Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей - Николай Костомаров

Земельная реформа. Миниатюра из Лицевого свода.

С этих пор Борис Годунов сделался вполне единым и самовластным правителем в Московском государстве.

В декабре 1586 года умер Стефан Баторий. В следующем году в Польше началось обычное избрание нового короля, в котором важное участие приняло Московское государство. Предложение Гарабурды хотя было отвергнуто в том виде, в каком было сделано, произвело, однако, сильное впечатление на правителя. Борис увидел возможность посадить на польско-литовский престол Федора в соответствии с давним желанием литовских панов соединиться с Московским государством посредством возведения на свой престол московского государя. Вероятно, Борис рассчитывал, что расположение к нему Польши и Литвы пригодится со временем, и потому-то при венчании Федора он выпустил от его имени всех польских пленников. Слабоумие Федора не казалось большим препятствием; напротив, можно было рассчитывать, что панам будет тем лучше, чем их король меньше будет иметь возможности показывать свою власть. В начале 1587 года Борис отправил в Польшу дворянина Ржевского. Этот посланец повез царскую грамоту ко всем панам вообще и, кроме того, письма отдельным духовным и светским сановникам от имени царя. Каждого приглашали хлопотать, чтобы на престоле был Федор. Давалось обещание свято сохранять все шляхетские права и вольности и сверх того наделить панов вотчинами и деньгами. В Польше в то время образовались три партии. Одна партия, под предводительством Зборовских, хотела выбрать австрийского принца Максимилиана; другая, во главе которой был канцлер и гетман Замойский, – склонялась к избранию шведского королевича Сигизмунда, сына короля Иоанна и польской принцессы Екатерины; третья, состоявшая преимущественно из литовских панов, – хотела московского государя. Вслед за Ржевским послы Степан Васильевич Годунов и князь Федор Троекуров с думным дьяком Василием Щелкаловым отправились в Польшу и повезли сорок восемь писем разным панам с самыми лестными предложениями. Русский царь обещал защищать польско-литовские владения московскими силами, строить на свой счет крепости, отвоевать у шведов и отдать Речи Посполитой Эстонию, обязывался заплатить на 100 000 червонцев долги Стефана Батория ратным людям, предоставить свободную торговлю польско-литовским людям в Московском государстве; а главное, обещал не вступаться вовсе в королевские доходы и все отдать панам в управление, так что если новый государь приедет в Польшу, то не только не потребует от них никаких денег на свое содержание, но еще будет раздавать им свою казну. Борис наказывал своим послам соглашаться, если паны потребуют, чтобы царь был у них королем только по имени, а они бы управлялись сами собой: пусть бы только Польша и Литва оставались в мире и соединении с Москвой, готовые действовать против общего недруга.

Борис Годунов. Парсуна XVII в. Вероятно, самое точное портретное изображение Бориса.

Патриарх Иов. Из книги «Титулярник».

Предложения были действительно соблазнительными, но послы приехали с одним обещанием денег и без них. Литовские паны объявили им, что надо по крайней мере готовых 200 000 рублей, дабы склонить на московскую сторону Зборовских и их партию, а также чтобы переманить деньгами людей от партии Замойского. У послов денег не было. Несмотря на это, на избирательном сейме большинство избирателей заявило себя на стороне московского царя. Когда выставили три значка избирателей: австрийской стороны – немецкую шляпу, шведской – сельдь и русской – шапку Мономаха, то под русским значком оказалось более всего избирателей.

Главное препятствие к выбору Федора заключалось в денежном вопросе. После решительных ответов московских послов паны еще говорили им, что нужны деньги, чтобы подкрепить царскую сторону на сейме, указывали на щедрость к ним императора и испанского короля, просили немедленно 200 000 рублей. Послам негде было достать этих денег. Паны потом требовали хотя бы 100 000 – послы и этого не могли им дать!

Пахота, сев и жатва. Сельскохозяйственный цикл на русской летописной миниатюре.

Тогда на сейме одна польская партия выбрала Максимилиана, другая – Сигизмунда. Литовцы не приставали ни к той, ни к другой и еще раз пытались сойтись с московскими послами. Воеводы виленский Христофор Радзивилл и троцкий Ян Глебович заявляли им, что царю можно быть польским королем, не приступая к римской вере; нужно только поманить папу надеждой в будущем на соединение церквей; но эти паны во всяком случае требовали наличными 100 000 рублей для поддержки партии в пользу московского государя и наконец спросили: захочет ли государь взять одну Литву, если поляки не согласятся на его избрание? Они вместе с тем подавали надежду, что и южнорусские области, уже присоединенные к Польше, перейдут под власть московского государя. Ничего не могло быть приятнее Москве, как это предложение, и Борис, узнав о том от послов, отправил панам литовским дары на 20 000 рублей, обещая дать еще деньгами 70 000. Но уже было поздно; поляки успели сойтись с литовцами и склонить их на сторону Сигизмунда. Послы московские преуспели только в том, что заключили перемирие на пятнадцать лет. Избрание закончилось в пользу Сигизмунда – он короновался 16 декабря 1587 года. Максимилиан пытался было добывать польскую корону оружием, но был разбит Замойским, взят в плен и выпущен при условии отказа от всяких притязаний на польский престол.

Обретение мощей св. Петра. Миниатюра из Лицевого свода.

Таким образом, Борис затевал великое дело, но у него не хватило ума и умения добиться своей цели. В Польше сел на престоле государь, особенно не желанный в Москве, – сын шведского короля, с которым Московское государство находилось в недружелюбных отношениях. Борис вскоре после восшествия Федора на престол отправил посольство в Турцию с изъявлением своего миролюбия. Там приняли московского посла хотя дружелюбно, но довольно надменно; в Константинополе не верили уверениям в дружбе и жаловались на буйство казаков, а московский посол объяснял, что казаки – воры, беглые люди и не находятся в послушании у государя. На юго-востоке в 1586 году кахетинский царь Александр отдался в подданство московскому государю. Это подданство могло быть полезно для грузин, так как из Москвы отправили к ним для исправления тамошних обрядов несколько монахов, священников и иконописцев, которые оказались очень учеными и сведущими людьми в сравнении с грузинским духовенством; но для Московского государства оно влекло за собой только хлопоты и опасности, втягивало Москву в опасное столкновение с Турцией, Персией и горскими народами, так как Александр был тесним со всех сторон и потому искал опоры в Москве. Власть над его землями оспаривали и персы, и турки. Борис уклонился от всякого разрыва с Турцией из-за царя Александра, а Персия, находясь в ожесточенной вражде с Турцией, предлагала сама союз Москве, думая вооружить ее против Турции. Борис ограничивался только словами и неясными обещаниями, из которых ничего не выходило. Между тем русские, приняв на себя обязанность защищать Александра, послали ему помощь против его врага, тарковского Шевкала, и напрасно потеряли до 3000 своих людей. Тогда на берегу Терека был укреплен Борисом еще прежде основанный и покинутый казаками город Терк, с тех пор постоянно имевший ратных людей и управлявшийся воеводами.