Львёнок, который хотел выжить (СИ) - Бими Ева

— А теперь давай, — Сью приложила к моему носу салфетку и надула щеки, показывая мне, как ребенку, что нужно делать. Пришлось сдаться, ибо она не намеревалась уйти от меня с сухим носовым платком. Укрыв одеялом, она бережно заправила его под меня. Глядя на нее, я была уверена в том, что будь она матерью-героиней, даже двенадцать детей не смогли бы ее утомить.

Лео продолжал быть рядом, настаивая на том, чтобы я поспала еще немного перед обедом. Я послушалась, закрыв глаза, но сна не было, только тревожные раздумья.

Вскоре пришел Майки, неся с собой медовую кашку. Лео помог привстать, укладывая в удобное положение. Из стоявшей глубокой тарелки на небольшом деревянном столике-подносе на меня смотрел «эм-эм-дэмсовый» смайлик из желтых конфет-драже. Как есть-то теперь такую красоту? Но каждое мое движение ложкой Майки подбадривал: «За Майки, за Лео…» и за всех, кто был мне так же дорог в этой семье.

— Ма-а-у, — Ток возник в проеме двери возле ног Рафаэля.

Помахав коту рукой, я решилась на тот шанс, который у меня появился.

— Лео, сделаешь мне чай? — Лидер забрал пустой поднос, но у порога обернулся с вопросом:

— Какой?

Но я неуверенно пожала плечами. Лгала ли я ему тем самым? Пусть, но мне нужно было время для того, чтобы задать вопрос Рафаэлю. Лео вышел, и я смогла посмотреть на Рафа. Его руки были скрещены на груди, и он опирался о косяк проема.

— Он не скажет, — я обратилась к гиганту в красном, — но мне нужно знать.

Рафаэль смотрел так, словно думал, стоит ли говорить об этом.

— Все закончилось, и он больше не вернётся. — Рафаэль говорил мне так же, как и Лео. Но никто не отвечал на вопросы о том, что произошло после того, как я потеряла сознание, лежа у амбара.

— Кнопочка, — Рафаэль протяжно устало вздохнул, задавая вопрос: — ну, зачем тебе это знать?

— Что знать? — возник в проеме Майки.

— Да, об этой версии «Сатаны для нищих». — Рафаэль презрительно фыркнул, обращаясь к своему брату.

— А, ты про этого, — Майки махнул рукой и беззаботно обратился ко мне, — с ним случился синдром «Лео и банка с маринованными огурцами», — Майки воспроизвел движения того, как бы он откручивал крышку, при этом звучно щелкнув языком. — Не бери в голову, детка.

— Ток, — Раф перевел взгляд на кота, который тут же отозвался ему мяуканьем, и, кивнув в сторону Майки, дал команду: — злодействуй.

Механический кот сузил зрачки, подскочил к Майки и стал пытаться укусить его за пятки.

— Черт! Раф! — Майки подпрыгивал на месте, ускользая от щелкавших зубных протезов кота, — мы же договорились… Черт! Отзови!.. Сью! Он опять за свое!

И при виде того, как Майки ловко маневрировал в тесном пространстве, перескакивая с ноги на ногу, из меня вырвался дикий хохот. И я ничего не могла с собой поделать, бок от этого жутко заболел, но я продолжала через слезы истерично смеяться.

— Заканчивай истерику, — Раф с испугом смотрел на мои потужные хохоты, — пузико надорвешь. Сью, да угомони ты уже ее! Хрюкает, как поросенок.

— Отставить гогот, — Сью протискивалась ко мне, ругаясь, застряв посредине между двух братьев, — черт, Майки, Раф, брысь отсюда!

— А ну хватит! — Сью была строга и при этом перепугана, хохот утих, сменившись нервными всхлипами.

Пока Сью вкалывала мне успокоительное, гладя по волосам, она причитала, что это ей нужно было спать в комнате Лео на татами и сопеть мне в плечо. И пока я снова проваливалась в сон, она старалась как можно аккуратнее обработать швы и порезы.

Комментарий к Глава 11

Божечки, эта глава далась мне жутко тяжело… Оказалась, что не так просто описывать все эти мрачненькие моменты. Но! Ваба-лаба-даб-даб :)

И как жаль, что нельзя пошутить на тему «Отчества»… Леонардо СплинтерОвич – Отсекатель крайней плоти… Иудейские шутехи всегда такие шутехи… Пусть хоть тогда эта останется здесь…

========== Глава 12 ==========

— Лео, — я обратилась к лидеру, держа в руках переданную им на днях книгу со сводом правил самураев, — а у нас есть что-нибудь поромантичнее Бусидо?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Нет, ну серьезно? Скрасить досуг кодексом чести самураев?

