Шторм и ярость - Дженнифер Ли Арментроут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ледяное дыхание коснулось моей обнаженной шеи. Развернувшись, я оказалась лицом к лицу с другим Зверем.
У этого была кожа цвета красных углей. Он замерцал и превратился в другого нечеловечески ошеломляющего мужчину, который тоже был суперголым.
– Хватай ее! – завопил первый Адский Зверь.
– Готово, – ответил тот, что был передо мной, его голос тоже был глубоким и гортанным.
– У вас, ребята, в Аду нет одежды? – Позволив инстинкту взять верх, я нырнула под руку Зверя и обхватила его за шею, когда вдалеке издал гудок один из поездов.
Зверь рассмеялся:
– Тебе нравится то, что ты видишь?
– Извини, – проворчала я. – Не заинтересована.
– О, а я – да. – Зверь спикировал вниз, перебрасывая меня через плечо.
Я ударилась о край платформы. Боль взорвалась во мне, ненадолго оглушив. В это мгновение Зверь оказался надо мной. Я перекатилась, но недостаточно быстро. Его нога нанесла прямой удар мне в спину, и прежде чем удалось ухватиться хоть за что-то, я свалилась с края платформы.
Падать пришлось невысоко, но приземление все равно было чертовски болезненным. Однако пронзительный гудок быстро приближающегося поезда смыл боль. Вскочив на ноги, я ухватилась за край платформы.
– Куда, по-твоему, ты направляешься? – Зверь оказался позади меня, оттаскивая назад. – Думала, мы будем играть?
Я мельком заметила, как Зейн двигается позади другого Зверя, глубоко вонзая свой когтистый кулак ему в спину. Темная маслянистая кровь хлынула из груди существа, когда там, где должно было быть сердце – я предположила, что оно у него было, – образовалась дыра.
Рев агонии Адского Зверя доказал, что я оказалась права. Впрочем, я не собиралась извлекать из этого никакой информации.
Зейн отпустил Зверя, когда тот вспыхнул пламенем. Через несколько секунд не осталось ничего, кроме обожженного цемента и запаха серы.
Он поднял голову и увидел меня:
– Эй!
Секунду спустя Зейн приземлился на рельсы рядом со мной, присев на корточки.
– Отвали на хрен! – предупредил он.
Зверь вернулся в свою истинную форму и рассмеялся.
– Отойди в сторону, или я разбросаю твои внутренности и полакомлюсь твоим сердцем, Страж.
– Хотелось бы посмотреть на это.
– А мне хочется посмотреть, как ты умрешь, – прорычал Зверь, обнажая клыки.
Свет поглотил их, когда поезд обогнул поворот примерно в восьмистах метрах вниз по рельсам. Мое сердцебиение ускорилось: Зверь неожиданно исчез.
– Сзади! – крикнул Зейн.
Я развернулась и замахнулась, но Зверь поймал мой кулак. Он склонил голову набок:
– Возможно, я просто заставлю тебя переживать свои худшие воспоминания снова и снова, пока ты не вцепишься в собственную кожу и не будешь молить о смерти. Ах да… Мамочка? Хочешь, я напомню тебе, как она умерла? Как ты…
Ярость, мощная и смертоносная, прокатилась по мне ядовитыми волнами, и я почувствовала, как моя благодать обжигает кожу.
– Пошел ты!
Я перестала думать. Изогнувшись, когда Зверь приблизился, ударила ногой: мой ботинок попал существу чуть ниже подбородка. Его голова откинулась назад, и я развернулась, вонзив клинок ему в шею, просто чтобы услышать гортанный крик.
– Где Баэль?
– Убей меня. – Из его пасти брызнула кровь. – Я никогда этого не скажу.
Я опустила кинжал и прижала к его груди.
– Скажи мне, где, черт возьми, Баэль!
Адский Зверь опустил голову, издал кровавый смешок, а затем насадился на клинок. Острое лезвие глубоко вошло в грудь.
– Господи! – крикнула я, отдергивая руку. Он тоже вспыхнул пламенем, все было кончено. Я начала поворачиваться к Зейну…
Он рванулся вперед, прижимаясь своим телом к моему и вдавливая меня в каменную стену. Между нами не было никакого пространства. Оглушительный рев наполнил все вокруг, когда мимо пронесся поезд. Пронзительный лязг колес по рельсам оглушил меня. Я почувствовала, как тело Зейна напряглось, когда мои пальцы впились в его руки. Казалось, поезд никогда не кончится. Ветер с огромной скоростью обрушивался на нас, трепал одежду и волосы.
Наконец последний вагон промчался мимо. Когда угроза оказаться под поездом исчезла, я стала ощущать каждую точку, в которой соприкасались наши тела. Никто из нас не шевелился. Я не могла. Не с телом Зейна, так плотно прижатым ко мне.
Не то чтобы я действительно этого хотела.
Зейн все еще был в форме Стража, его рубашка порвалась от перевоплощения, и жар тела обжигал меня сквозь одежду. Кожа его рук под моими ладонями была твердой и гладкой как камень, точно так же, как кожа его груди, прижатой к моей щеке. Его голова по-прежнему была прижата к моей, а рука обнимала мой затылок. Когда Зейн прыгнул ко мне, я не поняла, что он сделал. Оказалось – просунул руку между моей головой и стеной, прежде чем прижать меня к ней.
От него пахло… Боже, от него потрясающе пахло! Этот морозный мятный аромат проник в каждую пору моего тела, и с каждым вдохом я чувствовала его вкус на кончике языка.
Мои губы приоткрылись, и я закрыла глаза, удивленная тем, что Зейн все еще держал меня, и внезапно отчаянно испугавшись, что, если пошевелюсь, все закончится.
Я этого не хотела.
Я хотела, чтобы Зейн был рядом. Хотела, чтобы он был ближе. Мой пульс бешено ускорился, когда я ощутила, как его сердце бьется у моей щеки. Рука на затылке дернулась – его пальцы запутались в моих волосах, и по моей спине пробежала дрожь.
Теплое дыхание Зейна коснулось моей шеи, когда он медленно поднял голову. Я заставила себя быть настолько неподвижной, насколько это было возможно, когда его дыхание затанцевало на моей щеке.
Преследуя его теплое дыхание, я повернула голову, остановившись только тогда, когда почувствовала его на своих губах. Мои глаза открылись, и все, что я могла видеть, – эти бледные волчьи глаза, горячие и всепоглощающие. Чуть ниже – тонкая полоска клыков, раздвигающих губы.
Я не испугалась. Наоборот – была в восторге.
Я задавалась вопросом, каково это – целовать Зейна в его истинной форме, и что-то, чего я никогда, никогда раньше не испытывала, охватило меня. Мощное, парализующее желание расцвело внутри, заставляя меня чувствовать себя неуправляемой, ошеломленной, словно…
Словно я ждала этого целую вечность – его.
Зейн внезапно прервал контакт и прыгнул на платформу, оставив меня без тепла своего тела и в недоумении, что между нами сейчас произошло.
– Тринити, – сказал он, протягивая руку и присаживаясь
