалки, смущая покой честных сельчан своим срамным видом.

Раскрыв рот, я слушала вранье Сидора и стремительно краснела, сознавая свою вину перед Водяным. Зная Сидора, нетрудно было предположить, кого обвинят в произошедшем!

— Не оставив от дома ни бревнышка, Водяной погрозил кулаком сельчанам, нырнул в воду, затопившую огород, и исчез вместе со своими хвостатыми девками,— продолжал заливать Сидор, обходя развалины дома Любавы со своим зеркальцем и показывая масштаб причиненного ущерба.— Саму Любаву на развалинах дома найти не удалось. За что Водяной ополчился на безобидную чародейку? И чего ожидать от ополоумевшего хозяина вод? Поживем — увидим! — зловеще заключил он.— А пока последние вести о нашем доблестном Чернославе, который не покладая меча ратует о нашем благополучии. Сейчас богатырь направляется к Страхолесью, где намедни объявилось страшное чудовище о пяти головах. Несколько богатырей уже потерпели поражение в борьбе с чудищем, вся надежда на бесстрашного Чернослава! Об исходе поединка я сообщу вам позже.

Сидор отключился. Публика загалдела, обсуждая новость, но практически сразу в блюдце возникло взволнованное личико Агаши.

— Эй, вы, там? — Она дунула в блюдце и протерла его со своей стороны рукавом.

— Тута-тута, — загалдел народ.— Рассказывай, что разузнала!

Агаша кивнула и бойко залопотала:

— Тогда слушайте, что мне удалось разузнать. Вчера ночью неизвестный витязь пытался выкрасть нашу горячо любимую царевну Василису из ее покоев. Доблестная стража вовремя остановила похитителя. Сейчас он заключен в темницу, где дожидается казни.

Зрители одобрительно заголосили. Кто-то высказал желание доехать до Златограда, чтобы наблюдать казнь воочию. Остальные выражали надежду, что Агаша покажет им казнь хоть одним глазком.

— Я, конечно, сделаю все, что в моих силах,— польщен но зарделась девочка.— Но кое-что могу показать вам уже сейчас! Ни за что не поверите, где я сейчас нахожусь. На задворках царской темницы! Пришлось, конечно, поторговаться со стражниками, но оно того стоит. Сейчас вы своими глазами сможете увидеть того, кто хотел выкрасть нашу царевну. Глядите!

Зеркальце метнулось в сторону, отразило решетчатое окошко, скользнуло между прутьями решетки и показало порванную, в кровавых пятнах, рубаху и светло-русую макушку узника.

— Эй, ты! — позвала Агаша.— Слышь, богатырь!

Узник повернулся, и у меня перехватило дыхание. Кровоподтеки на родном до черточки лице, распухшие от ударов губы, рассеченная острым бровь и гордо вздернутый подбородок. Ив, глупый, ну что же ты натворил? Казалось,

глаза рыцаря смотрят прямо на меня, но тот видел всего лишь пронырливую Агашу.

— Чего тебе, девочка? — Всегда звонкий голос рыцаря был глухим, как из-под пола.

— Слышь, богатырь,— деловито осведомилась Агаша,— ты почто царевну скрасть хотел? Любишь? Али Кощей злата посулил за ее возвращение?

Ив усмехнулся и отвернулся к стене.

— Пленник от объяснений отказался,— прокомментировала Агаша.

— Значит, есть что скрывать! Точно Кощею служит! — вынесли вердикт сельчане и принялись смаковать новость.

— Подробности и последние известия из царской темницы смотрите завтра,— отрапортовала напоследок Агаша, и блюдце заволокла темная пелена, знаменуя конец забавы.

Сельчане, громко обсуждая увиденное, поднялись с лавою и потянулись к воротам.

Опомнилась я тогда, когда деревня осталась далеко позади и мы уже подходили к лесу.

— Яна, да Яна же! — отчаявшись дозваться меня, кот мячиком скакал передо мной.— Ну не надо так убиваться! Мы его обязательно вытащим! Вот только спасем лес и сразу полетим в Златоград! На ступе за полдня управимся!

— Какой лес? — остановившись на месте, я непонимающе глянула на него.— Ива могут казнить в любую минуту! Надо срочно отправляться в город.

— Яна, Яна, охолонись! В Лукоморье уже много лет казней не случалось. Да о таком событии за несколько дней трубить начнут, чтобы народ успел в столицу поспеть. А уж мы-то раньше всех прибудем и вытащим твоего царевича!

— Вот прям так и вытащим? — не поверила я.— Было бы это так просто, Ив бы в темнице не сидел. Я вообще поражаюсь, как он туда попал! Он же маг, он мог стражников усыпить, обездвижить, мог сам стать невидимым, переместиться за пределы терема раньше, чем они его схватят... Да мало ли способов волшебнику скрыться? А он не смог, понимаешь ты, не смог! И сбежать из темницы не может. Что же там произошло?

— Да, дело темное,— удрученно признал кот.— Но ты не вешай нос. Сегодняшняя ночь для него все равно ничего не поправит. А утро вечера мудренее. Завтра будем думать, как Ивана выручить. А сегодня пошли Лешего с Водяным спасать — им сейчас тоже несладко, и каждое мгновение на счету.

Стиснув зубы, я зашагала к лесу. Кот был прав, сейчас надо было позаботиться о других, но сердце рвал ось к заточенному в царской темнице рыцарю. Пальцы сжимали узелок с источником магии, а в голове пульсировала предательская мысль: что, если светоч Агафьи — единственный шанс на спасение Ива? Как я собираюсь вытащить его из темницы, не обладая ни физической силой, ни каплей магии, ни мощными союзниками? Магии в самоцвете осталось немного: для спасения леса может и не хватить, только истрачу ее зря, а для спасения жизни Ива светоч может сыграть решающую роль.

Внезапно кот ощетинился, повернулся ко мне и прошипел:

— Даже не думай! Домовой выдал тебе самоцвет для конкретного дела, и ты не смеешь использовать его в личных целях.

— Возможно, Ив, когда окажется на свободе, сможет побороть паутину,— слабо возразила я, пристыженная его напором.

— Этого мы не знаем,— перебил меня кот,— а светоч поможет наверняка.

— Откуда такая уверенность?

— Я чувствую его силу,— заметил кот и добавил: — И ты тоже. Иначе ты бы сейчас уже была на пути к Злато граду. Но ты понимаешь, что это было бы неправильно и подло по отношению к Лешему и Водяному. Это светоч не дает свернуть тебе с пути добра.

— Значит, путь добра в том, чтобы спасти мир и пожертвовать тем, кого любишь? — вскинулась я.

— Не пожертвовать,— строго возразил кот,— а повременить с его спасением. Я тебе обещаю: мы его вытащим! Если надо будет,— помолчав, добавил он,— я Василисе в ноги упаду. Как-никак она царская дочь, и в ее силах твоего Ивана помиловать.

Слова кота придали мне надежды. В самом деле, Василиса — царская дочь. И она сейчас в тереме, откуда ее и пытался самовольно, не посоветовавшись с нами, выкрасть Ив. Вовсе не надо взрывать темницу или захватывать терем, чтобы вызволить рыцаря. Есть и более гуманные способы.

Окутанный сумерками лес выглядел менее враждебно, чем в разгар дня. Наверное, все дело в узелке со светочем, который придавал спокойствия и служил залогом успеха. Поэтому и темные скелеты деревьев, и казавшиеся чудовищами косматые кустарники показались миражом, созданным злым волшебником.