«Прямо сейчас» — это и есть «когда настанет время», а «когда настанет время» — это и есть «прямо сейчас»;

«Даже если ты уверен, что потерпишь поражение, — защищайся, ибо здесь не играют роли ни мудрость, ни умение. Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он без оглядки бросается навстречу неизбежному. Поступая так, ты пробудишься от сна»;

«Когда мы перестаем мыслить себя центром сущего, следуя советам древних, и обращаемся за советом к другим, дела пойдут хорошо и не потерпят краха».

Восток — дело тонкое, но почему оно настолько тонкое?

— Хм, — Лео всерьез призадумался над вопросом, перебирая в памяти книжный стеллаж, — может, «Анна Каренина»?

— Хм, — я подозрительно смотрела в синие глаза лидера, и, судя по выражению его лица, он не шутил, — это там, где Аннушка встречается с поездом?

— Хм… — Лео напрягся еще сильнее, приподнимая вопросительно бровь. — Дюма — «Две Дианы»?

— И там тоже все закончится плохо? — и почему-то я не сомневалась в том, что Леонардо, судя по всему, любитель печальных концовок.

Лидер свел надбровные дуги, углубляясь в раздумья над будущим предложением.

— Может, мы лучше погуляем? — но мой большой зеленый нянь покачал головой с непреклонным отказом.

— Лео, но прошло больше двух недель, я же не в хосписе, почему нет?

За две с половиной прекрасные недели в его комнате я жутко утомилась от постоянного лежания. Уже пару раз предпринимала попытки подняться, и одна, как раз перед вручением Бусидо, удалась. Правда, я толком так и не смогла разогнуться. Правый бок до сих пор неприятно тянул, и стоять в более-менее терпимой позе я могла, лишь полусогнувшись.

— Сью говорит, что тебе еще нельзя ходить, — Лео печалило мое упрямое недовольство, и он никак не поддавался на уговоры.

— Но тебе-то же можно, так возьми на ручки, и пойдем на улицу.

Леонардо до сих пор опасался притрагиваться ко мне, будто я была способна рассыпаться под его прикосновениями, и единственным, чем он меня радовал, так это бережным поглаживанием по руке и самыми безобидными и целомудренными поцелуями в лоб.

— Лео, клянусь тебе, если я отсюда не выберусь, то, как только взойдет полная луна, начну на нее выть. Но-о-о-чь напролет. Вот так — «а-а-а-у-у-у-у-у».

Но мои угрозы и капризы не действовали на лидера и лишь вызывали на его лице умилительную полуулыбку.

— Прошу тебя, внемли мольбам, о всемогущий воин, сжалься над тоскующей по солнцу и свободному ветру душой, — но даже когда я теребила его за щеку с чрезмерно преувеличенным театральным монологом, мастер катан не сдавался.

— Так нечестно, Лео, мы ведь с тобой — одна команда. Замотай в одеяло и незаметно пронеси через Сью, у тебя получится, ты же ниндзя.

— Потерпи, Ева, — Леонардо гладил по волосам и обещал, что через три дня, согласно рекомендациям врача-педиатра-черепах, мой режим «лежа» перейдет в режим «полулежа». И никак иначе.

Еще три дня… Дай мне сил, небесный создатель. Или сломи, наконец, волю непреклонного лидера.

Все это время мы были практически всегда в пути, останавливаясь ненадолго лишь для того, чтобы пополнить запас топлива и провианта. За рулем Рафаэля сменял Майки, а того Дони, и сейчас наш гений вез нас к следующему месту, где мы надеялись найти хоть одну зацепку, которая приведет к Сэму. Подъехав к очередному съезду в город, ребята сосредоточенно изучали пути въезда и выезда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Из открытой двери до меня доходили разговоры и неутешительные прогнозы.

Нужное здание находилось практически в центре города. Подъехать напрямую к нему было рискованно, ведь на пути могут быть препятствия в виде брошенных машин и «Тартаруга» может застрять и не проехать, а тратить время на расчистку дороги среди бетонных высоток колумбариев чревато нехорошими последствиями.