Железная скорлупа - Игнатушин Алексей

У ворот кипит ожесточенная схватка, никто не может взять верх, льются ручьи крови. Инконню натягивает поводья. Ледяное дуновение в затылок заставляет пригнуться – мимо пролетает шар моргенштерна, шип со скрежетом оставляет на шлеме глубокую царапину.

– Наконец-то мы встретились! – слышится злой голос.

Инконню оборачивается, перемещая щит со спины на руку, багрово-желтое пламя в смотровой щели противника приковывает взгляд. Черный рыцарь, довольно хохоча, умело осаживает коня.

Глава пятая

Черный и белый рыцари замирают, прожигая друг друга взглядами. Шипастый шар вспарывает воздух, щит Инконню вздрагивает, отдача прошивает руку тупой болью. От ответного удара черный рыцарь уворачивается с непостижимой скоростью. Движения противника расплывчаты, и Инконню вслепую отмахивается: от отдачи рукоять едва не выламывает пальцы, а последовавший удар в щит опрокидывает его на конскую спину.

Черный рыцарь хохочет, в смехе слышится облегчение, будто развенчан опасный миф. Инконню торопливо выпрямляется, сотрясает черный щит колющим ударом. Противник отбрасывает его клинок, ударом наотмашь ломая Инконню угол щита.

– Ты не так силен! – говорит он с оскорбительной небрежностью.

Инконню яростно сопит, а черный рыцарь заходится смехом. Окрест рыцарей разлетается страшный лязг, дождь на лету тушит злые синие искры.

Злобно храпящие кони порываются умчаться, заставляя всадников до судорог напрягать бедра. Меч Инконню превращается в веер, но чудовищная быстрота спасает колдуна, движения черного рыцаря оставляют в воздухе размазанные следы. Инконню налегает, со скрежетом оставляя лезвием на черном шлеме царапину.

Черный рыцарь вздрагивает, неуверенно мигнув багровым светом в смотровой щели. Инконню, рывком высвободив меч, обрушивает, казалось бы, смертельный удар, но клинок рассекает пустоту, а зряшный замах едва не сбрасывает его на землю. С хрустом мышц удерживается в седле.

Черный всадник пришпоривает коня, страшно свистит моргенштерн. Инконню зарывается лицом в белую гриву, от слабого звяканья по шлему немеют ноги.

– Подлый колдун! – кричит он дрожащим голосом. – Ты боишься сражаться честно!

– Я же не рыцарь, – отвечает противник издевательски, – мне победа нужна любой ценой.

Его правое предплечье окутывают яркие сполохи, пробегая по клинку огненной волной, и пламенный сгусток чадно вспарывает воздух. Инконню отшатывается, жар опаляет лицо. Яркая вспышка, на волосок разойдясь с головой, врезается в мантикора, стоящего над упавшим мечником, и спина твари разлетается на части.

Инконню устремляет коня вперед, но ударом меча пробивает лишь воздух, дрожащий в том месте, где миг назад стоял колдун. Досадливо дергает поводья, торопливо разворачиваясь и выставляя щит. Грохнуло, злая боль сковывает онемением, и юноша в бессильной ярости размахивает мечом, слыша в ответ оскорбительный смех:

– На поверку ты ничтожество!

Черный рыцарь исчезает, появляется слева. От страшного удара Инконню едва успевает закрыться мечом, морщась от оглушительного звона и боли в кости правой руки. Колдун испаряется, едва не вырвав меч, оплетенный цепью моргенштерна. Инконню уколом шпор сдвигает коня с места, слышит позади свистящий гул и тревожное звяканье котт-де-мая. Эверейн досадливо вздыхает.

Инконню поворачивает коня: черный рыцарь дрожит от нетерпения, багровый огонь в смотровой щели бушует.

Внезапно юноша вкладывает меч в ножны и прикрывает треснутым щитом спину, а затем белый конь громадным скачком оказывается сбоку от угольного собрата. Растерявшийся колдун отмахивается могенштерном, но рыцарь, выбросившись из седла, сшибает его наземь.

Под коленями Инконню хрустят ребра, черный рыцарь с воем роняет оружие. Инконню лихорадочно нашаривает мизерикорд и вонзает острие в багровую смотровую щель, но запястье сковывает жесткая хватка. Эверейн злобно пыхтит, физическое напряжение мешает магии, силы уходят в руку, сдерживающую смертельный укол.

Инконню давит коленями, колдун содрогается, и мизерикорд погружается в щель на палец. Эверейн вскрикивает. Инконню, изнемогая, надавливает сильнее, и сопротивление исчезает. Но радоваться рано, противнику удается вывернуться, и клинок вонзается в землю.

Инконню вскакивает, затылок леденит дыхание смерти. Эверейн обрушивает удар сзади, моргенштерн мелькает смазанной полосой. Сердце колдуна прыгает от радости.

Рыцарь резко оборачивается, стальной шар срывает с его плеча вязь колец. Противник подается вперед от полузряшного замаха, одна нога – в воздухе. Инконню, завершив разворот, мечом подрубает опорную ногу колдуна, и обрубок отлетает как расколотое полено. Эверейн, взвыв от боли, зависает в воздухе, раскинув руки. Меч Инконню скрывается в черной шее, вылезая с другой стороны испачканным дымящейся кровью. Тело колдуна шмякается в грязь, начинает биться в корчах, голова катится по земле, оставляя за собой кровавый след, багровый огонь в смотровой щели гаснет.

Черный конь с истошным ржанием оседает крупом, плоть его с шипением тает, как кусок грязного льда на солнце: от всадника остается лишь булькающая лужа – пузыри звонко лопаются, валит смрад.

Инконню вздрагивает от тоскливого вопля за замковыми стенами. В небе громыхает, тучи сгущаются, сыплется дождь с градом. Белые зерна звонко щелкают по броне. Рыцарь находит коня, бедная животина, дрожа, принимает на спину знакомый вес.

– Сэр Инконню, сэр Инконню!

«Беллеус».

Рыцарь Сноудона, подскакав, выпаливает:

– Сэр Инконню, организуйте конную атаку!

Инконню смотрит на проем ворот: дорога открыта, схватка кипит у подножия холма, монстры все еще теснят людей.

– Сэр Инконню?

– Я прорвусь в замок, – твердо говорит юноша. – Сейчас удобный случай добраться до последнего колдуна.

– Но вы нужны здесь! – вопит Беллеус отчаянно. – Люди нуждаются в вашей поддержке.

– Со смертью колдуна чудища станут неопасны, – отвечает Инконню упрямо.

– Люди гибнут! – рычит Беллеус. От шлема со звоном отскакивает градина размером с куриное яйцо. – Вы взяли ответственность за них, организуйте атаку.

– Я плохой организатор, – говорит Инконню угрюмо. – Сэр Беллеус, пусть этим займется Акколон. Или Борс. Или на худой конец вы. Мне пора в замок.

В черном небе страшно громыхает, и сражение на миг стихает, затем возобновляется с удвоенной ожесточенностью: град лупит хлестко, выбивает глаза.

– Перестаньте думать о себе! – кричит Беллеус. – Отбросим монстров, тогда возьмем и колдуна, иначе погибнем. Не думайте, что сможете одолеть его в одиночку.

– Одного одолел. Мне пора, только не вздумайте упрекать меня в трусости. Вспомните, кто помчался на монстров, когда храбрые воины Сноудона драпали?

Инконню пришпоривает коня, Беллеус кричит ему вслед:

– Если я уцелею в этой битве, всем станет известно о вашем бесчестье!

– Я буду молиться за вас, – цедит Инконню.

Копыта чавкают в грязи, град тарабанит по шлему. Распахнутые ворота приближаются, и юношу ослепляет боевой азарт, он не обращает внимание на теснимых монстрами воинов.

Толстая ветвистая молния ударяет в землю лиловым копьем, небо страшно громыхает, грозит обрушиться.

Земля озарена лиловым сполохом. Инконню вжимает голову в плечи, вокруг горит почва. Запеченные до кирпичной твердости комья земли разлетаются в разные в стороны, сминая несколько Безголовых Тел и зомби, глухо стучат в щит рыцаря.

Конь испуганно ржет от страшного раската грома, останавливается, роняя хлопья пены. Глаза вновь слепит лиловая вспышка, и комья пропеченной земли колотят в грудь. Конь в страхе отпрыгивает от обугленной ямы, возникшей от него в нескольких шагах. Рыцарь с трудом удерживается в седле.

– Молодец! – кричит он коню в ухо, похлопывает его по дрожащей шее. – Умница, но нам надо в замок. Молю тебя, скачи вперед!

Конь косится испуганно, звонким ржанием перекрывает грохот туч и дробь града. Ворота начинают стремительно приближаться.